Отбор драконов для серой мышки

И замолчал, как в прошлый раз, когда начал говорить о каком-то своем загадочном «непонимании».

— Что не понимаешь?!

— Неважно. Подожди, мне нужно сосредоточиться. И можешь дать мне немного своей силы - зомби-морок получится намного лучше, если смешать две разные энергии.

Вскоре шикарно сделанный «Эргон» величественной походкой проследовал за угол, кивнул стражам, махнул рукой на другой поворот. Стражи удивленно переглянулись, но ослушаться Правителя не посмели - проследовали за ним.

Теперь Байдор должен был дистанционно управлять «зомби-мороком», отвлекаться ему было нельзя, поэтому я схватила его за руку, протащила к двери, приложила ладонь, чтобы магически открыть замок, и, как только он бесшумно щелкнул, мы скользнули в полутемный коридор тюрьмы.

— Уфф! — выдохнула я, прислонившись к стене, когда закрыла за нами дверь.

— Получилось!

— Да, твой отец только что велел стражникам доблестно нести свою службу и удалился, — сообщил мне Байдор и утер пот со лба. — С тебя два блюда пирожков и два кувшина берсало - цена становится выше за риск и тяжелую магическую работу.

— Конечно! Могу даже сама их испечь. — ляпнула я.

— Ты умеешь готовить? — удивился принц. Причем удивление в его глазах казалось еще сильнее, чем в момент, когда он осознал мой ум, творческое мышление и способность рисковать.

— Разумеется, — ощущая в душе невероятное удовлетворение его реакцией, ответила я. — В своем мире я делала это почти каждый день.

— Что за мир такой, где принцесс учат готовить.? — изумился Байдор, а в его взгляде появилось уже настоящее уважение.

— В том мире я не знала, что я принцесса. Потом расскажу! — ответила я и дернула принца за рукав. — Пошли!

В тюремном коридоре магия еще работала, поэтому мы незамеченными прошли мимо узников. Два молодых дракона, посаженные на пятнадцать суток за хулиганство, понуро возлежали на полу и переговаривались.

Это была настоящая тюрьма. Каменные стены, небольшие соломенные лежаки, крохотные столики для еды. В общем, пленных драконов никто не щадил.

Бамар в образе Байдора нашелся в самой дальней камере, отделенной от коридора, железной решеткой. Условия у него были получше. Хороший деревянный стол, один стул и кровать вместо лежака. Все же «принц»...

Бамар сидел на стуле за столом и при свете свечи (ведь магия в камерах не работала) читал какую-то книгу. Видимо, принцу дали и такую поблажку, можно было занять себя чтением.

Выглядел он принцем Байдором, разумеется. А я ущипнула себя, чтобы сосредоточиться и не начать путать, кто из них, кто.

Байдор ловко отделил нас изолирующей стеной от остальной части коридора - так, чтобы другие пленники и, не дай Бог, стражники нас не видели и не слышали. И скинул полог.

В тот же момент чуткий драконий слух Бамара уловил шорох наших шагов, шелест моей юбки.

— Принцесса! — изумленно поднял взгляд он. — И ... принц?

— Да, принц и принцесса! — рассмеялась я, едва не расплакавшись при виде удивленной радости на лице коричневого.

Даже в образе ехидного принца Бамара выглядел искренним и благородным. Моя коричневая прелесть!

— Я тебе пирожки принесла, — сказала я и подошла к решетке.

Глава 15

Бамар изумленно принял от меня пирожки, потом резко перехватил мою руку и поцеловал.

Это было приятно. Мышка ощутила слабое смущение, хоть вообще-то почти не стеснялась Бамара.

— Мне и в голову не приходило, что ты можешь прийти ко мне! — искренне сказал Бамар. Он восхищенно смотрел на меня, и, кажется, забыл о присутствии принца. — Благодарю, принцесса Алиса.

— Меня тоже можешь поблагодарить, коричневый, — усмехнулся Байдор. — Не так просто было доставить к тебе нашу мать милосердия.

— Благодарю, — серьезно посмотрел на него Бамар. — Благодарю и тебя, принц Байдор.

— Не стоит благодарности, я старался не ради тебя, — небрежно пожал плечами Байдор. Нет, ну ты уж определись, благодарить тебя или «не стоит благодарности», подумала я.

Что с тобой вообще такое, принц? Всю дорогу сюда ты был почти нормальным, подтрунивал, конечно, надо мной, но вполне дружески. Вот как Гриша...

А теперь-то что случилось?!

— Ну что, как ты? — спросила я у Бамара, чтобы разрядить обстановку.

— Ну как. — улыбнулся он своей широкой открытой улыбкой, смотревшейся немного нелепо на высокомерном лице Байдора. — Скучаю по небесам и свободе. По нашему вечеру в саду. В остальном вполне можно отдохнуть в этом «мрачном подземелье». Пока никто не проявил ко мне особого интереса, покушений на мою венценосную особу не было. Так что немного скучно.

— А жаль, что не было, — вдруг бросил мрачно молчавший Байдор и осекся. — Хотелось бы, чтоб негодяи уже как-то проявили себя, — поправился он тут же, ведь его фразу можно было понять так, будто он хотел, чтобы Бамар пострадал.

«Так ты ревнуешь, что ли?!» — удивленно подумала я.

Как иначе понять твое поведение! Неужели.

Мышь высунулась и пискнула: «Можешь не рассчитывать на это. Не ври себе. Он просто устал и зол, что пришлось переться сюда посреди ночи!».

Но я внутренне широко улыбнулась, взяла в руки виртуальную сковороду и сделала вид, что хочу ударить мышь. Мышь опять пискнула - жалобно и тонко - и убежала.

Не выйдет у тебя, серая бестия, убедить меня, что он не ревнует! Слишком это приятно.

Ревность принца сладким нектаром растеклась по моей душе. Вот как. Значит, за этот вечер я признана «доброй, умной и авантюристкой». Принцем, который сначала вовсе не удостаивал меня взглядом, потом смотрел оценивающе и высокомерно, без всякого восхищения, потом тоже не проявлял внимания, как к девушке.

Злорадство. Сладкое, славное. И не менее сладкое чувство признания - когда кто-то, кто не ценил тебя, вдруг признал твои достоинства.

Класс! Мне захотелось приподнять руками юбку и кружиться от радости, как маленькая девочка.

Я невольно расплылась в широкой улыбке. При этом я смотрела на Бамара, и Байдор, видимо, сочтя, что моя восторженная радость связана с коричневым, стал еще мрачнее. Краем глаза я заметила это.

Мы с Бамаром еще поговорили - по-дружески, ведь проявить какое-то особенное внимание ко мне в присутствии принца он не осмеливался. А мне все казалось, что это Байдор так непринужденно и благодарно разговаривает со мной. Что это он стал таким нормальным и хорошим, ведь единственное, что выдавало в стоящем за решеткой мужчине коричневого дракона были глаза - добрее, мягче, чем у принца.