От животного – к Человеку. Ведение в эволюционную этику

Но кто же эти люди, способные постичь справедливость? Философы. А между тем законы в государстве составляются не философами, а политиками. А политиков Сократ ставил значительно ниже философов, считая, что первым, даже лучшим из них (напр., Периклу), подлинная божественная мудрость не доступна.

Доставалось от Сократа и простым смертным. Он обвинял афинян в жадности, страсти к обогащению, тяге с плотским наслаждениям, пренебрежении к разуму и добру. В желании казнить Сократа, таким образом, соединились интересы не одних власть имущих.

Как полагал В. Дюрант в его книге «Жизнь Греции» (М.: КРОН-ПРЕСС, 1997. С. 457), для вынесения смертного приговора Сократу решающее значение имел тот факт, что Анит обвинил Сократа в том, что его сын стал под дурным влиянием Сократа пьяницей. Общий же смысл его обвинений в адрес философа сводился к тому, что он оказал на молодежь тлетворное, дурное, разлагающее влияние.

Очевидно, если бы Сократ покаялся в своих грехах перед судом, то его могли бы оправдать, но это означало для него моральную смерть, а следовательно, перечеркнуло бы всю его жизнь – жизнь философа-просветителя и моралиста. «Даже если бы вы меня отпустили, – говорил Сократ на суде, – и при этом сказали мне: на этот раз, Сократ, мы не согласимся с Анитом и отпустим тебя с тем, однако, чтобы ты больше не занимался этим исследованием и оставил философию… то я бы вам сказал: “Желать вам всякого добра – я желаю, о мужи-афиняне, и люблю вас, а слушаться буду скорее бога, чем вас, и, пока есть во мне дыхание и способность, не перестану философствовать, уговаривать и убеждать всякого из вас, кого только встречу, говоря то самое, что обыкновенно говорю: о лучший из мужей, гражданин города Афин. не стыдно ли тебе, что ты заботишься о деньгах, чтобы их у тебя было как можно больше, о славе и почестях, а о разумности, об истине и о душе своей, чтобы она была как можно лучше не заботишься и не помышляешь?”» (указ. соч. С. 459).

С мужеством, достойным боготворения, Сократ продолжал: «Будьте уверены, что если вы меня такого, как я есть, убьёте, то вы больше повредите себе, нежели мне. Вам нелегко будет найти ещё такого человека, который, смешно сказать, приставлен, как овод к лошади, большой и благородной, но обленившейся от тучности и нуждающейся в том, чтобы её подгоняли» (с. 459).

Цикута, оборвавшая жизнь Сократа, вовсе не уничтожила память о великом философе-моралисте. Он остался в сознании потомков как непревзойденный мастер-диалектик – как человек, умеющий разрешать спор.

Суть его диалектики сводилась к сталкиванию противоположных мнений и отыскивании истины. В. С. Нерсесянц писал: «.о чём только он ни говорил: о богах и людях, полисе и законах, уме и глупости, знании и незнании, добре и зле, благе и справедливости, свободе и долге, добродетелях и пороках, богатстве и бедности, дружбе и взаимопомощи, самопознании и образовании, душе и теле, жизни и смерти. Собеседники и темы бесед менялись, но суть оставалась одна: во всеоружии разумного слова Сократ был в философской “разведке боем” – постоянном поиске и битве за истину, справедливость и нравственность, за должное в человеческих делах» (там же. С. 49).

4. 5. От несправедливости – к справедливости

В самом общем виде политику можно определить как род деятельности, направленный на защиту интере-со в тех или иных социальных групп. Существовал ли такой общественный строй, в котором эти интересы были бы приведены в гармонию? Увы, о таком строе приходится лишь мечтать. Вот почему категория социальной справедливости была и остаётся недостижимым идеалом. К достижению этого идеала, тем не менее, испокон веков стремились лучшие представители рода человеческого.

Что может быть самоотверженнее, чем служить справедливости и, не жалея себя, бороться против несправедливости? Людей, способных видеть в борьбе за социальную справедливость смысл своей жизни, мы должны на руках носить. Их высшая цель – построение общества, лишённого тех вопиющих противоречий, свидетелями которых нам довелось быть.

