От заката до рассвета

— А?..

— Что, а?! Съедят они нас, как пить дать, съедят! Я слышал, что глубоко в Рыжем лесу живут безумные старухи, которые уводят детей в чащу. Их сажают на цепь в подвале, откармливают, потом сдирают кожу и варят из их косточек себе щи. Как ты думаешь, зачем мы еще им сдались? Это наш шанс. Бежим, пока им не до нас!

Мальчик попытался слезть с печки, но тут снова с грохотом открылась дверь, и он юркнул обратно. Еще долго они с Игришем лежали, затаив дыхание, и слушали, как ведьмочки бегают туда-сюда. Дверь билась о стену наверное десяток раз, и неизменно одна из ведуний, охая и ругаясь самыми последними словами, шелестела платьем, гремела бутылками, хрустела старыми страницами, но в конце концов неизменно скрывалась за дверью сжимая в дрожащих руках то стальные спицы, то острый нож, то вообще пучок душистых трав. Но не успевала одна колдунья покинуть сруб, как на ее месте появлялась другая, переворачивая то, что до нее перевернула ее товарка. Игриш долго слушал их причитания, торопливые шаги и звон колокольчиков, но вскоре сонливость взяла свое и мальчика сморило.

Тут дверь влетела в стенку как-то особенно сильно, вырвав Игриша из полудремы. В избе стояли Хлоя с Вандой и внимательно осматривали разворошенную комнату, которая выглядела так, словно к ним залетел вихрь и перевернул все вверх дном.

— Где же она? — строго спросила Хлоя у своей товарки. — Видишь ее где?! Эта дура перепутала настойку Керр с эликсиром Енохий! И что теперь делать с ним? А ты куда смотрела?!

Ванда лишь печально покачала колокольчиками и коснулась ее локтя, на что Хлоя только зашипела:

— Сбежала, сучка! Сбежала! Сунула нам еле живого мужика и сделала ноги!

Колдунья пыталась говорить рассерженно, но на последнем слове ее голос дрогнул. Ванда погладила подругу по голове, а потом ткнулась носом Хлое в плечо. Плечи немой колдуньи задрожали, и она принялась тихонько плакать.

— Ну-ну, птичка моя, не плачь, — проговорила слепая колдунья, едва сдерживая слезы. — Он же там. Жив-живехонек, только шерсть еще не вся повылезла. Пойдем, милая. Хлебнешь чуть-чуть моей настоечки, а потом снова за дело. Ему нельзя оставаться одному в таком состоянии. Пойдем. Особенно после Енохия. Эх, Малунья, попадись ты мне…

И обе снова скрылись за дверью, наконец оставив мальчиков одних. Какое-то время оба лежали в тишине, оцепенев и каждое мгновение ожидая что колдуньи снова вернуться. Но Бесенку вскоре надоело ждать от моря погоды: он решительно откинул опостылевшее одеяло и спустил ноги с печки.

— Милош?..

— Да чего?! — раздраженно зашипел Бесенок, пытаясь пальцами нащупать выемку печурки, чтобы поставить туда стопу, но все никак не мог. — Бежим, дурак! Быстро, сейчас или никогда!

— Ты же это…

— Да чего, блин?! Ууу…

— Ты голый, — покраснел Игриш и отвернулся от тощего белого пятна, которое с кряхтением слезало на пол.

— И что дальше?! Ты жить хочешь или нет?! Смотри, на лопате особо не заживешься!

— Хочу…

— Ну так вылезай из своих одеял, дурак ты набитый, и валим. Валим, пока…

Что «пока» он не успел договорить, как Игриш был на ногах, нащупывая свои затертые шаровары и рубаху, заботливо сложенные рядом с лежанкой. Куртку с башмаками мальчик оставил еще в шинке, а искать новые в этой темной крохотной комнатушке, каждая пядь которой была занята сундуками, книгами, бутылками, котелками, склянками, косточками, пучками трав, грибов и еще Сеншес знает какой пыльной дребеденью, времени не было.

Одним из предметов оказался толстый котище, на которого Милош и поставил свою стопу. Кот заорал и ощетинившейся тенью бросился под лавку, принявшись жутко шипеть.

