От любви не убежать

— Кончено… — с трудом повторила она и уставилась на него как на полоумного.

Я нормальный, подумал Рейс. Просто нельзя брать на себя слишком много, не заплатив старого долга.

— Так, — сказал он строго, — захвати самое необходимое, что полагается в подобных случаях, из расчета дня на два-три.

Глаза Кит округлились.

— Что за новости?

— Ты здесь не останешься и часа.

— Это мой дом, и никакие выходки вроде этой не заставят меня оставить его.

— Кит, они в курсе.

— В курсе чего?

— Что ты обо всем знаешь. И что мы с тобой… связаны.

— Но с чего ты?..

— Бумаги твоего отца. И та подшивка газетных вырезок.

Кит побледнела и бросила взгляд на письменный стол, в который спрятала папку: замок был взломан, ящик валялся на полу.

— А еще, — мрачно добавил Рейс, чувствуя себя круглым дураком, — я вложил туда результаты лабораторного исследования в Дэвисе.

— И они теперь знают, что Рик посылал тебя?.. Рейс кивнул. Кит прикусила губу, и Рейс по ее лицу увидел, что она лихорадочно ищет выход из создавшегося положения.

— Но, если у них на руках бумаги Рика, а теперь еще и бумаги отца и твои анализы, то какой же резон преследовать нас дальше?

— Меня — смысла нет. Я для них не угроза. Но с тобой, дочерью знаменитого ученого…

Кит замотала головой в полном отчаянии:

— Что же нам делать?

Рейс вздохнул — он уже принял решение. Точнее, это сделал за него Уитни, бесцеремонно и варварски вломившись в ее дом, в ее жизнь и тем самым, связав их в один клубок.

— То, о чем ты все время твердишь.

— То есть?

— Идти в полицию.

В конце концов, она замолчала. То ли оттого, что устала разговаривать со «стенкой», то ли осознала, что это действительно единственно возможный выход. Рейс не мог бежать, оставляя ее в одиночестве перед лицом смертельной угрозы в лице Уитни и его банды. Бросить ее теперь было бы верхом подлости и малодушия. В то же время Рейс не мог предложить ей скрываться вдвоем: она не заслужила того жалкого подобия жизни, которое он мог ей дать.

Да и какая разница, где прозябать, если остаток дней он проведет без нее — чем это лучше тюрьмы? «Кирпичные стены — еще не тюрьма. Железные прутья — еще не решетка» — всплыла в его оцепенелом сознании полузабытая цитата. Если сердце в клетке. какое значение имеет, где тело?

В сущности, тюрьма его не очень-то и страшила. Эта расплата за старое казалась такой ничтожной по сравнению с той опасностью, которая грозила Кит. Приходилось надеяться, что улик достаточно хотя бы для того, чтобы как-то заинтересовать полицию. Разгромленный дом Кит, выпотрошенный автомобиль Рика — этого вполне достаточно, чтобы пробудить его любопытство. Хотя события такого рода могли бы показаться случайностью, но, опираясь на авторитет покойного доктора Кэмруна, они могли побудить полицию к каким-то действиям. Так будет лучше, угрюмо подумал Рейс. На большее рассчитывать уже не приходится.

— Рейс?

— Он быстро взглянул на Кит и тут же отвел взгляд, стараясь усиленно смотреть на дорогу. Очередная порция уговоров и протестов, что еще можно от нее ждать. Но он ошибся.

— Куда мы направляемся? — просто спросила Кит.

— Я хочу остановиться у Центра и забежать к себе на минуту, — Он почувствовал, как она затаила дыхание, — Все должно быть нормально, тем более в такое время. Не думаю, что они ждут моего визита в самое осиное гнездо. Комната выходит окнами на внешнюю сторону здания, и потому в нее можно пробраться черным ходом. Я туда пойду пешком, а ты жди в джипе. Если что…

— …То мне надо бежать, — с сарказмом продолжила Кит.

— Но ты пойми…

— Какого лешего ты там забыл?

— Хочу забрать пару вещей.

— Именно сейчас? Не лучше ли дождаться, пока полиция схватит Уитни, и ты сможешь не рисковать собой?

Рейс не ответил, и только до боли сжал пальцы на рулевом колесе. Гнетущее молчание было прервано слабым, задыхающимся возгласом;

— Боже, ты думаешь, что к тому времени окажешься за решеткой, да? Что они наденут на тебя наручники раньше, чем ты получишь возможность зайти к себе?

Рейс не был расположен вести сейчас дискуссии, тем более на эту тему.

— У меня там осталось несколько вещичек, и я хочу их забрать, — упрямо повторил он. — Это не займет много времени.

Кит, казалось, впала в прострацию, и, когда он остановил машину в рощице за Центром, она сидела, прямая, зажав между колен руки, очевидно, чтобы Рейс не заметил, как они трясутся.

— Кит, не волнуйся так! — сказал он тихо и нежно прикоснулся к ее бледной щеке. Поцеловав ее, словно на прощание, он ощутил, насколько сильно бьет ее дрожь, — Жди меня не больше десяти минут, потом гони в участок, — сказал он, выскальзывая из джипа.

Парень был уже возле задней двери, когда шум за спиной заставил его обернуться и принять боевую стойку

— Черт возьми, Кит, я же велел тебе ждать!

— Ты же в курсе, что я очень невнимательно слушаю. А, кроме того, я смогу подстраховать тебя.

— А ну убирайся обратно в джип! — теряя терпение, прорычал Рейс.

— Нет, — спокойно ответила Кит, и продолжила: — Так мы делаем что-нибудь?

С трудом удержавшись от ругательства, Рейс отвернулся и подошел к двери — слишком хорошо знал он этот упрямый тон, и очень дорого было сейчас время, чтобы тратить его не препирательства. Вставив ключ в замок, он повернул его — и обнаружил, что дверь не заперта. Внутри он обо что-то споткнулся, а потом чуть не размозжил ногу о какой-то тяжелый и неподвижный предмет. Как же мог он потерять ручной фонарик на кладбище автомобилей?

— Этот бочонок с мясом устроил здесь черт те что, — пробормотал молодой человек, перешагивая через опрокинутый стул.

— Рискнем включить свет? — отозвалась из темноты Кит.

— Придется, — сказал Рейс, с грохотом что-то уронив. — Я знаю комнату, как свои пять пальцев, но сейчас не в состоянии понять, где что находится.

Несколько минут заняли поиски маленькой настольной лампы: она оказалась под журнальным столиком, который Рейс использовал вместо письменного стола. Установив лампу на полу, парень снял с дряхлого диванчика одну подушку и поставил ее так, чтобы свет не падал в окно. После этого, затаив дыхание, Рейс нажал на выключатель.

На секунду яркий свет ослепил их, и едва глаза привыкли к нему, стало ясно, что снаружи присутствующих в комнате не должно быть видно, так, как орудовавшие здесь погромщики чудом не порвали гардины, не потрудившись даже раскрыть их.

Как ни привыкла, Кит к такого рода картинам, но вид царящего здесь беспорядка заставил ее невольно вскрикнуть. Было перевернуто все, что можно, и на полу везде валялись книги.

— Рейс!

Он оглянулся на Кит, стоящую возле телефона.

— Кто-то звонил тебе.