О построении справедливого общества мечтали не только авторы политических утопий, но и анонимные авторы русских пословиц. Справедливость в них выступает как правда.

Дух захватывает, когда читаешь пословицы о правде. Такие, например: Правда – свет разума; Правдой мир держится; Правда дороже золота; Правда краше солнца; Правда чище ясна месяца; Правда в воде не тонет и в огне не горит; Правда и в море не утонет; Правда что шило: в мешке не утаишь; Правда что масло: всегда наверху; Без правды не житьё, а вытьё; Всё минётся, одна правда останется; Правду не спрячешь; Правда с кривдой не уживутся; Правда всегда кривду переспорит и т. д.

Далеко не всегда в реальной жизни правда побеждает кривду. Недаром русские пословицы свидетельствуют: Была когда-то правда, а ныне стала кривда; Была правда, да в лес ушла; Была правда когда-то, да извелась; Была правда, да по мелочам, в разновеску ушла; Была, сказывают, и правда на свете, да не за нашу память; Будет и наша правда, да нас тогда не будет; Правде нигде нет места и т. п.

Если с правдой-справедливостью дело обстоит именно так, как в только что приведённых пословицах, то напрашиваются такие выводы: Нет правды на свете; Не плачь по правде, обживайся с кривдой; По правде тужим, а кривдой живём; Про правду слышали, а кривду видели; Правдой век не проживёшь; На правде недалеко уедешь; Правдой ни молотить, ни веять; Правдой сыт не будешь; Правдой не обуешься; Правдой жить – ничего не нажить; Правдой богат не будешь; Торгуй правдою больше, товар наживёшь толще; Торгуй правдою – больше барыша и т. п.

Пословицы, где правда возносится до небес, ведут к политической эволюции. В последних пословицах, напротив, мы видим в конечном счёте политическую инволюцию. В её основе – в лучшем случае – стремление к выживанию, а в худшем – стремление к барышу.

Русский народ осуждает богатство: Богатство – скорый путь ко злу; Богатство счастья не составит; Не родись богатым, а родись кудрявым; От богатства брюхо пучит, а душу плющит; Богатством в рай не взойдёшь; Богатому сладко естся, да плохо спится; Богатство от смерит не избавит; Богатый никого не помнит, кроме себя; Неправедное богатство прахом пойдёт; Богатому красть, а старому лгать; Краденое богатство исчезает – как лёд тает; Не сбирай богатства неправого; Богатство родителей – кара детям; Богатый бедного не разумеет; Богатый пузатеет, а бедный тощает; Богатство с деньгами, голь – с весельем; Лишние деньги – лишняя забота и т. д.

Но приведённые пословицы – только одна сторона медали. Есть и другая: Богатому завсё праздник; Богатому везде дом; Сила и слава богатству послушны; От трудов праведных не построишь палат каменных; После Бога – деньги первые; Денежка не Бог, а полбога есть; Денежка не Бог, а бережёт; Всему голова – деньги; Деньга деньгу наживает; Деньга и камень долбит; Тому живётся, у кого денежка ведётся; Наличные денежки – колдунчики; Рубль есть – и ум есть; нет рубля – нет и ума; Рубль – ум, а два рубля – два ума; Что милей ста рублей? Двести; За ватагу нищих одного богача не выменяешь.

Ни одна пословица не свалилась к нам с неба. У каждой был автор. А автор этот, в частности, имел свои классовые пристрастия. Отсюда явные противоречия в русских пословицах о правде и кривде, о богатстве и бедности. Подобные противоречия характерны для русских пословиц и в отношении к власти.

В большинстве старых пословиц царь выглядит настолько безупречным, что источники всех несчастий они перекладывают на его служивых: Бог на небе, царь на земле; Нельзя быть земле Русской без государя; Народ тело, царь – голова; Государь – батька, земля – матка; Воля царя – закон; Не Москва государю указ, а государь Москве; Не от царей угнетение, а от любимцев царских; Царские милости в боярское решето сеются.