От рабства к сводобе. Лекции по Ветхому Завету

Человек должен находиться в гармонии с природой, но только как человек. Он не может вернуться назад, эти попытки бесполезны. Они рождают уродливые, смешные формы. Как было в культе Диониса в определенный период истории Греции.

Над этим всегда много размышляли. Так, Руссо заявил, что в единстве с природой человек нормален, вне ее он извращается. А теперь вспомните о русской литературе – вы и там в немалом количестве найдете эти тенденции. Куда бежит Алеко? От цивилизации. Куда стремятся многие герои Толстого? К естественной, близкой к природе жизни.

Но Пушкин оказался мудрее других – он все понял и взвесил. Его герой, убежав от цивилизации, не стал естественным природным человеком, а потащил с собой все свойственные человеку страсти, которые нельзя было оставить в городе: они пришли вместе с ним.

Когда в античное время люди пытались забыть о своей человечности, раствориться в хаосе, это приводило к тяжелейшим эксцессам, к бурным оргиям – женщины бегали по горам и терзали попавшееся им на дороге стадо вместе с пастухами… Человек, пытаясь вернуться к естественному, становился противоестественным…

В этом предпосылки для создания Божьего Закона. Он обращен к новому творению – к человеку, который не может руководствоваться только инстинктами, а должен начать многое заново. Разумеется, я еще раз подчеркиваю, любовь к природе, гармония с природой, бережное отношение к ней – это абсолютно, это аксиома; но это не имеет ничего общего с возвратом к природе или с тем девизом, который выдвигали киники, греческие философы в эллинистический период: жить согласно природе. Нет. Природа живет по-другому.

Прежде всего в природе нет добра и зла, а в нас это есть. Потому что только человек способен выбирать, только человек осознает свои действия и в этом отношении он – чудо! Или урод? Или мутант? Во всяком случае, величайшее исключение. И поэтому Моисеев Закон начинает с самых простых вещей.

Я рассматриваю сейчас этическую сторону, о религиозной стороне мы с вами говорили в прошлый раз: о едином Боге, о едином идеале, об отвержении идолов, о сохранении дня покоя, о благоговении к имени Сущего.

Итак, почему человеку надо было говорить «чти отца и матерь»? Потому что это не заложено в нем как инстинкт! Инстинкт живет совсем по другим правилам, он живет ради продолжения рода и вида. Если вырастает детеныш, мать теряет к нему интерес и выгоняет его. Она поступает так не потому, что бездушна, но потому что пришла пора; ей надо снова проходить цикл размножения, хотя далеко не все детеныши довольны тем, что их покидают.

Я думаю, многие из вас в детстве читали книгу Сетон-Томпсона «Рассказы о животных». Он очень хорошо знал природу и показывал момент разрыва, когда детенышей изгоняют из родного дома, и описывал это как безусловно драматическую полосу в жизни многих млекопитающих. А что касается почитания отца и матери, то мы даже не можем быть вполне уверены, что выросшее животное потом полностью узнает своих родителей…

Возникает совершенно особая ситуация. Ведь иные из вас могут сказать: а вы знаете, я не люблю свою мать. И я могу это понять. Я ни за что не буду вас осуждать за это, вольно или невольно. В любви человек не может быть принужден.

Если у вас нет сердечного расположения, это драматично, это печально, это, наконец, делает жизнь человека безрадостной, мрачной, но факт остается фактом. И поэтому человеку сказано: «возлюби Господа Бога твоего», но «чти отца и мать». Есть разница. Найди в себе то, что возносит тебя к Высшему, но если у тебя нет чувств по отношению к отцу и к матери, тогда чти их! Это расшифровывается элементарно: как уважение, как помощь, как внимание, как элементарная забота…

Мне очень часто, почти ежедневно, приходится посещать больных и старых, и бывает горько – хотя, в общем, я не скажу, что это частая картина, но и не редкая, – когда пожилые родители, оттесненные куда-то на задний план, стали помехой: все ждут, когда они умрут и освободят место…

В этом проявляется какое-то ужасное равнодушие, в котором мне видится равнодушие животного. Я еще раз повторю: животное здесь невиновно, оно живет по другим законам, хотя оно тоже испытывает и эмоциональное состояние, и привязанность, и страх.

Я помню, как когда-то у меня жили крысы – целое семейство, и они размножались. Я наблюдал их психологию и взаимоотношения. И когда отец семейства, такой старый «крестный отец» умер, то они поволновались, походив вокруг, а потом стали ходить по нему. Я не успел вытащить его тело, а они уже ходили по нему, как по тряпочке… Как они все это воспринимают – загадка. Но когда люди поступают почти так же – это уже не загадка, а глубочайшая деградация.

Заповедь о почитании родителей вошла в плоть и кровь христиано-иудео-мусульманской цивилизации. По существу, большая часть мира ею охвачена. Но, к сожалению, этот закон был необычайно подорван в городских условиях.

На Кавказе, особенно в селах, вы знаете, что когда идет старик, любой молодой человек, тем более девушка, обязательно уступит ему дорогу: старик пользуется уважением. Я думаю, что вам не надо это напоминать и объяснять. Там это норма цивилизации, там чтят отца и мать.

Откуда у нас возникла другая картина? Я считаю, что, живя в нашей стране, мы должны с огромным вниманием отнестись к кавказской традиции, которая, конечно, тоже прошла через свои трудности, испытания, но все-таки выстояла… Честь и хвала народам и племенам, которые сохранили это. Я имею в виду большинство народов Кавказа, исповедующих разные религии: ведь там есть и христиане, и мусульмане.

Почему у нас не сохранилась эта традиция? Потому что мы деклассированные в массе своей люди. Потому что место, где мы живем, – это не город! Сейчас многие «деревенщики» часто отмечают, что деревня сохранила традицию, а город – нет. А я вам скажу, что города Советского Союза – это и есть деревня, только сошедшая с ума.

Кто поколение тому назад заполнил города? В значительной степени это были люди, которых из деревень гнали голод и неустроенность. Почему при Сталине крестьян вернули в крепостную зависимость? Потому что они бежали в города, спасаясь от существующих порядков. Но уходя из деревни, покидая ее, они теряли свою традицию, а приходя в город, не становились настоящими горожанами. А настоящие горожане имели свои традиции. Это доказали старые довоенные ленинградцы… Так вот, эти крестьяне оказались в состоянии пролетариата, но в античном смысле слова.

Я думаю, что скоро выйдет книжка Даниила Андреева «Роза мира», в которой слово «пролетариат» употребляется в своем настоящем, античном смысле слова – как деклассированный отброс социума… Это не трудящийся класс. Все классы трудящиеся. Разве музыкант, композитор – он не относится к трудящемуся классу? Разве художник не трудящийся? Разве человек, который работает в какой-либо необходимой людям отрасли, не трудящийся класс? Он – трудящийся!

Даниил Андреев объясняет, что каждый класс обладал своей традицией и духовностью. Краткий пример: культура аристократии. В России это и Пушкин, и все от Пушкина до Бунина – все это культура аристократии. Культура буржуазии: в Европе, например, ее представляет Бетховен. Культура монашества как прослойки – это и Рублев, и Нестор-летописец, и отцы из Печоры.