От ненависти до любви

– Думаю, вы сейчас где-то на десятой неделе, – глубокомысленно изрек доктор. Душа ее пела от счастья, а врач обеспокоенно хмурился. – Вы на грани истощения – эмоционального и физического. Чрезмерно худы. Ешьте. Пейте молочные коктейли. Наберите вес. Считайте это приказом: к следующему приему – непременно поправиться. У вас ярко выраженная анемия, так что прописываю вам железосодержащие препараты. Но главное – побольше отдыхайте. Как можно больше.

Кари выслушала рекомендации врача, внемля ему, как язычник оракулу. Взгляд его наконец подобрел.

– Учитывая сложившиеся обстоятельства, остается надеяться, что новость о том, что у вас будет ребенок, не стала для вас ударом.

– Ударом? Для меня? Да что вы, доктор, я никогда еще не была так счастлива!

Облегченно вздохнув, он улыбнулся и продолжил свой нескончаемый перечень полезных советов.

Теперь, стоя у дверей приемной доктора, располагавшейся в самом центре города, она могла вволю насладиться свалившимся на нее счастьем. Ее охватила подлинная эйфория, казалось, душа ее купается в прохладных струях кристальной чистоты. У нее под сердцем был ребенок Томаса! В ее чреве теплилась новая жизнь, его крохотная частичка.

Быстро добежав до парковки, Кари вскочила в свой небольшой автомобильчик и направилась на телестанцию.

Пинки, оторвавшись от утренней газеты, поднял глаза, когда она подошла к его столу.

– Ну? – хмуро поинтересовался он.

Кари замялась. Сказать ему? Или приберечь пока этот драгоценный секрет, оставить для себя? Может, имеет смысл некоторое время понаслаждаться своим счастьем в одиночку? К тому же еще неизвестно, как Пинки воспримет эту весть. И как вообще отнесется к ее беременности руководство телекомпании? Тем более что речь идет не о ком-нибудь, а о телеведущей.

– Доктор прописал тонизирующее, – сообщила она, потупив глаза, чтобы он не заметил в них радостного блеска.

– А-а, джин с тоником… Что ж, не дурак твой доктор. Эта штука и в самом деле неплохо помогает. Для тебя – в самый раз, я и сам так думаю.

– Какой еще джин? Ты что, окончательно спятил? – засмеялась она. – Мне нужны витамины, железо и прочее в том же роде. И все тогда у меня будет в порядке. Просто замечательно будет! Ты сейчас свободен? Пойдем пообедаем вместе.

– Я уже заказал себе гамбургер.

Однако она все же вытащила его за руку из-за стола.

– Удивляюсь, как тебе еще не опротивела всякая дрянь из этой грязной столовки, что напротив! Тебе только отравиться не хватало! Запомни, я отныне на диете, мне нужно правильное питание, и ты должен мне в этом помочь. Знаешь что, пойдем-ка куда-нибудь, где подают салаты, фрукты, овощи. Вот что сейчас не повредит нам обоим!

На лице Пинки появилась гримаса отвращения, однако от приглашения он не отказался. Впервые с тех пор, как Кари овдовела, в ней наконец появилось что-то человеческое, живое, и ему не хотелось, чтобы неожиданно наметившаяся благотворная тенденция столь же внезапно повернула вспять.

– Мне сегодня позвонили. Очень любопытный звонок…

С того дня, как Кари узнала о своей беременности, прошло три недели. За это время она заметно изменилась к лучшему. Слегка подстригла волосы. И вид у нее стал поистине цветущим, чему в немалой степени способствовали питательные маски, которые она, как и прежде, начала накладывать на лицо раз в неделю. Щеки округлились, цвет лица больше не был землистым, а в глазах появились прежние задорные искорки. Ее жизнь снова обрела смысл, а потому казалась прекрасной!

Столь чудесное воскрешение из мертвых оставалось для Пинки загадкой, но какова бы ни была причина, он в любом случае был рад внезапной перемене, наступившей в Кари. После смерти Томаса она превратилась в зомби, и видеть ее такой было выше его сил. Молодая, жизнерадостная женщина в одночасье стала узницей темницы, имя которой – скорбь, и Пинки боялся, что ей никогда больше не суждено увидеть свет. Но она вопреки всему нашла в себе силы сбросить оковы. Вот и слава богу…

– Ну и кто же тебе звонил? Или прикажешь в угадайку с тобой играть? – неприветливо буркнул директор отдела новостей, снимая ноги с края письменного стола. Пинки теперь не слишком церемонился с Кари. Их взаимоотношения входили в старую колею. Между ними, как и раньше, время от времени вспыхивали словесные перепалки, что позволяло им обоим чувствовать себя в своей тарелке.

А потому она совершенно не стушевалась под его взглядом, который иному показался бы откровенно враждебным.

– Хантер Макки, исполняющий обязанности окружного прокурора.

Прежде чем заняться тележурналистикой, Пинки долго работал в отделе городских новостей одной крупной газеты. Поварившись в этом котле больше пятнадцати лет, он теперь практически ничему не удивлялся. Пинки хвастал, что за свою карьеру наслышался и навидался всего – от покушений на глав государств до случая, когда одна женщина родила в такси сразу пятерых младенцев. Нужно было очень постараться, чтобы ошеломить его. Тем не менее сейчас он был довольно близок к этому состоянию. Из слышанного от людей, близких к городским властям, он знал, что Макки всякой ерундой заниматься не станет. Этот человек обладал способностью заставить считаться с собой даже весьма влиятельных лиц.

– Ого! И чего же он хочет? Поспорить с тобой насчет твоего последнего критического разбора новых кинофильмов?

На гладком лбу Кари пролегла еле заметная морщинка.

– Он ничего не сказал. Просто спросил, не смогу ли я завтра зайти к нему в прокуратуру.

– Ты меня окончательно заинтриговала. Может, он думает, что ты по-прежнему вертишься в городском совете? А вдруг у него есть для тебя что-нибудь вкусненькое!

Она недоверчиво покачала головой.

– Не думаю. Во всяком случае, по его тону этого не скажешь. К тому времени, когда он появился в Денвере, я уже не занималась городским правительством. Если он и знает меня по выпускам теленовостей, то в первую очередь как ведущую культурного раздела.

– А ты никогда прежде с ним не встречалась? Ведь это вполне возможно, учитывая, в каких кругах вы с Томасом вращались.

Однако она не могла припомнить ни одной встречи с Макки.

– Нет, я, во всяком случае, не помню. А что тебе известно о нем?

– Только то, что я читая или слышал. Парень не промах. Тщеславный. Проницательный. Способный. Ум острый как бритва. Сайлас Варне о нем очень высокого мнения, а этого старикашку, как ты знаешь, ублажить не так-то легко. Макки всегда был прокурором, за всю юридическую карьеру ему ни разу не доводилось выступать в роли защитника. Очень хочет стать окружным прокурором Денвера и скорее всего станет им после выборов.

– А что слышно насчет его личной жизни? – Репортерская жилка в Кари давала о себе знать в любых условиях. – Существует ли в природе миссис Макки?

– Такая мне неведома. Насколько я знаю, это очень занудный тип, для которого существуют только дела и никаких делишек. Может быть, именно поэтому ты никогда и не сталкивалась с ним ни на одном из великосветских раутов. – Пинки задумчиво пожевал сигарету. – И когда же вы с ним встречаетесь?

– Завтра в десять утра.

– Не забудь после рассказать.