От Путивля до Карпат

— Войска прибывают из Киева. Машина за машиной. С пушками и миномётами.

Снова посылаю несколько бойцов в направлении села Коленцы. Возвращаются на подводе с картофелем, привозят второго немецкого разведчика. Допрашиваем его и одновременно готовим немцам встречу. Один батальон располагается в километре от села, окапывается. Батарея встает на позицию. Две роты уходят в лес, чтобы с появлением противника ударить ему во фланг и тыл. Все дороги берутся под наблюдение. Между тем Иванково опять вызывает Коленцы.

— Ну что, никто не вернулся из Блитчи? [105]

— Послал ещё одного, но ни того, ни другого нет. A у вас что нового?

— Все улицы войсками забиты. Кажется, на Блитчу идут.

Противник подошёл к Блитче 11 марта. В наступлении участвовало около двух батальонов немцев и немецко-украинских националистов. Партизаны подпустили противника на близкое расстояние и встретили ураганным огнём сразу из всех видов оружия, включая пушки. Две роты, посланные заранее лесом в обход немцев, отрезали им путь отступления на Коленцы. Противник был прижат к реке Тетерев. Здесь бой превратился в побоище немцев. Ошалевшие от страха солдаты бросали оружие и кидались в широко разлившуюся реку, карабкались на плывущие по ней льдины, но партизанские пули настигали их и там. Весь берег был завален вражескими трупами, много трупов унесло на льдинах.

Этот кровавый победный бой закончился весело. Два наших комсомольца — Радик Руднев и Ваня Черняк, «Иван Иванович», взяли в плен 18 немецко-украинских националистов, «казачков», как называли себя эти предатели. Чтобы пленные не разбежались, юные партизаны прибегли к старому надёжному способу: обрезали у них на штанах все пуговицы и отобрали пояса. Сколько смеха было, когда под конвоем двух парнишек с автоматами по селу шла толпа пленных «казачков», обеими руками поддерживавших штаны.

Уничтожив на Тетереве брошенные против нас батальоны, мы выиграли несколько дней для диверсионной работы на коммуникациях противника под Киевом. За это время партизанские группы под командованием Павловского разгромили станцию Тетерев и взорвали железнодорожный мост на линии Киев — Коростень. В те же дни группы во главе с Рудневым сожгли мост на шоссе Иванково — Киев и провели ряд других диверсионных операций вблизи Киева.

15 марта партизанское соединение, продолжая рейд, выступило из Блитчи и переправилось через Тетерев по наплавному мосту, построенному для партизан местным населением. Нам предстояло ещё выполнить вторую часть задачи, поставленной товарищем Сталиным, — произвести разведку немецких укреплений на Правобережье. Перед выходом на Блитчи мы получили по радио через Украинский штаб партизанского движения приказ товарища Хрущева, нацеливавший нас для выполнения этой задачи в район нижнего течения Припяти. [106]

Бои на Припяти

В первых числах апреля немцы, открывая навигацию на Припяти, отправили из Чернобыля на Мозырь караван судов — пароход «Надежду» и пять барж под охраной бронекатера. 6 апреля этот караван подошёл к селу Аревичи. К этому времени мы уже переправились через Припять на паромах, которые сами строили. Штаб расположился в Аревичах, а батальоны — в окружающих сёлах Хойницкого района. Немецкий караван совершенно неожиданно для команды судов оказался под прицелом наведенных на него 45-мм пушек партизан. Внезапным огнём артиллерии пароход и баржи были подожжены, а затем потоплены. Ускользнул только катер.

На Припяти. Мост готов

На следующий день немцы выслали против появившихся на Припяти партизан целую флотилию: два бронированных парохода и четыре бронекатера. Наша разведка обнаружила эту флотилию, когда она была ещё далеко от Аревичей. Мы успели хорошо подготовиться к её встрече. В стороне от села, вниз и вверх по реке были выдвинуты засады с бронебойками и пулемётами, между ними, в центре, расположились штурмовые роты с пушками.

