Отчаянные меры

Герцог глотнул и взглянул на окно. На стекле были пятна от его рук и носа, но выглядело оно неповрежденным. Он схватился за поручень и уравновесился.

– Что еще? – рявкнул он.

– Тебе нужно попрактиковаться в кошачьих переворотах.

Мэй оттолкнулся ногой от окна и поплыл по коридору. Герцог последовал за ним, хотя и не так уверенно, по косой траектории, без всякого стиля и грации. К тому времени, когда они добрались до корабля Мэя, он был на грани паники.

Мэй открыл люк и поплыл по пандусу. Добравшись до входного люка «Ангельской Удачи», он схватился за поручни и стал ждать Герцога. Его взгляд при этом упал на бронзовую пластину, которую он прикрепил к борту корабля. Оглянувшись, чтобы проверить, не смотрит ли Герцог, он изменил положение и принял небрежную позу, так что его левая рука закрывала надпись.

Герцог приплыл к люку и схватился за поручень.

– После вас,– сказал Мэй.

Герцог протащил себя сквозь люк с таким рвением, что полетел по коридору и ударился в стену на первом же повороте.

– Я думал, что на этой штуке у тебя есть гравитация,– пожаловался он.

Мэй схватил его за шиворот, чтобы удержать в равновесии.

– Мне приходится отключать гравитацию,– ответил он.– Твоим людям легче при этом загружать трюм.

Герцог глубоко вздохнул. Он был очень бледен.

– Перед тем как я пойду проверять, что они сделали,– слабым голосом проговорил он,– я мог бы спокойно посидеть где-нибудь?

– Конечно. Поворачивай направо.

Мэй смотрел, как Герцог пробирается по коридору. Он слышал, что бывают люди, которые боятся невесомости, но никогда не встречал такого у сертифицированных пилотов. Он отнес это на счет их пьянки предыдущим вечером. Мэй и сам чувствовал некоторую тошноту из-за невесомости; значит, и у Герцога те же проблемы. Он отвел Герцога в каюту второго пилота и уложил в предназначенную для невесомости кровать с застежкой.

– Не беспокойся,– сказал он, застегивая молнию до шеи Герцога.– Я сам обо всем позабочусь.

Герцог кивнул и закрыл глаза.

Мэй отправился в грузовой трюм, чтобы проследить за погрузкой. На стенах трюма образовался тонкий слой изморози. Полдюжины грузчиков вытаскивали говяжьи туши из орбитального перевозчика Компании Арбор, швыряли их в трюм и закрепляли при помощи зажимов нулевой гравитации. Мэй предложил помочь им закончить погрузку, но они отказались. Работа была практически завершена.

В качестве чаевых Мэй раздал грузчикам по бутылке редкого, но недорогого напитка, который он раздобыл в системе Триремы, и отправился на мостик. По интеркому он связался с каютой второго пилота и приказал Герцогу явиться на мостик, затем активизировал энергетическую установку. Проверяя мониторы, он увидел, что груз, похоже, был закреплен нормально. Скорее всего, он удержится на месте, а когда они выйдут из зоны гравитационного влияния планеты, у него будет достаточно времени, чтобы проверить каждый стеллаж.

Затем он набрал на клавиатуре приказ бортовому устройству Чарлз, чтобы оно связалось с ближайшим интерфейсом и приготовилось помогать при отлете. Работать с новым вторым пилотом, похоже, будет достаточно рискованно, но полет без АПКВ усложнит положение еще больше. Участие робота обслуживания немного облегчит работу Мэя при отлете.

К тому времени, когда Мэй связался с Администрацией Порта и получил разрешение на вылет, Герцога еще не было на мостике. Мэй снова связался с его каютой и не получил никакого ответа. Изрыгая проклятия, он спросил, в чем задержка, затем отстегнулся от кресла и понесся по коридору.

Герцог был там же, где он его и оставил: лежал, пристегнутый к кровати.

