От Трумэна до Рейгана. Доктрины и реальности ядерного века

Когда в ноябре 1976 года Р. Рейган провалился на выборах, начал действовать «Комитет по существующей опасности». Вокруг него стали концентрироваться увлеченные идеей имперского реваншизма «неоконсерваторы». Здесь встретились люди типа М. Тейлора, Д. Диллона, Г. Фаулера, Л. Керкленда, Д. Паккарда, Э. Уильямса, Ю. Ростоу, П. Нитце, У. Кейси, Ч. Тайролера, Н. Подгоретца, С. Беллоу, Р. Аллена, Р. Пайпса, Ф. Карлуччи, Дж. Кемпа, Ф. Икле, Дж. Киркпатрик, Р. Стилуэлла, И. Кристола, Р. Перла, Э. Роуни, Дж. У. Ван-Клива, К. Грея, К. Эдельмана, Дж. Шульца, А. Уоллиса, Дж. Лемана, М. Новака, М. Кампелмана. Среди них был и Р. Рейган.

В вывеске комитета был свой исторический смысл. Именно так называлась организация крайне правых в дни корейской войны. Теперь мишенью комитета стала разрядка и Договор ОСВ-2. Конечно, это были другие люди, чем в руководстве «новых правых». Р. Шеер подчеркивает, что в комитете слились «в целом изощренная идеология бывших левых и бывших либералов с примитивными, крайне правыми взглядами Рональда Рейгана, его советников и помощников», и это имело далеко идущие последствия для американской политики [194] . Кроме того, у этой группировки и цель была иной — проникнуть непосредственно в «интимный круг» внешней политики США, в самые центры принятия внешнеполитических решений, чтобы не только словом, но и делом продвигать новое «имперское» строительство на ядерной основе.

194

R. S с h e e r. Op. cit. p. 47—48.

Для понимания политической устремленности «Комитета по существующей опасности» характерно выступление Н. Подгоретца в журнале «Комментарии — цитадели „неоконсерваторов“: „Утратили ли мы волю защищать свободный мир — да, свободный мир — против распространяющегося повсюду коммунизма? Видя, как сегодня растут изоляционистские настроения в Соединенных Штатах, можно было бы прийти с легкостью к заключению, что мы такую волю и в самом деле потеряли“ [195] . Ю. Ростоу считает, что мир живет в обстановке «кануна третьей мировой войны» [196] . В этом заявлении есть и стремление «переиграть» историю. «В особом мире Ростоу и „Комитета по существующей опасности“ кубинский ракетный кризис 1962 года — высший пункт американского ядерного превосходства над Советами, представлялся добрыми старыми денечками… Но к концу 60-х годов отчаяние по поводу поражения во Вьетнаме истощило национальную волю и привело к разрядке и разоружению 70-х годов, наиболее опасному из десятилетий с точки зрения комитета», — пишет Р. Шеер [197] .

195

N. P о d h о г е t z. Making the World Safe for Communism. «Commentary», April 1976, p. 41.

196

См.: R. S с h e e r. Op. cit., p. 5.

197

Ibid., p. 45.

Уже упоминавшийся на страницах этой книги Р. Барнет, директор вашингтонского Института политических исследований, отмечал в связи с этим, что воссозданный «Комитет по существующей опасности» сыграл важную роль в перестройке общественного сознания в США на более милитаристский лад. Комитет развязал три кампании против сторонников разрядки. Его члены активно участвовали в так называемой группе «Б», составившей доклад о «росте советской военной угрозы» и задавшей тон «игре цифрами», из которых следовало военное отставание США [198] . Затем последовала атака на главу Агентства по разоружению и контролю над вооружениями Л. Уорнке. Самую активную роль комитет сыграл в срыве ратификации Договора ОСВ-2 [199] . В результате, по мнению Р. Барнета, правительство Картера было вынуждено отступить от идеи ограничения гонки вооружений [200] . Р. Барнет лукавит. На самом деле и администрация Картера, и «Комитет по существующей опасности» делали общее дело, просто каждый играл свою роль.

198

R. В а г п е t. Op. cit. pp. 57—59.

199

Ibid., p. 60.

200

Ibid., p. 62.

