От тебя одни неприятности

«Аманда — это не вариант! Ты птица не его полёта!.. Забудь, просто забудь! С таким, как он не будет просто, никогда не бывает!», — уговаривала сама себя девушка, поднимаясь по лестнице и считая своим долгом на каждой пройденной ступеньке дать себе новое наставление, но стоило вспомнить всю глубину не просто проницательных, а пронзительных глаз, услышать в голове его не слишком звучный, но плотный голос, заметить чуть пробивающуюся щетину на острых скулах, как все её доводы рассыпались в пух и прах. Легко обманывать окружающих, но не саму себя.

Без стука заглянув в комнату Лили Аманда обнаружила, что её воспитанница уже на ногах. Облачившись в платье нежно-розового цвета, она была похожа на бутон плетущейся розы, такая же гибкая, красивая и беззащитная с виду, но с теми же острыми шипами.

«Даже в этом она так похожа на Пьера. Красота, таящая в себе опасность».

Сидя перед зеркалом девочка пыталась заплести себе французскую косу, выходило не совсем ладно, но Аманда всё равно восхитилась самостоятельностью Лили. В её возрасте мало детей, кто способен сам привести себя в порядок.

Поймав в отражении Аманду, девочка широко улыбнулась на левой щеке тут же появилась ямочка, которую Менди так отчаянно полюбила с первого взгляда и которую в тайне даже от самой себя надеялась когда-нибудь обнаружить на лице Пьера.

— Доброе утро, Аманда! — запутавшись пальцами в плетении, зажмурившись, с трудом вытягивая их радостно поприветствовала свою няню Лили.

— Доброе утро, Лили! — тут же отозвалась Аманда, бросаясь на помощь девочке. — Позволь я помогу тебе с волосами?

— Это было бы просто здорово, а самое главное весьма своевременно! — слишком возбуждённо для своего юного возраста произнесла она, выдавая тем самым огромное волнение. Но вот с чем оно было связано Менди понять не могла. — Ты же умеешь плести французскую косу, правда?

— Да, конечно, — взяв в руки расчёску девушка прошлась ей по волосам своей юной воспитанницы. Затем отложив в сторону принялась плести, попутно ведя светский разговор. — Ты очень нервничаешь, сегодня какой-то особенный день?

— Пфф, особенный!.. — девочка отмахнулась. — Обычный день занятий с мадам Кристо. Но эта женщина настолько невыносима и чопорна, что лучше быть во все оружии: в нарядном платье и с причёской. Чтобы не оставить ей даже шанса придраться помимо моего произношения ещё и к моему внешнему виду!

Аманда не смогла скрыть усмешки, малышка говорила, как взрослая барышня на выданье, но являлась таким ещё ребёнком, что диссонанс не мог оставить равнодушным.

— Ну, все педагоги строгие и требовательные. Это их долг перед обществом, вырастить достойных граждан.

Лили посмотрела через отражение на Аманду так, словно это она была ничего не смыслящим ребёнком.

— Она просто английская чопорная зануда!

Не обратив внимания на взгляд девочки Менди заканчивая плетение продолжала беззаботно болтать:

— Так значит мадам Кристо даёт тебе уроки английского.

— Да, три раза в неделю в 11 утра.

— Интересно, — неосмотрительно произнесла одними губами Аманда.

— Что именно? — настороженно тут же поинтересовалась Лили от внимания которой не укрылось это действие няни.

— Просто твой отец выглядит таким консервативным и несколько категоричным, плюс он бывший легионер, — с каждым новым словом Аманда начинала чувствовать себя неудобно. — «Столетняя война» для многих ещё жива, многие французы с пренебрежением относятся к англичанам и даже если и знают их язык, то всё равно делают вид, что это не так… — Менди поняла, что окончательно запуталась, пытаясь объяснить девочке то, что она имела в виду, но к её счастью Лили всё поняла.

— Папе плевать на это, он говорит, что нельзя забывать прошлое, но жить с постоянной оглядкой на него глупо! Он считает, что хорошее образование ещё никому не повредило, а даже если в будущем между нашими странами и разгорится какой-то конфликт, то знание языка врага будет несомненным плюсом.

— Месье Вален очень дальновидный мужчина.

— Надеюсь, что это действительно так, — хитро блеснув глазами глядя на Аманду произнесла Лили. — Нам пора спускаться к завтраку, мадам Кристо будет уже через пол часа.

После поспешного завтрака Лили убежала обратно в свою комнату, сейчас она была в полном распоряжении мадам Кристо. Женщины среднего возраста, без грамма косметики на лице и с тугим пучком на голове. В её волосах уже потихоньку начала проступать седина, но она не стремилась как-то это скрыть. Наградив Менди пренебрежительным взглядом и легким кивком головы, она поднялась в след за Лили в её комнату. «Действительно чопорная английская леди», — подумала Аманда.

Девушка снова осталась одна. Не привыкшая к длительному безделью Менди принялась убирать со стола, подхватив свою тарелку и тарелку Лили она двинулась в сторону кухни, где и была встречена удивлённым взглядом кухарки. Брови плотной, но доброй на вид женщины едва не коснулись её волос.

— Сколько лет здесь работаю, а впервые вижу, чтобы господа сами за собой убирали.

Приветливо улыбнувшись ставя тарелки в мойку Аманда произнесла:

— Я няня Лили.

— Значит это ты, — взгляд кухарки стал пристальным, но не злым. Она просто пыталась разгадать нового жильца их дома, а не отпугнуть и делала она это из чистого любопытства и беспокойства, не имея злого умысла. — Лили очень непростой ребёнок. Ей нужна больше чем няня, ей нужен друг, близкий человек.

— Я надеюсь, что мы с ней подружимся, — поспешно произнесла Менди проклиная себя в душе за это, ведь она точно знала, что не пробудет здесь больше месяца. Пьеру нужно усыпить ревность Ронды не более, дальше услуги Аманды ему будут уже не нужны, и она покинет этот дом. Возможно даже сделав при этом больно маленькому человечку, что тянулся к ней как растение тянется к солнцу в поисках тепла.

— Хорошо если бы это было правдой, — эта простая женщина словно видела на сквозь девушку и умело читала в её душе. — Лили и так потеряла мать. Меня кстати Надей зовут, а тебя?

— Аманда, можно просто Менди, — обменявшись рукопожатием с кухаркой девушка не сумев скрыть неожиданно возникшего любопытства решилась задать вопрос. Хотя говорить о том, что любопытство было неожиданным — значит лгать. С некоторых пор всё, что касалось Пьера вызывало в ней интерес. — А давно умерла мама Лили?

Тема матери Лили была самым главным табу в доме Валена. Развивать её значило оказаться на улице без рекомендаций и средств к существованию, но если для остальных это было вполне себе весомым аргументом, то для Нади, женщины, что появилась в этом доме ещё маленькой девочкой — нет. Она росла вместе с Пьером, в детстве нянчила его как старшая сестра, пока её родители работали на родителей Пьера кухаркой и садовником. Она была не просто прислугой, она была членом семьи. Только ей месье Вален мог простить ослушание. Только ей бывший грозный, неприменимый, несгибаемый легионер мог позволить вытаскивание скелетов из его шкафа.