– Пошли, парень. Тебе пора отрабатывать свою зарплату.

Герцог не шелохнулся.

– Герцог…– Мэй потряс кровать. Ничего не произошло. Наклонившись, он прижал ухо к груди Герцога. Тот дышал очень медленно, долгими, глубокими циклами. Костяшками пальцев Мэй потер ему середину груди. Герцог слегка нахмурился и пошевелился.

Мэй выругался. Ему казалось, что дела идут в гору, но, похоже, ничего не изменилось. Он был обязан улететь, пока Администрация Порта держит для него коридор. Пока Герцог не проспится, его не поднять, а накормить его таблетками Лейтена сейчас не было никакой возможности. Мэй пожалел, что не проверил послужной список парня. Тупая боль позади глаз напомнила Мэю, что в следующий раз он и сам должен быть осторожнее.

Если он будет, этот следующий раз, подумал Мэй. Если во время прыжка он не взорвется и не отправится в Царствие Небесное.

На обратном пути к мостику Мэй пытался убедить себя, что его дела так и так улучшаются. Если Герцог окажется плохим вторым пилотом, он высадит его на следующей остановке на горе какому-нибудь другому купцу. На водородном танкере он найдет достаточно вторых пилотов, а с прибылью, которую ожидал получить за свой груз, он сможет нанять второго пилота с условием постоянной оплаты. А привычка платить проценты с прибыли свойственна разве что сухопутным.

Он пристегнулся и вызвал Администрацию Порта:

– Платформа 3 Тетрос, это торговый корабль «Ангельская Удача», три-семь-четыре-девять-один, отправляется на Сен-Врен с грузом на борту.

– Принято,– раздался голос в его шлемофоне.– Расцепление.

«Ангельская Удача» вздрогнула.

Мэй проверил состояние систем у кресла второго пилота. Все лампочки светились зеленым, кроме одной – сердито подмигивая красным, она напоминала, что он летит без АПКВ.

– Есть расцепление,– доложил он. Тумблером включил систему оповещения по кораблю и сказал в интерком: – Чарлз, запитай решетку и приготовься по моему приказу включить поляризацию корпуса.

– Хорошохонько,– ответил Чарлз.

Мэй в отвращении прочистил горло. Чарлз явно нуждался в серьезной калибровке личности.

– «Ангельская Удача»,– произнес голос с Платформы 3 Тетроса.– Калибруйте полярность корпуса как положительную. Пожалуйста, подтвердите.

– Подтверждаю,– ответил Мэй.– Полярность корпуса положительная.

– Заряд достигнет максимума за три-ноль секунды.

Мэй переключил линии.

– Чарлз, включай положительную полярность корпуса.

– Ладушки,– ответил тот.

Мэй заскрипел зубами. Линия индикаторов сменила цвет.

– Порядочек,– заметил Чарлз.

Мэй переключил частоты.

– Полярность корпуса установлена положительной, Платформа 3.

– Принято,– ответили они.– Включаем соответствующую полярность станции.

Мэй автоматически протянул руку, чтобы включить АПКВ, но панели управления не было. Все, что от нее оставалось,– это горстка цветных проводков и несколько капель припоя. Пока он тупо смотрел на консоль, со станции ударила силовая волна, прижимая его к креслу.

Корабль загремел, а Мэй, стараясь перекричать звон, передал на платформу:

– Спасибо за толчок, мы полетели.

– Принято,– ответила администрация Порта.– Желаем вам Божественной Скорости и Ангельской Удачи.

Мэй отключился, думая о том, что ему не повредило бы ни то, ни другое. Он быстро подсчитал, когда окажется на безопасном расстоянии от сферы влияния Тетроса-9, чтобы совершить прыжок, и ввел эти данные в систему отсчета. Убедившись, что все на мостике в порядке и все лампочки – зеленого цвета, кроме нервирующей лампы АПКВ, он потянулся в кресле, откинулся на спинку и задремал.