Формирование рейгановской администрации в 1981 году походило на тотальную мобилизацию членов «Комитета по существующей опасности». В период от выборов до официального вступления в должность президента около 50 членов комитета работало у него в качестве советников. Если сам Р. Рейган стал президентом США, то на видных государственных постах, особенно в области внешней политики, обороны, разведки, пропаганды оказались люди из этого комитета. Ч. Тайролер, возглавлявший одно время комитет, хвастался, что до прихода Р. Рейгана к власти «небольшая группа поборников „холодной войны“ поставила целью изменить внешнюю политику США, которую они считали чересчур мягкой в отношении русских, и внезапно самые, казалось бы, невероятные их мечты были воплощены в жизнь. Один из членов этой группы стал впоследствии президентом Соединенных Штатов, и он взял с собой многих из тех, кто занимал в комитете определенное положение, чтобы сделать их высшими чиновниками в области внешней политики. Члены комитета поставлены ныне во главе ЦРУ, Агентства по контролю над вооружениями и разоружением, находятся на высших постах в государственном департаменте, министерстве обороны и Белом доме» [201] .

201

R. S cheer, Op. cit., p. 36.

Тот же Ч. Тайролер оповестил всех, что «руководители правительства, министр обороны, президент Соединенных Штатов, государственный секретарь, глава Агентства по контролю над вооружениями и разоружением, служащие Совета национальной безопасности, когда им случается произносить речи, говорят в целом то же, что говорили мы в 1976 году» [202] .

Две главные цели комитета были, по-видимому, достигнуты с созданием администрации Р. Рейгана: развитие разрядки было надежно прервано; правительство обострило политику антикоммунизма и подготовки к ядерной войне во имя «имперских» планов.

202

Ibid., p. 37.

«Неоконсерваторы» опираются в своей деятельности на ряд «мозговых трестов» — Центр стратегических и международных исследований Джорджтаунского университета, откуда вышли такие люди, как Р. Аллен, У. Смит, Дж. Киркпатрик; Американский предпринимательский институт, где находили приют Дж. Буш, А. Бэрнс, М. Новак, И. Кристол; Гуверовский институт, в котором подвизался С. Липсет; Гудзоновский институт, воспитавший К. Грея. Это придает им своего рода особый «интеллектуализм», по крайней мере в глазам публики.

Конечно, Р. Рейган и сам привнес свою «имперскую» идеологию в «Комитет по существующей опасности». Но, в свою очередь, он многое воспринял от комитета, будучи его членом, а потом и став президентом США. Пытаясь представить доминанту всех внешнеполитических и военных устремлений рейгановской администрации, Р. Шеер пишет: «Истоки политики администрации могут быть обнаружены в основополагающем заявлении комитета: „Главной угрозой нашему государству, международному миру и делу свободы человеческой личности является стремление Советского Союза к мировому господству, основанное на беспрецедентном наращивании вооружений“ [203] . Эта чушь напоминает старую сказку Льюиса Кэрролла «Алиса в Зазеркалье».. В переиначенной наоборот формулировке «Комитета по существующей безопасности» и рейгановской администрации— плохо спрятанная ностальгия по «Pax Americana», попытка оправдать неискоренимую тягу к его достижению любыми средствами.

203

Ibid., p. 48.

Но не следует думать, что Р. Рейган и «неоконсерваторы» — одно целое. «Неоконсерваторы» не раз критиковали справа президента и администрацию по вопросам внешней политики. Они всячески доказывают, что действия президента не предел «неоконсервативного авангардизма», что мировая американская империя — желанная, но пока далекая цель, которой администрация добивается недостаточно энергично. Иногда они, впадая в риторику, говорят, что президент продолжает ошибки предшественников и не достиг перелома в процессе «упадка» США. «Нью-Йорк таймс» писала в мае 1982 года: «Правое крыло консерваторов, такие люди, как Норман Подгоретц, редактор журнала „Комментарии, выражают недовольство тем, что Рейган в своей деятельности возвращается к старой линии администраций Никсона, Форда и Картера“ [204] .

204

«The New York Times», 1982, May 20.

Известный идеолог «неоконсерватизма» И. Кристол в несколько более завуалированной форме также подвергает внешнюю политику Р. Рейгана критике справа: «Внешняя политика как защита чьих-то национальных интересов перестала бы существовать, если бы была полностью заменена дипломатией, преследующей цели примирения интересов всех. Наш государственный департамент в основном действует таким образом, как если бы дипломатия не была больше служанкой внешней политики, а ее хозяйкой» [205] .

205

«The Wall Street Journal», 1982, April 15.

Не переоценивая разногласий «неоконсерваторов» с президентом, понимая разделение труда между администрацией и «оппозицией» справа, ту игру, которую ведут администрация и «неоконсерваторы», готовя общественное мнение к более жесткой политике США на международной арене, необходимо видеть, что для правых в целом нет пределов движения вправо. Р. Рейган, с точки зрения его оппозиции справа, не достиг еще многого из того, о чем они мечтали, в частности, не продвинулся достаточно далеко в строительстве «мира по-американски».