Отчаяние. Том 1

Я притормозил. Окно было приоткрыто.

Один подошёл ближе. Кричал. Что-то быстрое, с угрозами. Смысл ловился только по интонации. Потом — жест рукой: вылезай, руки вверх.

Обычные оборзевшие деревенские ушлёпки, повылазившие на фоне распада власти.

Я выдохнул.

– Не говорю по-итальянски, – сказал по-английски. – Но, думаю, вы предлагаете полную хуйню.

Он нахмурился. Начал перезаряжать автомат. Другой на склоне навёлся. Всё стало понятно.

Открыл дверь. Два щупальца рванули наружу — резко, как понос. Один — под днище, второй — на крышу. Выталкивая меня из машины.

Я выскочил. Точнее вылетел.

Рука пошла вперёд. Энергетический заряд — сжатый, багровый — вырвался, пробил воздух, угодил в баррикаду, под ноги тому, кто шёл ко мне. Взрыв. Его отбросило, фрагменты вонзились в остальных.

Тот, что стоял рядом, направил на меня автомат. Щупальце схватило за цевье и просто вырвало его из рук. Второе вонзилось в шею.

Парень захрипел и упал на колени зажимая руками горло. Через пальцы толчками стала вытекать кровь.

Я двинулся вперёд. Пистолет в руке. Стрелял коротко. По целям. Без лишнего. Только в тех, кто был опасен для меня. От пули то я не увернусь. Один в грудь — упал. Второму — в лицо. Щупальце подхватило камень и бросило его по склону, сбивая того, кто пытался залечь. Он завизжал.

Один выскочил сбоку с мачете. Бросился. Я отбил удар щупальцем — прямой хлыст по колену. Сустав лопнул. Вторым скрутил кончик в тонкий штырь и воткнул в глаз. Тело повалилось.

Кто-то кричал. По-итальянски. Не разобрал. Но интонация — паника. Кто-то уже бежал. Я не гнался. Дал заряд вверх — второй энергетический шар. Он взорвался над дорогой, как громовая вспышка, и заглушил всё.

Остались двое. Один прижимал ухо, второй пытался целиться. Я прыгнул, скользнул за фургон. Подсек щупальцем второй угол. Металлический край обрушился, как гильотина. Один остался без ноги. Добил щупальцем. Второму — выстрелил в плечо. Потом во второе. Автомат упал. Добил щупальцем.

Тишина.

Опыт: 186

На остальные сообщения даже не смотрел.

Склон дымился. Баррикада — проломлена. Я отдышался. Щупальца втянулись. Болью. По привычке.

Я прошёлся по телам. Осмотрел, вытащил пару карт, взял магазины. Один труп оказался старше остальных. В его разгрузке — нашивка местного добровольческого формирования. Похоже, бывший охранник, ушедший в банду.

– Вылезли, как крысы, – пробормотал я.

Подошёл к машине. Сел. Завёл. Двигатель ответил сразу. Проехал через пролом. Маршрутизатор пикнул:

«Задание отклонено: нестабильный сектор. Обход рекомендован. Новая точка — юго-восточнее Вероны. Приблизительное время: 4 часа.»

Я взглянул в зеркало. За спиной — дым, мёртвые тела, и снова тишина.

– Погнали, – сказал я.

До Вероны оставалось чуть больше шестидесяти километров. С учётом объезда и зачистки — вышло около полутора часов. Город начал проявляться медленно: сперва — разрушенные указатели, потом — обугленные здания на горизонте, свежие доты из мешков с цементом, колючка, бронемашина у въезда.

Когда я подъехал ближе, из временной палатки у шлагбаума сразу вышел один. Форма не местная — коалиционная. Статус – капитан. Командующий блокпостом.

Он вышел быстро, будто знал, кого ждал.

– Вы с севера? Из Брешии? – спросил он по-английски.

Я кивнул.

– Да. Сорок минут назад зачистил засаду. Дорога до города проходима. Блокировка была кустарной. Шесть человек. Ликвидированы.

