Оtцы и деtи

– Ого!

– Но прожили они вместе недолго. Лет шесть. Дело было на заправке… – Тут Матвей Ильич увидел, что возвращаются дамы, и торопливо сказал: – Об этом много понаписано. Захотите – найдете. Не хочу при дочке. Ну что, банановый торт подавать? – плотоядно потер он руки. – Ох, и люблю же я сладенькое!

Аркадий, почувствовав, что захмелел от коньяка и близости такой красивой женщины, тоже пошел освежиться. Когда он вернулся, Базаров и Нета сидели рядом. Вид у них был такой серьезный, будто они обсуждали мировой кризис.

«Ну нет! Это не наперегонки плыть, тут уж я не уступлю!» – И Аркадий уселся по правую руку от Неты.

– Ты тоже собираешься стать хирургом? – метнула в него насмешливый взгляд красавица.

– Нет, он будущий педиатр, – ответил за Аркадия Базаров.

– Педи… как?

– Детский врач, – буркнул Аркадий, почувствовав, что на этот раз каток «Евгений Базаров» собирается замять в асфальт лучшего друга. Девушка того стоила.

– Дети – это хорошо, – улыбнулась Нета.

– Но ты, как я вижу, не спешишь? – подмигнул ей Женька.

– Мой ребенок – это Катя. Пока я не поставлю ее на ноги, рожать не собираюсь.

– А это как: поставить на ноги?

– Замуж выдать, – невозмутимо сказала Нета.

– За олигарха небось?

– А почему бы нет?

– Так ведь где их взять? – пожал плечами Базаров.

– Да, с этим проблема, – согласилась Нета. – Поэтому мы в свободном поиске.

– И ты? – в упор спросил Женька.

Нета в ответ рассмеялась. Смех у нее был чудесный, редкие женщины умеют так смеяться. Открыто, не стесняясь своих чувств, не прикрывая рта ладошкой, показывая все свои белоснежные зубы, в безупречности которых не сомневаются.

– Не скучно вам с сестрой здесь? – спросил Аркадий.

– Было скучно. А теперь нет.

– Почему?

Она посмотрела на него как на идиота и перевела взгляд на Женьку. Тот пожал плечами. «И когда он успел?! – потрясенно подумал Аркадий. – Они весь день сидели в разных углах! И разговор этот ни о чем! Должно быть, я что-то не увидел и не понял.

– Так когда вас ждать? – лениво спросила Нета. – Завтра?

– Я думаю, Аркадий не станет возражать, если мы променяем дом его отца на виллу Анны Сергеевны Одинцовой. У тебя ведь вилла, не меньше? – с усмешкой сказал Женька.

– Ну, вилла не вилла, ну да, просторно. Три полноценных этажа, домик для прислуги, еще какие-то постройки. А живем втроем: я, Катя и тетя Люся.

– Тетя?

– Старшая сестра моего отца. Но вы не беспокойтесь, она в домике для прислуги. Мешать нам не будет.

– Я записал твой телефон, – небрежно сказал Женька.

– Я помню. И даже уже позвонил.

– Разве?

Нета молча показала ему айфон.

– Значит, ты меня теперь не потеряешь, – сказал Базаров.

– Не беспокойся, – насмешливо посмотрела на него Нета. – Даже если ты завтра не появишься, я пойму, что ты держишь марку. Кидаться сломя голову на зов – это не твое. Но куда ты денешься, Женечка?

Она встала. Осанка у нее была королевская.

– Катя! – крикнула Нета. – Нам пора!

Сестра, как послушная девочка, тут же оставила подружек и стала собираться. Одинцова с сестрой уехали первыми. «Ауди-ТТ» отчалила еще до ужина. Веселье меж тем продолжилось. Но Аркадий с Женькой были как во сне.

– Все ж таки сошлись мы с тобой на узенькой дорожке, Базаров, – сказал Аркадий, перед тем как они разошлись по своим комнатам спать.

– Не надо, Аркаша, – тихо сказал Женька. – Неужели ты ничего не понял? На ней же крупными буквами написано: «Не влезай – убьет!»

– Тогда ты-то зачем полез?

– Меня позвали. Зов плоти, извини. Это ж такое тело! Сам все видел.

– Ее муж умер, забыл? Надо еще выяснить, при каких обстоятельствах.

– Вот и выясняй, – равнодушно сказал Женька. – Занимайся теорией, а я займусь практикой. Все, спокойной ночи.

И ушел к себе.

С Калязиными они простились тепло, и для парней это означало только одно: больше они здесь не появятся. Что это означало для Калязиных, было проблемой Калязиных. Леночка так просто сияла. Базаров посмотрел на нее с жалостью. Какая глупая девочка. Она так и не поняла, что именно вчера случилось. Парень, в которого она влюбилась по уши, стал рабом другой женщины.

Но Леночка этого не поняла. У нее явно была завышенная самооценка. Если тебе льстят подхалимы, целиком зависящие от твоего папы, это еще не делает тебя красавицей. И еще: самые значимые вещи люди делают так, чтобы не привлекать к себе внимания. По гроб жизни влюбляются бесшумно, боясь себя самого. Вчера, говоря языком природы, горели торфяники. Никто не видел языков пламени, но внутри бушевал невидимый человеческому глазу пожар. И там теперь выгорают огромные пустоты. После этого по болоту ходить крайне опасно, несмотря на ровную поверхность и сушь. Почва в любой момент может уйти из-под ног, а яма внутри оказаться бездонной, и тогда все, конец. Вот что вчера произошло.

На обратном пути Аркадий с Женькой долго молчали. Наконец Базаров сказал:

– Помнишь, ты обещал исполнить любое мое желание? За мое хорошее поведение?

– Что-то не припомню, – сделал безразличное лицо Аркадий.

– Врешь. Все ты помнишь. Так вот, мое желание: держись подальше от Неты.

– Соперника испугался? – усмехнулся Аркадий.

– Дурак, – презрительно сказал Женька. И снова надолго замолчал.

Известие о том, что сын со своим другом какое-то время поживут «у приятелей», страшно расстроило Николая Петровича. Что до Павла Петровича, он скептически хмыкнул и с иронией спросил:

– И кто она? Я всех здешних красоток знаю наперечет. Ни одна из них не могла вас заинтересовать настолько, чтобы вы решили к ней съехать от Фениных пирожков.

– Она из Москвы, – признался Аркадий. Он давно уже понял: дядю не проведешь.

– Старая знакомая?

– Нет, мы познакомились на дне рождения у Леночки.

– Она вас сразила наповал за один только вечер?! Да что ж там такое? – насмешливо сказал ПП. – Эдак и я девицей заинтересуюсь. И тогда вам, парни, несдобровать. Уведу ведь.

– Да вы же старый! – презрительно сказал Женька. – Извините, конечно, но вы, Павел Петрович, давно уже вышли в тираж.

– Хочешь сказать, что из меня песок сыплется?

– Типа того. Мы едем пить, кутить и… В общем, сами знаете, если еще помните, конечно, как это делается. Нет, там, конечно, есть ее тетка… Тоже старушка.

Аркадий оцепенел. Господи, Женька, что ты делаешь! Ну, сейчас начнется! Но дядя неожиданно рассмеялся. А лучше сказать, расхохотался.

– Какой самоуверенный молодой человек, – сказал он, вытирая выступившие от смеха слезы. – Честное слово, мне это нравится! Дураки вы дураки. Сдается мне, что вас используют. Ну да время покажет.