От красного террора к мафиозному государству: спецслужбы России в борьбе за мировое господство

Пункт 6-й отдельно подчеркивал необходимость сохранения всего происходившего в абсолютной тайне, в том числе и от руководства тех учреждений, где офицеры ДР служили: «Офицеры, генералы и адмиралы, состоящие в действующем резерве, несут ответственность за обеспечение режима и охрану секретности перед министерствами и ведомствами, в которых они работают, и Комитетом госбезопасности».

Стилистически этот пункт очень оригинально отстроен. Суть его в следующем. Так как именно КГБ посылает в то или иное советское учреждение офицера ДР, то никакой тайны для КГБ это не представляет. Тайной это является для советского учреждения, и эту тайну обязаны сохранять, с одной стороны, офицеры ДР, а с другой — «министерства и ведомства».

КГБ, как структура, держала офицеров ДР на коротком поводке. Пункт 7-й Инструкции оговаривал, что советские учреждения обязаны отпускать офицеров ДР на ежегодно проводимые «сборы офицеров»:

На сборах читаются лекции по основным направлениям работы органов госбезопасности, в которых обязательно находят отражение конкретные задачи по обеспечению сохранения государственной тайны и проводятся семинарские занятия по обмену опытом работы. Помимо этого, соответствующие КГБ—УКГБ по месту дислокации объектов организуют систематическую учебу по повышению оперативной подготовки офицеров, знакомят с приказами и обзорами КГБ, касающимися их работы и порядка прохождения службы военнослужащими Комитета госбезопасности.

Пункт 9-й оговаривал не только то, что офицеры ДР сохраняют за собой все экономические и финансовые привилегии, имевшиеся у них ранее во время службы в госбезопасности, до перехода в ДР, но и то, что за эти льготы платят те советские учреждения, в которых офицеры ДР работают:

Офицеры, генералы и адмиралы, состоящие в действующем резерве, пользуются всеми правами и льготами, установленными для офицерского состава Комитета госбезопасности. Денежным и другими видами довольствия (оплата стоимости проезда к месту проведения отпуска и обратно, санаторное лечение) они обеспечиваются министерствами и ведомствами, в которых работают. Предметы вещевого довольствия им выдаются на складах КГБ—УКГБ за счет перечисляемых для этой цели средств соответствующими министерствами и ведомствами Комитету госбезопасности.

Так что кроме зарплаты голодные советские учреждения должны были оплачивать засланным из КГБ в мирный сектор нелегалам из ОДР еще и все прочие льготы, к которым те привыкли.

Пункт 10-й оговаривал, что уволить офицера ДР или перевести его на работу в другое место советское учреждение могло только «по согласованию с Комитетом госбезопасности». При этом КГБ оставлял за собой право переводить офицеров из одного советского учреждения в другое по своему усмотрению, без оглядки на структуру, в которой офицеры ДР служили.

Находясь на нелегальной работе в мирном советском секторе, как любой другой советский разведчик, засланный во вражеский стан, офицеры ДР, согласно пункту 13-му Инструкции, продолжали получать повышения в воинских званиях и «медали за выслугу лет»:

Время нахождения офицеров, генералов и адмиралов в действующем резерве КГБ засчитывается в стаж на выплату процентной надбавки за выслугу лет и при назначении пенсии от КГБ. При этом исчисление пенсии производится из штатного оклада денежного содержания по последней должности, занимаемой в гражданском министерстве или ведомстве», плюс оклад по воинскому званию (если он выплачивался на день увольнения).

Офицерам ДР выдавались «удостоверения личности установленного образца». А после «исключения из действующего резерва» офицеры ДР зачислялись «в распоряжение Управления кадров» КГБ, которое решало «вопрос о дальнейшем использовании их на работе в органах госбезопасности». «Увольнение в запас или отставку офицерского состава, состоящего в действующем резерве», согласно пункту восемнадцатому, могло произойти только в соответствии с приказом руководства КГБ.

