От я до я

Холодно кивает нам и тянет за рукав Мамаева, который только и успел, что рот открыть. Хотел, видимо, познакомиться с героем торжества, а не дали.

— Лада?

Даже не обернулась.

— Полина, кто это? — Отец хмурится, не привык, чтобы на него так реагировали.

Мне вот тоже интересно.

— Это… знакомая.

— Чья?

— Поехали в отель, дорогой, я устала.

Давно ли ты перетряхивала свои скелеты в шкафу, мам?

Возвращаюсь обратно в зал и застываю. Рядом с Занозой, на месте, где собирался сесть я, развалился здоровый белобрысый мужик. Не может быть таких совпадений! Я этот бритый затылок на всю жизнь запомнил. Что он делает рядом с Вьюгиной?! Та его точно узнала: бледная сидит, но вроде спокойная.

— Извините, но это мое место! — Смотрю в холодные голубые глаза бритого.

Взгляд цепкий, опасный, взгляд уголовника. Что он делает за этим столом? Что он делает рядом с Занозой?

— Да мы уже уходим, просто поздороваться подошли. — Голос не такой, как тогда, когда он Жабину угрожал пулей в лоб, но это точно он. — Кать?

За столом, оказывается, еще холеная блондинка, которую я сразу не заметил. Это еще кто?

Целует в щеку рыжую приятельницу Андрияша, потом улыбается Ваське и Кощею. И наконец, отрывает свой зад от стула.

— Увидимся, нам и правда пора. Хорошего вечера!

Жду, когда они отходят от стола, и потом опускаюсь рядом с Занозой. Хорошо так посидели с родителями!

Хочу спросить Кощея, кто это, он точно знает подноготную каждого здесь присутствующего, но морщусь от боли — Вьюгина под столом заехала каблуком по лодыжке. Твою же…!

— Янош, уже поздно, — тихо, не привлекая к себе внимания соседей по столу, шепчет Заноза. — Может, поедем? Пока до общаги доберусь…

Я молча киваю, не споря. На сегодня впечатлений более чем достаточно. Не удивлюсь, если завтра в восьми утра родители объявятся на пороге. Так что Заноза права, надо валить.

— Поехали!

Вьюгина озирается в коридоре, раза три обернулась, просканировала все и всех, и лишь после этого сказала:

— Блондинка — подруга девицы Андрияша, как ты понял. Но главное — это родная сестра Мамаева. А мужчина — он представился Кириллом — ее друг, типа они встречаются.

Киваю головой. Пора «звонить другу». Можно, конечно, спросить у Кощея, но лучше обратиться к профи.

На улице садимся в тут же подъехавшее такси. Заноза молчит, но хоть не шарахается в сторону, уже хорошо.

— Ты как? Он что-то сказал тебе?

— Нет, просто сидел рядом и все. Но неприятно было.

Она молчит, смотрит в окно на мелькающие огни.

— Спасибо тебе. — Беру ее за руку. — Такую речь толкнула, не ожидал. Матушка в себя не сразу пришла, как и я. Чуть не прослезился.

— Без проблем, мы же друзья, клоун. А друзья должны помогать друг другу.

— Я не просил.

— Не просил, — соглашается. — Но точно не был против. И я действительно верю в то, что сказала. Ты очень хороший друг, Янош. Лучший. Так что, может, тебе и не придется ждать, когда «выстрелит» ваш с Бо стартап, родители быстрее передумают.

— Хочешь, чтобы я поскорее уехал? — тихо спрашиваю.

Она отворачивается и молчит.

Что за черт?!

— Ты же сам собирался, — в конце концов прерывает молчание Заноза. — Объективно говоря, тебе и правда здесь не место. Как и Андрияшу, кстати. Твои родители наверняка это понимают. И еще, кажется, они неправильно поняли наши отношения. Твоя мама точно. Не надо было целовать мне руку, Янош.

— Захотел и поцеловал. В чем проблема-то?!

— Ни в чем. Я не хочу, чтобы они думали, будто мы с тобой вместе. У меня парень есть, вообще-то.

— Никогда мне не даешь забыть об этом! — зло выдыхаю, да и плевать, не хочу сдерживаться. — Что ты им вечно прикрываешься, Хулия?!

— Приехали! — Доносится хриплый голос таксиста. — Кто оплачивает?

— Я!

— Я!

Сую ему деньги и упускаю мгновение, когда Заноза выскальзывает из машины.

— Юля?

— Спокойной ночи, Янош. В понедельник поговорим.

Она быстро идет к подъезду, не оглядывается.

Сбежала.

Черта с два! Раньше поговорим. Раньше. Но не сейчас. Сейчас надо подумать о твоей и моей безопасности.

Редко набираю этот номер.

— Привет. Есть разговор, срочный… Уже еду.

Глава 35 Юлия

Три часа ночи. Отбрасываю телефон на одеяло и закрываю глаза. Снова. Аленка тихонько посапывает на соседней кровати, а у меня сна ни в одном глазу. Не уверена, что вообще смогу заснуть этой ночью. Раз десять, наверное, в голове прокрутила весь сегодняшний вечер, все по полочкам разложила, снова вместе собрала и заново упорядочила. Легче не стало. Для клоуна все игра и развлечение, но сегодня он чуть не перешел грань. Не знай я Разумовского, могла бы себе придумать лишнего и ненужного. Вот же поганец! Снова касаюсь пальцами правой ладони, я до сих пор ощущаю на ней его губы. Что происходит?

Юля, это же клоун! Твой приятель-оболтус Разумовский, который ни одной юбки не пропускает. И он точно не имел в виду ничего такого, из-за чего ты заснуть не можешь.

«С тобой у меня не будет ни здесь и ни сейчас, да вообще никогда не будет. Не в моем вкусе, прости». Вспоминаю нашу первую с ним перепалку. Тогда он назвал меня Занозой, а я его — Клоуном. Сколько времени прошло с тех пор? Месяц? Полтора? Да, не больше, а такое чувство, что я знаю его не меньше, чем Рому или даже Васю. Как такое возможно? Словно под кожу проник и поселился во мне.

Ворочаюсь в кровати, все никак не могу найти правильное положение… Может, опять в Интернете покопаться? Сон мне точно не грозит сегодня, уже голова начинает болеть.

Как вспомню всю эту вереницу его девиц… Экран телефона опять гаснет. В глубине души я радовалась, что они уходят, а я остаюсь. Что он всегда относился ко мне не так, как к другим. Арина была права. Самое глупое и банальное — это смотреть на него глазами Солнцевой или Янки. Но я другая, я — это я, поэтому завтра четко ему скажу, чтобы прекращал дурить. Я не хочу потерять друга, надеюсь, он тоже.

Голова что-то гудит, это все нервы и постоянный недосып. И Янош Разумовский. Вот куда он потом поехал? Мысли скачут, я даже уследить за ними не могу. Голова раскалывается, и еще холодно становится почему-то. Укутываюсь в одеяло и, наконец, проваливаюсь в спасительное полузабытье.

Но он и здесь меня нашел. Во сне.

Смотрю на клоуна. Красивый балбес, но беспокойный какой-то. Даже во сне не может не начудить. Голова болит чудовищно, еще и Разумовский ругается. Надо же, какой злой.