— Фу, черт! — шикнул на него Бесенок, когда встал голыми пятками на холодный пол. — Брысь, мерзкая гадина! Готов, Гриш? Пошли уже. Осторожно, не наступи на этот хлам!

У выхода он подхватил с крючка какую-то тряпку и набросил на плечи. Нахлобучив на голову огромный островерхий колпак с широкими полями, Бесенок стал выглядеть до нелепости пугающе, но ему было наплевать.

Медленно подкравшись к двери, Милош осторожно приоткрыл ее. Лицо мальчишке сразу забрызгало светом ярко горевшего в небе набухшего месяца. Игриш вздрогнул при виде того, насколько его товарищ, оказывается, был худощав. Тот и прежде не блистал розоватостью и пухлостью щек, но нынче черты мальчика напоминали череп, туго обтянутый кожей. Из-за здоровенной шляпы он вообще выглядел как существо, вернувшееся с того света.

Бесенок высунул нос за порог, осмотрелся, потом еще чуть приоткрыл предательски скрипнувшую дверь и юркнул наружу, блестя на бледном свету голыми пятками. Игриш последовал за ним, дрожа от холода и волнения. Прежде чем за обоими захлопнулась дверь, в спины им снова заворчал злобный котище.

Шугаясь каждой тени и каждого скрипа, мальчишки торопливо пересекли двор. Пришлось передвигаться почти на четвереньках, внимательно вглядываясь в окружающий мрак, лишь слегка рассеиваемый месяцем, плывущим среди всклокоченных туч. По правую руку располагался амбар с парочкой тихих загонов для скотины, по левую они разглядели уютно стоящую баньку, в узких оконцах которой плясали огоньки. Игриш думал как бы побыстрей перебраться через частокол и дать деру к лесу, чтобы навсегда покинуть это странное место, но Милоша точно мотылька тянуло на свет. Игриш безуспешно застонал ему в спину, но тот только отмахнулся и устремился к бане, из трубы которой валом валил черный дым.

— Милош, куда ты?.. Милош! — кусал Игриш губы, обливаясь холодным потом, но, проклиная все на свете, припустил-таки за Бесенком, каждое мгновение опасаясь, что дверь бани вот-вот откроется и наружу вылезет одна из женщин — перемазанная кровью с топором в руке, и увидит, что два их пленника пытаются удрать. Раз погони не избежать, то пусть за ними гоняется слепая Хель, хотя Игриш отчего-то боялся ее намного сильнее, чем немую ведьму с колокольчиками.

Сзади скрипнула дверца избы. Дрогнувший Игриш ожидал увидать там кого угодно, но только не кота, который легкой трусцой бежал за ними следом, устремляя на них свои гнусные глазенки.

— Брысь! Брысь, кому говорят! — замахал на него мальчик, но кот и усом не повел.

Бесенок был уже под окнами — обернулся к Игришу, который с круглыми от страха глазами подползал к нему сбоку, пытаясь отогнать проклятого кота. Милош приложил палец к губам и медленно выпрямился, силясь заглянуть в небольшое слуховое оконце, которое располагалась сразу над его макушкой. Глазастый кот уселся в шаге от мальчиков и принялся жутко рычать, словно внутри у него поселился маленький бес. Игриш бросил попытки отпугнуть вредное животное и затаил дыхание, считая удары бешено бьющегося сердца и отчаянно выжидая тот момент, пока Милош вдоволь насмотрится на то, что творилось в бане. Но тот и не думал уходить и что-то там напряженно разглядывал, прислонившись лбом к окну.

Воображение рисовало Игришу страшные картины — благо омерзительно рычащий котище помогал ему разгуляться.

— Что?.. — не выдержал он. — Что там?..

Милош только сглотнул комок в горле, но не ответил. Продолжал упрямо пялиться в запотевшее оконце, поджав губы. Игриш уже и сам сгорал от желания узнать, что там так упорно высматривает его товарищ по несчастью, как дверь бани сама отворилась, выпуская наружу клубы обжигающего пара. Сердца мальчишек екнули в унисон, и оба мигом приросли к стене при виде того, кто вылез наружу.