При подходе к Аревичам, ещё километрах в пяти от села, немцы начали пулемётный и артиллерийский обстрел обоих берегов. Берега молчали. Пароходы и катера, непрерывно ведя огонь, медленно прошли мимо засады, хорошо замаскировавшейся у самой воды. Когда флотилия вошла в клещи, по судам с дистанции в несколько десятков метров ударили пушки и пулемёты штурмовых рот. Пулемётный ливень согнал команды пароходов и катеров с палуб в трюмы. Первыми выстрелами из пушек было сбито рулевое управление головного парохода. Он завихлял по реке и сел на мель. Второй подошёл к его борту, вероятно, чтобы взять на буксир, но никто из команды не осмелился высунуться на палубу. Несколько минут оба парохода стояли посреди реки борт к борту под огнём пушек. Сначала загорелся первый, севший на мель. Второй стал отшвартовываться от него и в этот момент тоже загорелся. Охваченный пламенем, он поплыл вниз по реке. Течение сносило его в нашу сторону. Как только пароход прибило к берегу, на его палубе уже были партизаны. Немцы, засевшие в трюме, отчаянно отбивались. Ведя на горящем пароходе рукопашную схватку, партизаны одновременно спасали снаряды, перетаскивали их на берег. [107]

С головным пароходом, севшим на мель, пришлось повозиться дольше. Течение повернуло его носом к берегу, так, что снаряды плохо ложились — скользили по бортовой броне. Артиллеристы решили переменить позицию. Тут несколько горячих голов не утерпело — вскочили на лодки и поплыли к пароходу, заходя к корме. Немцы открыли по ним огонь, но высовываться боялись, стреляли через иллюминаторы, вслепую, вдоль бортов. Поднявшись на палубу, партизаны стали прошивать её огнём из стоявшего тут же немецкого крупнокалиберного пулемёта. Немцы из трюма тоже ответили пальбой сквозь палубу. Артиллеристы тем временем, переменив позицию, возобновили обстрел парохода. Партизаны вернулись на берег. По палубе дым повалил. Вдруг на берегу слышат, что кто-то кричит из клубов дыма:

— Хлопцы, берите трошки поныжче, а то ще и мене зацепите.

С берега спрашивают:

— Кто це там кричит?

— Та це ж я, хлопцы, Мишка Дёмин.

— А чего ты там крутишься, як бис у пекли?

— Фрицев стерегу, щоб не втекли.

Оказалось, что один из наших бойцов остался на горящем пароходе, ни за что не хотел уходить — боялся, что немцы как-нибудь улизнут, если он не будет сторожить их на палубе с автоматом.

Артиллеристы кричат ему:

— Тикай, бис…

А он одно заладил:

— Не бойтесь, хлопцы, тилько берите трошки поныжче.

Так он и сторожил немцев на горящем пароходе под обстрелом пушек, пока пламя не проникло в трюм, о чём мы узнали по страшному визгу, вдруг донесшемуся оттуда.

— Теперь вже не втикут! — услышали на берегу радостный голос Демина.

Он выпрыгнул из клубов дыма и поплыл к берегу, когда пароход уже начал тонуть.

На Припяти. Партизаны осматривают захваченный у немцев пароход

Вся зажатая в клещи флотилия была уничтожена. Только трём немцам из её команды удалось выбраться на берег и скрыться в кустах. Но и они недалеко ушли. На другой день прибегает к нам девочка из села Молочки, кричит:

— Дяденьки партизаны, у нас немцы!

Это и были те самые. Блуждали по лесам и болотам, изголодавшись, пришли ночью в село и в первой попавшейся хате потребовали еды. Хозяин хаты, улучив минутку, шепнул [108] дочке, чтобы бежала к нам. Я тотчас послал в Молочки группу бойцов, но они опоздали. Кто-то из немцев, жадно схватив принесенную хозяином кринку молока, выронил автомат. Колхозник, воспользовавшись случаем разделаться с немцами самому, не дожидаясь помощи, подхватил автомат и дал очередь. Двое упали замертво, но третий успел ещё бросить гранату, которая, разорвавшись, ранила хозяина хаты. Этого смелого колхозника, Кравченко Виктора Петровича, партизаны привезли из Молочки в Аревичи, откуда он вскоре был отправлен на самолёте в Москву на излечение.