Отбор. Выжить, чтобы победить

— Что с ним?

— Наркоз!

Света вытаращила в глаза.

— Ты в своем уме? Что нам теперь делать? — она схватилась за голову. — Надо идти в подвал…

— Нет!

— Но… Как нам быть? Ты понимаешь, что натворила?

Я юркнула вновь в подсобку. Взяла аппарат восстановления костей и тканей. Видела, как муж однажды им пользовался.

Света скользнула следом, увидела устройство.

— Маша — нет! Это не тот уровень здешних технологий! Нельзя! Будут вопросы!

— Под наркозом?

— Потом, когда очнется, а раны нет.

— Значит, внутренние повреждения залечиваем этим устройством, а внешние придется самим латать!

Хотя вопросы не следовали. Почти ни у кого.

Света металась по операционной, подготовливая ту, а больного наши студенты готовили к операции в соседней палате.

— Ассистировать ты мне будешь! — сказала я, решив пока и без того перепуганную золовку не ставить в известность.

— Как мы это объясним остальным? — спросила она, мельтеша взглядом по палате.

— А надо что-то объяснять? Они привыкли только выполнять приказы, — сказала я. Рабы, как есть рабы. Мне нужен другой облик! Поэтому предупредила Свету: — Я бегом к Авроре! Будь готова!

В отличие от других студентов, у нашей младшей принцессы были самые глубокие познания во всех науках. Но Влас не давал пока ей возможности самой кого-то резать, шить. Хотя она практиковалась, на манекенах. Я видела. Она хотела, но обещала безропотно подчиняться. Вот и не возмущалась. Где только муж манекенов раздобыл, не знаю.

А вот врач, который был в подвале, увы, был вовсе не хирургом, еще и с громадным самомнением и ошибочными знаниями. Поэтому даже не будь он злодеем, его допускать в операционную не стоило.

Я пробралась во вторую часть дома и побежала на помощь к Авроре.

Благо, она дома шила свои наряды. Затарабанила в ее покои.

Подруга открыла.

— У нас пожар?

— Хуже! Рори, спасай!

— Да объясни же ты…

Я сбивчиво попросила ее меня загримировать. Под Власа.

Волосы мы подобрали под чепчик, и подруга взялась за лицо. Когда оно было завершено, пришлось снять халат и перевязать грудь. Только тогда я полезла в медицинскую одежду Славика, которую пришлось подкалывать или подворачивать — все же он был крупнее и выше меня, а на шитье не было времени.

Полчаса!

Тьма!

Я кинулась обратно!

Больной уже находился в операционной. Скорая помощь уехала, оставляя нас наедине со студентами.

— Так, все на выход, остается только Света! — сказала я измененным голосом. Вряд ли он стал похож на мужнин, но все вышли. Мне Света помогла облачиться поверх формы в стерильный халат, перчатки я надевала уже сама.

Ненужных вопросов она не задавала.

Сперва очистить ткани от инородных тел, затем откачать лишнюю кровь, далее — соединить правильно ткани.

Я надела увеличительные очки. Они позволяли не только приближать, но и показывали нервные окончания, кости и прочее. Только режимы надо было переключать.

Когда проделали все запланированное, оставалось лишь соединить правильно ткани, я сказала принцессе:

— Света, готовь прибор. Будешь сама его включать.

Она кивнула. Я свела правильно ткани. Усилие потребовалось неимоверное, еще и удерживать их, не дрогнув.

— Свет, медленно верхнюю часть обработай.

Она выполнила. Только чуток промазала, и зарастила ткань верхнего слоя.

— Свет!

— Прости. Очень волнуюсь!

— Света, волноваться будешь после. Сейчас строго выполняй указания!

Она сделала вдох и кивнула.

Но крови уже натекло…

— Убирай кровь!

Она кровеотсасывателем убирает. Я вновь соединяю.

— Настрой прибор один на один сантиметр.

Медленно. Очень медленно. Но отвлекаться некогда.

В тот единственный раз, когда Славик при мне это делал, я тоже соединяла ткани.

Правда, шил кожу он сам.

Так, желудок залатали. Надо правильно расположить органы, возвращая их на место! Ой, еще одно внутреннее повреждение — разрыв селезенки.

— Он приходит в себя! — говорит Света. А я понимаю, что больной может в любой момент помереть. Так, терять самообладание нельзя! Все потом.

— Давай еще местную заморозку и наркоз. Нам не помешал бы газ, которым оснащены все скутеры, но… Некогда!

Света вкалывает в селезенку обезболивающее, а затем в бедро наркоз. Надо ждать, пока подействует, чтобы больной не шелохнулся. От напряжения сводит пальцы.

— Свет, пожалуйста, разотри мне руки, их свело.

Моя помощница и компаньон растирает. Она молодец!

Ткани и кровь начинают покрываться кристалликами.

— Тьма! Свет, ты что вколола?

— Заморозку!

Теперь сетовать поздно. Это действительно заморозка. Будем надеяться, что она не выведет из строя функционирование организма.

Надо доделывать операцию и срочно.

— Света, подкрути мне увеличение в большую сторону и включай обратно прибор. Выставляй миллиметр на миллиметр.

— Это слишком тонкая работа!

— Придется тебе постараться и попадать!

От напряжения вновь сводит руки. Это риск. А еще для селезенки пальцы оказались слишком толстыми.

— Свет, придется тебе этим заняться.

— Я не справлюсь!

— Справишься! У тебя все получится! Панику отставить! Я буду смотреть и направлять, ты — держать ткани и смещать правильно. Поехали!

Света заменила перчатки на стерильные и встала на мое место. А я — свои.

Теперь я взяла прибор по сращиванию тканей.

И пошла работа.

К моменту восстановления селезенки, а также всех внутренних тканей, сосудов и нервов прошло несколько часов. Мы не торопились, стараясь сделать работу качественно. Замечала, что кристаллы расползаются по всей брюшной полости. Спокойно!

А вот шить пришлось мне. Медленно. Стежок за стежком. Правда, Света напутала с нитками. Взяла саморассасывающиеся. Работу пришлось переделывать. Но это я поручила уже Свете. Ткани держать уже не нужно, они стянуты нитками. Проложить стежки поверх! Только и всего. Я все же направляла ее.

Когда операция закончилась, я просто оперлась на стену и съехала по ней на пол. Сил стоять больше не было.

— Надо проверить состояние больного! — выдала указание я.

— Проверь, пожалуйста, — упрашивала младшая принцесса.