От перемены мест… меняется. Из жизни эмигрантов

– Она привязалась к нему, – сбивчиво продолжала Майя. – Бедная девочка, если бы она знала, что это зов крови. Что она его сестра. Я просто в отчаянии. Как мне разорвать их отношения? Я сломала голову. За что мне всё это? Надо же было случиться такому, чтобы эта напасть настигла меня здесь, в другой стране! Господи, я схожу с ума! Да о чём ты говоришь? Какие доводы? У них очень серьёзно. Это рок! Рок! Мамочка, я больше не могу говорить. Не хочу, чтобы Эдик слышал, что я обсуждаю это с тобой. Нет-нет, давай в другой раз. Я тебе позвоню. Нет, нет, давай закончим. Целую.

Майя положила трубку, плюхнулась на диван и обхватила голову руками. Эдуард с шумом закрыл дверь, чтобы создалось впечатление, будто он только что вошёл.

– Ну и денёк. Кто бы мог подумать? – сказал он.

– Не говори, – растерянно согласилась Майя. – Ты голоден?

– Не беспокойся, – жестом дал понять жене Эдуард, что она может продолжать сидеть.

– У нас же шаром покати, – вымученно выдавила она из себя.

Эдуард вздохнул:

– Да, придётся поехать в магазин…

– Конечно, но у меня сегодняшние события отняли все силы, – прикрыла глаза Майя. – Ты знаешь, я должна прилечь хоть ненадолго. Голова разболелась. Отдохни тоже, а потом уж отправимся за продуктами.

– Иди, приляг, конечно, – кивнул Эдуард.

Майя поспешно поднялась и удалилась в спальню.

«Она тоже думает, что Марат мой сын? – овладело недоумение Эдуардом. – И никогда не подавала вида? Уму непостижимо».

Знал бы он правду о своей неспособности иметь детей, скрытую от него Майей!

Раздался звонок в дверь. Эдуард с удивлением направился открывать. Вошла Ольга.

– Буквально следом за нами, – оторопело воззрился на дочь Эдуард. – Мы же могли приехать все вместе на машине.

– Я и не хотела уходить, но потом вдруг вспомнила, что мне нужно в университет. Даты перепутала.

– Ну как ты, дочка? – застыл вопрос в глазах у отца.

– Устала. Слишком много всего для одного дня.

– Да, мама тоже свалилась. А нам ещё в магазин. В холодильнике пусто. Ты голодна?

– Да не очень, – помотала головой Ольга. – После тех пирогов.

– Ну как Мар? – внимательно посмотрел на неё Эдуард.

– Ему безумно тяжело. Он очень любил отца. Говорит, что это был необыкновенный человек. И они были крайне близки. Папа, а почему вы отдалились друг от друга? Вы ведь дружили.

– Да, Оленька, Петя был действительно незаурядным человеком. И в студенческие годы не было ближе нас. Но жизнь непредсказуема. У неё свои жестокие правила. Оленька, похоже, у вас с Маром серьёзно?

– Да, папа, более чем, – зарделась дочь.

Она помолчала и вдруг продолжила решительно:

– Мы любим друг друга. И не мыслим жизни друг без друга. Я надеюсь, ты относишься к этому с пониманием? Мама вот почему-то настроена категорически против. Я не могу взять в толк, почему? Марик – умный, порядочный и очень серьёзный парень. Из семьи, которую вы хорошо знаете. Мамина реакция мне совершенно непонятна.

– Мама просто устала. Голова разболелась, – растерялся Эдуард.

Майя всё это время прислушивалась к разговору в гостиной. Поняв, что происходит, она вышла из спальни.

– Оленька, – сказала она, – у меня действительно очень болит голова. Но дело не только в этом. У меня душа не на месте. Ты ведь ещё совсем ребёнок. Только что начала учиться на медицинском факультете. Ты очень способная девочка, и я боюсь, что это твоё увлечение помешает тебе получить образование. Выбрось это всё из головы.

– Мама, ты понимаешь, о чём говоришь? – опешила Ольга. – Ты же сама мне всегда внушала, что для каждого человека главнее всего найти достойную пару. И особенно для женщины. И вдруг ты так противишься моему выбору. Почему?

– Во-первых, не надо отвечать мне так запальчиво, – холодно посмотрела на дочь Майя. – А во-вторых, я же тебе уже объяснила, почему. И, самое главное, вы же знакомы с Маратом без году неделя.

– Мама, но ты же сама всегда повторяешь, что можно жизнь прожить и не узнать человека. Поверь мне, Марик – надёжный друг, на него можно положиться. Я уже достаточно сформировавшийся человек, и я понимаю, что к чему. Мама, мы не можем друг без друга. Это любовь. Понимаешь, любовь! Ты же знаешь, что это такое?

– Я надеюсь, ты ещё не наделала глупостей? – категорично остановила поток сантиментов Майя.

– Что ты понимаешь под глупостями? – вспыхнула дочь.

– Ты прекрасно меня поняла, – резко ответила мать.

– Мама, по-моему, ты переходишь границы допустимого, – задрожали губы у Ольги. – Извини, но я не могу вести с тобой этот диалог. Я даже не думала, что у тебя столь устаревшие представления об отношениях между по-настоящему влюблёнными парнем и девушкой.

– Ты не абстрактная девушка, а моя дочь, – отчеканила Майя. – И я не могу допустить, чтобы ты поступала опрометчиво.

– Мама, ты знаешь, я очень устала, – сделалось каменным лицо у Ольги. – Я не могу продолжать сейчас этот разговор. Скажу только, что мы с Маром решили пожениться. Просто должно пройти какое-то время после смерти его отца.

Она повернулась к Эдуарду:

– Папа, дай мне, пожалуйста, ключи от машины. Мне нужно съездить в университет.

Майя застыла, а Эдуард взмолился:

– Дочка, ну неужели это так спешно? Сегодня и без того тяжёлый день. Нельзя же разрываться на части.

– Нет-нет, папа, мне нужно обязательно. Я ненадолго. Одна нога здесь, другая – там.

Эдуард растерянно посмотрел на онемевшую жену и протянул дочери ключи:

– Пожалуйста, осторожно… У тебя же голова забита другим…

– Не беспокойся. Тут рукой подать.

Ольга зашла ненадолго в свою комнату и бросила, уходя:

– Я скоро вернусь.

Майя и Эдуард какое-то время молчали, не глядя друг на друга. Эдуард заговорил первым.

– Я ничего не понимаю, – пытливо посмотрел он на жену. – Может быть, ты объяснишь, в чём причина твоего беспокойства?

– Я всё сказала, – сердито буркнула Майя.