От праха к величию и обратно, или Я люблю Вас, мистер V

— Ее больше нет среди не-живых, — мрачно ответил пес.

— Что? — взвился Казаков. — Здесь что, еще один охотник орудует?! Это несанкционированно!

— Среди мертвых ее тоже нет, — вздохнул Чед еще печальней. — Она ожила. Ожила и улетела.

— Но это невозможно!

— Я же сказал вам, что в этом месте возможно все, — Дим потряс головой, пытаясь осмыслить только что услышанное, но Черный Дьявол сразу перешел к делу. — Лучше расскажите, с чем пришли вы.

— Боюсь, у меня не слишком хорошие новости, — печально ответил Казаков, сознавая, что Чед и так все уже понял.

— Ну и славно, — ухмыльнулся ньюф и снова разлил бренди по бокалам. — Не переживайте. Я не буду сопротивляться. Моя не-жизнь потеряла всякий смысл с уходом Лу. И я слишком стар, чтобы искать нового компаньона. Так что, допьем эту бутылку, и можете приступать.

— Не могу, — мрачно отозвался охотник.

— Почему это? — фыркнул пес-вампир.

— Ну, во-первых, у меня нет оружия.

— Вы же охотник!

— Украли, — пожал плечами Дим.

— А во-вторых? — презрительно поинтересовался Чед. Его уважение к Казакову явно стремительно исчезало.

— Да не хочу я вас убивать! И во-первых, и во-вторых, и в десятых! Не хочу и все.

Пес с минуту с любопытством разглядывал собеседника.

— И что теперь? — спросил он, наконец.

— Что теперь? — Дим замялся, но тут его словно осенило. — А может, вы это… того…

— И не надейтесь, молодой человек! — ощерился пес. — Я не по собственной воле стал вампиром и не по собственной воле прерву свое посмертное существование.

— Да вы не поняли! — возмутился Казаков. — Я хотел сказать, может, вы возьмете в компаньоны меня?

— Вас? — Чед от неожиданности клацнул челюстью. — Но… но вы ведь… вы человек… и вы охотник…

— Да пошло оно все! — взорвался Дим. — Соглашайтесь! Кто лучше меня сможет защитить вас от других охотников? А я… я всегда хотел иметь собаку…

Чед хватал ртом воздух то ли от возмущения, то ли от удивления. А потом не выдержал и хрипло расхохотался.

— Собаку… Вы меня уморите, молодой человек… Собаку…

— Так что? — робко спросил охотник, когда ньюф немного успокоился.

— Знаете, Дмитрий, это действительно очень странное место. Чего здесь только не бывает… Я, к примеру, думал, что уже никогда не смогу смеяться.

— Вы не ответили, — мрачно напомнил Казаков.

— Ну… пожалуй, молодой человек, мне стоит подумать над вашим предложением, — хмыкнул Чед. — Дайте мне время, скажем, до утра. Устроит?

— Хорошо, — вздохнул Дим и подумал, что теперь придется искать Софью, чтобы до этого самого утра где-то перекантоваться. Впрочем, эта мысль не слишком его расстроила.

— А теперь идите, Дим, идите. Не мешайте мне думать, — бесцеремонно выпроводил его пес-вампир, а когда за охотником закрылась дверь, он снова запрыгнул в кресло, прикрыл глаза и пробормотал: — Пожалуй, скучно с таким компаньоном действительно не будет.

Глава девятнадцатая ПИТОМЦЫ БОГАДЕЛЬНИ Moor-moor, Discordia

— А-а-а-а-а! — завопил слегка одуревший от страсти вампир, внезапно почувствовав, что лишается очередной части своей многострадальной шевелюры.

— Бар-р-рдак! Р-р-разврат! Безобр-р-разие! И пр-р-рямо на р-р-рабочем месте! — голосил Мун, старательно отдирая Теодора от вконец разомлевшей блондинки.

— А-а-а-а-а! — Тед выпустил Бэллу и, размахивая руками, попытался оторвать от себя злокозненную птицу.

Не тут-то было. Мун лупил крыльями, уворачивался, клевался, но портье из цепких коготков не выпускал, развивая достигнутый успех. Теодор вскочил, мгновенно порадовавшись тому, что не успел расстегнуть штаны, перемахнул через стойку ресепшена и попытался спрятаться от ворона за чахлой пластиковой пальмой. Мун не унимался.

— Каркуша, гад, динамист, кайфоломщик! — раздался из-за стойки отчаянный визг блондинки. — Тедди, убей эту мерзкую птицу и вернись немедленно!

Ворон, до которого, наконец, дошло, что первоначальная цель достигнута, отстал от портье и, приземлившись на столешницу, заглянул вниз.

— Девица-красавица, что ж тебе не нравится? — презрительно поинтересовался он у разъяренной красотки. — Такая красота писанная, а совести ни на грош. Где ж это видано человека от работы отрывать?

— Ах ты! — Бэлла взвилась над ресепшеном в баскетбольном прыжке, но Мун оказался прворнее. — Тедди! — завопила блондинка. — Лови его! Убей его! Растерзай! Съешь!

Теодор с опаской высунулся из-за пальмы и с изумлением уставился на перекошенное яростью лицо девушки. Мун же, напротив, судя по всему, получал удовольствие от происходящего. Он порхал вокруг блондинки на пределе досягаемости и нежно ворковал что-то вроде:

— Бэлла, дорогая, солнышко мое, красавица моя нежная. Ну зачем же так? Зачем так жестоко?!

Тед потряс головой, пытаясь осмыслить происходящее. Создавалось впечатление, что Бэлла и Мун не глядя махнулись настроениями. Еще минуту назад таявшая в его объятиях девушка превратилась в фурию, а злобный ворон — в само обаяние.

— Эй, ребята, а может, хватит? — робко вопросил портье у разгулявшейся парочки.

Напрасно. Оставаться незамеченным было в его интересах.

— Трус! — неизвестно как оказавшаяся рядом блондинка отвесила портье хлесткую пощечину.

— За что?! — взвился вампир.

— Динамист!

Спасаясь от второй оплеухи, Тед рванул к стойке, но только для того, чтобы нарваться на крепкий клюв Муна.

— Ай! — бедняга схватился за лоб, укоризненно посмотрел на ворона и почел за благо притвориться спящим.

— Фу-у-у! Еще и слабак, — прокомментировала Бэлла его падение и гордо удалилась из холла.

— Вставай, развратник! — потребовал Мун, приземляясь на грудь портье. — Вставай, хватит притворяться.

— Я не притворяюсь. Я умер, — честно ответил вампир.

— Ага, лет эдак двенадцать назад, — фыркнул ворон. — Хватит придуриваться, Теодор. Ты допрыгался.

— Фигня, — отозвался Тед, — сегодня я еще никуда не прыгал.

— А вот теперь поскачешь, — злорадно сообщила птица. — Монсеньер очень зол на тебя за твое аморальное поведение на рабочем месте, Тедди. Так что, подъем, и вперед, работать.

— Я и так на работе, — попытался отболтаться уличенный развратник.

— Так то работа. А то — работы. Исправительные, — ехидно сообщил Мун и елейным голоском добавил: — Вставай, Феденька, а то ведь я клеваться начну.