– На чём были?

– Один пистолет-пулемёт. Два дробовика. Старая винтовка. Остальное — мачете и самодельное. По виду – местные. Свалка с эмблемой добровольческого объединения. Вышедшее из-под контроля.

Он кивнул и достал планшет, что-то отметил.

– Спасибо. Это важно. В этом секторе у нас почти нет связи, радиомолчание от штаба. Идёт перегруппировка. До центра города ещё десять километров. Там вас ждут.

– Знают, что я приеду?

– Да. Но деталей пока нет. Мне передали только отметить, если появитесь. Вас просили заехать в город. Примерно через час будет информация по вашему назначению.

Я молча смотрел на него.

– Не могу сказать больше, – добавил он. – Но, если нужно, мы можем предоставить вам номер в отеле для ожидания. Или временную зону отдыха. Снабжение, зарядка, вода.

– Не надо, – отозвался я. – Погуляю по городу. Буду на связи.

Он кивнул.

– Тогда проезжайте. КПП откроется. Только держите устройство включённым. Как только будут координаты — вы получите.

– Принято.

Я поехал дальше. Медленно, через шлагбаум. За спиной — колючка, воронки, и взгляд капитана, провожающий меня до поворота.

Город встретил тишиной.

Улицы Вероны. Я ехал медленно, фарами скользя по брусчатке, по вывескам, по пустым окнам. Асфальт местами цел, местами — в заплатках из гравия. Домашние вывески — сбиты, разбиты, или закрашены грязью. Машины — наполовину сгоревшие, наполовину вкопанные в землю. Некоторые стоят как блоки, с прикреплёнными досками: QUI NON SI TOCCA. «Не трогать». За ними, вероятно, кто-то ещё жил.

Верона выжила. Но стала другой.

На перекрёстках — бетонные зубцы. Контрольные пункты. Люди в серой униформе и чёрной. Полицейские и добровольцы. Бронежилеты сшиты вручную. Часто поверх формы — плащи, чтобы скрыть ржавчину, грязь, или кровь. У некоторых на плечах повязки со старым гербом города, перечёркнутым двумя белыми линиями. Новый знак: блок самоуправления.

Где-то пахнет дымом. Где-то — мясом.

Проехал мимо здания с выбитыми окнами. Внутри — пожар. Кто-то что-то пытался жечь. Книги? Людей? Не остановился. Мимо ещё один разворот. Там — магазин, баррикада из стеллажей и холодильников. Стоят трое. Автоматы. Псы у ног. Псы в намордниках. Люди — нет.

Сигналы — в небе. Синие всполохи. Сирены. Полицейская машина промчалась, за ней пикап с криками. Из динамиков — голос на двух языках: Ограничение передвижения! Комендантский час активен! Всем разойтись по зонам!

Слева, в подворотне — вспышка.

Крыса. Нет. Не крыса.

Тварь. Плотная, с мехом как гудрон. Четыре лапы, торчащие из живота. Глаза светятся. Она выскочила из тени и набросилась на прохожего. Тот упал. Заорал. Миг — и выстрел. Полицейский с балкона. Очередь. Голова твари взорвалась.

Человек лежал, корчась. Другой — уже рядом, жгут на шею, шприц в руку. Была ли заражена — не знаю. Могут ли такие куски мяса передавать что-то — тоже не знаю.

Проехал мимо площади. Камни все в следах. Кровь. Гильзы. Воронки. Здесь недавно было месиво.

На другой стороне — танк. Настоящий. Старый «Ариете», покрытый сеткой и мешками. Дуло направлено в переулок. На башне — снайпер. Ни разу не пошевелился, когда я проехал мимо.

Дальше — ещё хуже.

Местный рынок. Всё перекрыто. Запах невыносим. Что-то гниёт. Что-то продолжает ползти. У входа — четыре тела. Не прикрытые. Из одного вытянуты органы. Кто-то пытался их есть. Или вытащить. Или сожрать изнутри. Внутренности почернели.