Все то, что происходило в советской стране после 24 декабря 1958 года, определялось Инструкцией КГБ, подписанной заместителем начальника Управления кадров КГБ генерал-­майором Георгием Федоровичем Наймушиным, умершим в Москве в 1965 году. Если бы он только понимал, какой гениальный документ составил!

Постепенно офицеры ДР были внедрены во все министерства и ведомства огромного Советского Союза. ОДР захватили всю страну, сверху донизу: начав захват сверху с самых лакомых, жирных и хлебных должностей, и спускаясь постепенно на средний и нижний уровень, затопив собою со временем всю территорию. Под офицеров госбезопасности, уходящих в ОДР, и их многочисленных агентов создавались целые институты. Как и многое другое в ведомстве, эту систему тоже изобрели Питовранов с Бобковым: 2 апреля 1968 года, вскоре после назначения Андропова на должность председателя КГБ, «совершенно секретным» постановлением «Секретариата ЦК КПСС» № Ст-49/3с был учрежден «Институт конкретных социальных исследований Академии наук СССР». В решении указывалось:

Поручить тт. Демичеву, Устинову, Капитонову, Трапезникову и Румянцеву доработать проект постановления с учетом обмена мнениями на заседании Секретариата ЦК, после чего считать его принятым.

24 апреля постановлением Секретариата ЦК КПСС № Ст-50/263 проект создания института утвердило Политбюро ЦК КПСС. В развитие этих двух постановлений 15 октября приняли еще одно — «совершенно секретное» постановление Секретариата ЦК КПСС № Ст-60/5с «Об основных направлениях работы Института конкретных социальных исследований Академии наук СССР»256. Секретными постановления являлись потому, что результаты исследований предназначались только для КГБ и ЦК КПСС. В июне 1972 года институт сменил название на Институт социологических исследований (ИСИ) АН СССР257. Постепенно на работу в него стали переводиться офицеры КГБ258.

Время от времени КГБ продолжал плодить уточняющие документы, касавшиеся ОДР и указывавшие на то, что структура ОДР жила и здравствовала все эти годы. С 1972 года вступило в силу «Положение об офицерском составе Комитета госбезопасности при Совете министров СССР, направляемом в министерства, ведомства, учреждения, учебные заведения, организации и на предприятия для контрразведывательной работы, обеспечения режима и охраны секретности и зачисляемом в действующий резерв КГБ»259.

«Для контрразведывательной работы» во всех странах на всех языках и во все времена означало засылку шпионов во вражеский стан для ведения разведывательной деятельности в интересах разведорганов своего государства.

В 1981 году Коллегия КГБ (куда входило все высшее руководство КГБ), подвела своеобразный итог деятельности ОДР в пространном секретном документе под названием «О состоянии и мерах по дальнейшему улучшению работы офицеров действующего резерва контрразведывательных подразделений центрального аппарата КГБ СССР и органов КГБ на местах». В этом документе Коллегия КГБ из 18 человек, избранная на тайных заседаниях самим КГБ, никому, кроме председателя КГБ и самой себя, не подвластная и не подотчетная, констатировала свершившийся факт — захват госбезопасностью страны через институт ОДР — и определила дальнейшие планы по улучшению и расширению деятельности ОДР и консолидации своей власти.

Вот список этих людей, в алфавитном порядке (после Андропова) — список заговорщиков, захвативших власть в Советском Союзе от имени и под эгидой КГБ в 1981–1982 годах, тайно от всего населения и при по­пустительстве руководителей КПСС:

Ю. В. Андропов — председатель КГБ;

Г. Е. Агеев — начальник 4-го Управления КГБ;

В. И. Алидин — начальник УКГБ по Москве и Московской области;

С. Н. Антонов — начальник 15-го Управления КГБ, заместитель председателя КГБ;

Ф. Д. Бобков — начальник 5-го Управления КГБ, заместитель председателя КГБ;