Отчаянная решимость

Кара была в бешенстве и потрясена до глубины души из-за неожиданной встречи с Данте на приеме, когда она вернулась к своему столику ни разу не оглянувшись. Каю достаточно было бросить лишь один взгляд на выражение ее грозного лица, словно сошлись все тучи перед грозой, чтобы молча наполнить ей еще один бокал вином, при этом не задав ни единого вопроса. Он оказался идеальным кавалером, несмотря на его бисексуальность и наличие второй половинки. Единственным недостатком оказалась реакция Данте на Кая, которого она привела с собой на свадьбу.

Всю прошлую неделю Кара злилась на ужасное поведение Данте, и сейчас совсем не собиралась его прощать, как и шесть дней назад, именно в тот день, когда он прислал ей первое из десятка смс с многочисленными извинениями. «Не может быть никакого оправдания тому, что он сделал, — сердито подумала про себя Кара. — Да и вообще, кем он себя возомнил — сначала ее бросил, чтобы снова сойтись со своей бывшей подружкой актрисой, которая в подходящий для нее момент швырнула его на обочину, а сейчас он стал вести себя с ней, как настоящий ревнивый маньяк, стоило ей появиться перед ним с кавалером?»

— Он похож на избалованного маменькиного сынка, — кипела Кара, — бросивший любимую приевшуюся игрушку, закатив потом истерику, как только увидел, что другой мальчик осмелился с ней поиграть. — Что ж, она решила окончательно и бесповоротно, что никогда больше не будет ничьей игрушкой и собственностью, поэтому Данте Сабаттини мог катиться ко всем чертям. Она не позволит больше ни одному мужчине манипулировать и использовать ее, каким бы великолепным, фантастическим он не был, даже если это окажется мужчина ее мечты в постели. И особенно, если этот мужчина решил вернуться к своей бывшей девушке.

Она успела вымыть посуду после завтрака, когда ее телефон снова выдал очередную смс-ку. Кара испытывала сильное искушение выключить свой старенький телефон, но вместо этого заметила, что внимательно читает последнюю сообщение от Данте.

«Прошу тебя, скажи мне, что прощаешь меня, Кара. Я больше не буду сыпать глупыми отговорками, могу сказать только одно — мое поведение было полностью непростительным. Я вел себя на прошлой неделе как полная задница, и я не мог найти себе места из-за того, что сделал. Пожалуйста, прошу тебя, скажи, что ты меня прощаешь, чтобы мы могли найти способ забыть это и снова стать друзьями. Прошу тебя».

Кара возмущенно фыркнула, прочитав по меньшей мере двадцать таких смс-ок, тут же все их удаляя. Но она поняла, что Данте так легко не сдастся, поэтому глубоко вздохнула, смирилась и напечатала короткий ответ:

«Прекрасно. Я прощаю тебя. Но это не значит, что мы останемся друзьями. Возвращайся к своей девушке и оставь меня в покое. Прошу тебя».

Она отправила смс-ку и стала ожидать от него ответа. Но прошло полчаса, а ответа не последовало, и Кара была не уверена испытала ли она облегчение или опустошение от этого.

— Я всегда могу увидеть по твоему лицу, когда тебя что-то серьезно беспокоит, Данте. По твоему лицу, когда ты только научился ходить в три года, можно всегда было прочесть все, как по открытой книге, Данте. Ты помнишь в три года ты пытался уверить меня, что не разбивал мою любимую кружку для кофе, но я поняла тогда, что ты лжешь. Может мы перестанем делать вид, что все отлично, и поговорим, а?

Данте печально улыбнулся матери.

— Мне никогда не удавалось тебя одурачить. Или заставить поверить в мои дикие истории. Папу, да. Иногда мне удавалось навешать ему лапшу на уши. Даже нонна иногда мне верила. А ты? Никогда. Я думаю, что проникнуть в банковское хранилище было бы легче, чем обмануть тебя, мама.

Джинни Сабаттини похлопала своего старшего сына по спине.

— По крайней мере, за тридцать три года я кое-чему тебя научила. Так что рассказывай, что так сильно тебя тревожит. Ты выглядишь так, будто потерял лучшего друга, работу и всю свою коллекцию машин одновременно. И как бы ты не был подавлен тогда, даже если бы такое произошло, сейчас ты выглядишь еще более потерянным.

— Да. — Данте резко выдохнул. — Хотя не думаю, что потерянный и депрессия — это правильное определение моего состояния. Я просто... мне кажется, что я совершил огромную ошибку, мама, и не знаю, как ее исправить.

Джинни — мать Данте сделала глоток кофе, заварив свежий кофейник, когда Данте неожиданно без предупреждения пятнадцать минут назад ввалился к ней. Она не ожидала увидеться с ним раньше, чем завтрашнего дня во время обычного воскресного визита. Тот факт, что он приехал к ней в субботу днем, отложив свидание сегодня вечером, сразу же заставил ее насторожиться — ее сына что-то сильно беспокоило.

— Ошибка, что ты снова сошелся с Кэти? — тихо спросила она. — Потому что, прости меня за эти слова, но ты мне кажешься в последнее время не таким уж счастливым, как вы снова начали встречаться.

— Я знаю. — Данте сделал большой глоток кофе, тщательно стараясь подобрать слова. — Думаю, что дело не столько в том, что я совершил ошибку помирившись с Кэти, сколько, что я порвал отношения с девушкой, с которой встречался прошлым летом. Я почти уверен, что облажался с ней по полной, мам. И я еще больше усугубил ситуацию, когда встретился с ней на свадьбе Ника в прошлые выходные.

На красивом и все еще молодом лице Джинни отразилось удивление. За исключением нескольких морщинок на лбу и вокруг глаз, которые она отказывалась называть гусиными лапками, она определенно не выглядела пожилой, не выглядела бабушкой, имея четверых взрослых детей. Она казалась подтянутой, стройной, с достоинством, скрывая редкие седые пряди, появляющиеся в ее каштановых волосах. Хотя она редко обращала внимание на свою внешность, Данте, если честно, никогда не встречал женщину, которая чувствовала бы себя настолько комфортно со своей внешностью, как его мать.

— Хорошо, — медленно ответила она. — Не могу сказать, с чего тебе стоит начать, сбросив эту маленькую бомбу. Понятно, что я впервые слышу о девушке, с которой ты встречался прошлым летом. Полагаю, я не единственная, кто об этом не знал?

Он даже не пытался скрыть вину в голосе.

— Ты права, — признался он. — Я никому не говорил, что встречаюсь с девушкой — никому в семье, ни друзьям.

— Даже Нику? — осведомилась Джинни. — Он же твой лучший друг.

Данте вздрогнул.

— Особенно не рассказывал Нику об этой девушке. Потому, что она работает у него. Ну, юридически на Анджелу, но все равно что на Ника. И Ник, скорее всего бы свернул мне шею, если бы пронюхал, что я с ней встречаюсь.

— Почему же? — с любопытством поинтересовалась Джинни. — Конфликт интересов или что-то в этом роде?

— Нет. Нику плевать на такие вещи. Но, ну, он вроде как чувствует себя в ответе за нее, присматривает за ней в некотором смысле. Она, эм… вроде как молода, и он иногда ведет себя с ней, как старший брат. Именно тот старший брат, который готов накостылять любому, кто попытается связать с его младшей сестрой.

Джинни ошеломленно покачала головой.

— Насколько она молода?

Данте заставил себя не ежиться от страха, заметив укоризненный взгляд матери.