Отчаянные

Не зная, что делать, я чмокнула ее в щеку:

– Я тебя люблю, Анна.

Гриффин не умел так говорить, но кто-то же должен. Анна взглянула на меня, и по ее щеке скатилась слеза. Она немедленно стерла ее и продолжила пялиться на сцену.

– И он мне сказал, что любит тебя, – добавила я.

Я рассчитывала, что ей полегчает от моих слов, но, наблюдая за Гриффином, Анна выглядела очень усталой. Впрочем, дело могло быть в беременности.

– Пойду в автобус, прилягу. Скажешь Гриффину? Если спросит…

С тяжелым сердцем я пообещала выполнить ее просьбу.

Когда выступление завершилось, Гриффин ничего не спросил, но я все равно сказала, где Анна. Он кивнул, и моя совесть была спокойна: услышал. Но вместо того чтобы поспешить к будущей маме в автобус, он сел и погрузился в медитацию, пока не настало время выхода Сиенны и «Чудил» с их суперхитом. Впервые в жизни я больше смотрела не на Келлана с Сиенной, а на Гриффина, который даже в свете рампы выглядел необычно задумчивым. Я искренне не понимала, в чем дело.

Как только шоу закончилось и толпа взорвалась, ребята вернулись ко мне за сцену. Сиенна отставала на шаг. Я решила, что уж теперь-то Гриффину точно захочется к Анне. Завтра нам предстояло играть здесь же, а потому у нас появилось свободное время – как и возможность мирно выспаться в шикарном отеле. Я, например, предпочитала рухнуть на кровать – по той в основном причине, что Келлан сдержал слово и выбил для нас отдельный номер. Однако Гриффин не стал забирать Анну и обратился к Мэтту:

– Пошли бухать.

Мэтт кивнул и повернулся к остальным:

– Идете, ребята?

Келлан уже приготовился отказаться, но я отставила ноутбук и сказала: «Конечно». Келлан взглянул на меня, не веря ушам. После явления в мир пары Келл-Секс мы не очень-то выпивали с группой, предпочитая держаться в тени, к большому неудовольствию ребят, вернее, Гриффина. Однако на сей раз я решила пойти. Мне не нравилось выражение его лица. Басист хищно потер руки, и оно не понравилось мне еще больше.

Тут к нам присоединилась Сиенна, воодушевленная не меньше его:

– Было бы здорово выпить! Я знаю хорошее место.

Она сделала движение, как будто хотела прильнуть к Келлану, но удержалась. Удивительное дело! Я почти гордилась ею. Почти.

Келлан посмотрел на меня с откровенным вопросом во взгляде: «Разве не лучше побыть в номере со мной, чем квасить с Гриффином?» Я выдавила улыбку, хотя хотелось нахмуриться. Да, остаться с Келланом было бы гораздо приятнее. Но Анна была мне родней, а потому придется отправиться на разведку.

Мы устремились к гримеркам, Сиенна договаривалась по телефону. Я понятия не имела, с кем она была знакома в Северной Каролине и куда собиралась нас отвести. Меня не слишком привлекало ее общество, но было поздно. Келлан с ребятами отправились освежиться после концерта: пока они лишь успели сдернуть промокшие футболки и спрыснуться дезодорантом. У Гриффина был мощный парфюм, обжегший мне ноздри.

Сиенна отсутствовала значительно дольше, и, когда она вернулась, я прикинула, не переодеться ли и мне. Она была в ярком коралловом платье для танцев. Кокетливый подол как бы распускался цветочными лепестками, разрезы между которыми доходили ей чуть не до пояса, и стоило Сиенне шевельнуться, как сразу мелькали ее тугие загорелые бедра.

А я была в джинсах и кедах. Красота.

Понимая, что у меня в любом случае нет наряда, который мог бы сравниться с одеянием звезды, я решила не ныть и подступила к Келлану. Тот глянул на Сиенну, закатил глаза и оценил меня.

– Ты красивее, даже когда она в лучшей форме, – шепнул он.

Я покраснела и вдруг почувствовала себя новоиспеченной мисс Америка. Его комплимент выставил Сиенну крайне вульгарной, как будто она так постаралась быть заметной, что с тем же успехом могла сделать граффити на груди: «Я сексуальна». Ее красота померкла в моих глазах, и когда мы вышли в холодную ночь, я уже держалась почти на равных с ней.

Сиенна потерла голые плечи: не иначе озябла. Но долго ей ждать не пришлось. К служебному входу, как по команде, подъехал черный лимузин, и мы поспешили внутрь. При виде блестящего интерьера я вздохнула: так нам не слиться с местными! Роскошь буквально вопила о нашей «важности». Я затосковала по клубам Сиэтла. По тусовкам в «Пите». По гастролям Джастина. Все было проще.

Пока мы ехали, Келлан обнимал меня одной рукой. Сиенна взирала на нас со странным выражением. Взгляд был миролюбивым, одобряющим, но в нем угадывалось и тоскливое желание. Как бы она ни бравировала, я полагала, что в прошлом Сиенна любила и роман закончился плохо. В какой-то момент она показалась надломленной, и я почти уверилась, что вижу подлинную Сиенну, а не звезду. Она заметила, что я ее изучаю, и вновь нацепила маску соблазнительной самоуверенности. Сиенна подмигнула мне из другого конца салона.

Когда лимузин подкатил к заведению под вывеской «Отрава», у входа уже толпились фотографы. Как будто оповещенные заранее, кто будет в машине, они принялись снимать сразу, едва та остановилась. Можно было подумать, что на носу кинопремьера, – папарацци в Северной Каролине? Я не сомневалась, что их присутствие не было совпадением. Кому, черт возьми, звонила Сиенна, когда организовывала эту мелкую вылазку? Неудивительно, что она так долго приводила себя в порядок и выглядела на миллион долларов.

Двигатель заработал вхолостую, и водитель поспешил открыть дверь. Если я смотрела на фотовспышки с ужасом, Сиенна слегка улыбнулась. Звездный час для нее – вечер в компании со знаменитым любовником. Не приходилось гадать о содержании завтрашних новостей, даже если пара войдет в клуб порознь. А что при таком раскладе подумают обо мне? Сочтут пристяжной, подружкой кого-то из группы? Если мы с Келланом войдем вместе, домыслы будут не менее дикими, чем насчет него и Сиенны. Мне не хотелось этого.

Когда шофер распахнул дверцу, певица расправила платье и приготовилась к пышному выходу. Водитель подал ей руку и помог выбраться. Вспышки засверкали как бешеные. Сиенна остановилась в ожидании Келлана, тогда как я напитывалась адреналином. Эван и Гриффин привстали, но Келлан поднял руку. Подавшись вперед, он сказал шоферу:

– Нам это ни к чему, отвезите нас в другое место.

Тот кивнул, оглянулся на Сиенну и спросил, чего хочется ей – остаться или уйти. Сиенна замялась, глянула на так и снимавшую толпу и вернулась в машину. Надувшись и провожая глазами огни, она промямлила: