Отдай свое сердце

— Почему именно через пятьдесят?

— Мужчины в России по статистике живут шестьдесят четыре года. Я по телику слышал. Тебе сейчас четырнадцать. Вот и считай.

— Да пошел ты, Горох, со своей статистикой! — разозлился Самокатов. — Представляю, как бы ты на ушах стоял, если б с тобой все эти заморочки происходили!

— Фиг попало, — небрежно бросил Горохов. — Уж я бы, как ты, не дергался.

И вдруг Генка заметил у Макса ярко-красный след на правой руке — словно бы Горохова кто-то крапивой стегнул. Такой же след Самокатов обнаружил и у себя, когда стоял под душем. В ту минуту он ничего не успел подумать — на него полилась горячая вода. Но вот теперь…

— Горох, что это у тебя? — показал Генка.

Макс уставился на свою руку.

— Не знаю, — сказал он с удивлением. — Первый раз вижу.

— У меня точно такая же фигня. Смотри…

— И на том же самом месте, — обратил внимание Горохов. — Что ж это такое?

Самокатов уже понял — что.

— Ожог от паутины, — мрачно произнес он.

— От какой паутины?

— От той, в которую мы с тобой угодили.

Макс не на шутку встревожился.

— Блин! Наверно, я от тебя заразился!

— Чем это, интересно?

— Да твоими дурацкими снами!

Генка похлопал друга по плечу.

— Не комплексуй, Горох. Через каких-нибудь пятьдесят лет и для тебя все кончится.

— Хорош прикалывать, Самокат. — Горохов решительно перекинул рюкзак через плечо. — Погнали!

— Куда?

— На Пятницкую! Надо в темпе разбираться со всей этой чертовщиной!

И мальчишки отправились на Каменный остров.

На подходе к школе Генка уверенно заявил:

— Справа от двери домофон висит, а слева — объявление…

Так оно и оказалось.

— Ну, если сейчас еще амбал с автоматом выйдет, — усмехнулся Макс, нажимая кнопку домофона, — это будет полный атас!

Но вышел не амбал с автоматом, а вежливый юноша с лучезарной улыбкой.

— Здравствуйте, молодые люди, — приветливо поздоровался он. — Чем могу служить?

— Скажите, а Ира и Катя здесь учатся? — спросил Самокатов.

Юноша развел руками.

— Извините, я не в курсе. Я всего лишь охранник.

— А можно нам пройти их поискать?

— К сожалению, нет. Сюда разрешен вход только девочкам с 10 до 15 лет. И еще женщинам-преподавателям. Мужчинам и мальчикам вход строго воспрещен.

— А как же вы? — задал законный вопрос Горохов.

— Я и мой сменщик сидим на проходной, — терпеливо объяснил юноша. — В здание школы нам вход тоже воспрещен.

— Ну пустите хоть на минутку, — начал упрашивать Макс. — Понимаете, нам надо срочно увидеть этих девчонок.

— Понимаю, — кивнул юноша. — Но и вы меня поймите. Таков приказ хозяйки. Она считает, что мужская энергетика плохо действует на магическую ауру школы.

— А кто тут хозяйка? — поинтересовался Самокатов.

— Госпожа Курочкина.

Генка тотчас вспомнил, что ему говорила во сне Кэт. И спросил:

— Она сейчас на международной конференции?

— Совершенно верно. А откуда вы знаете, молодой человек?

— Да уж знаю, — буркнул Самокатов, бросив взгляд на свою руку с ярко-красной полосой.

— Ну вы хотя бы можете выяснить: учатся здесь Катя с Ирой? — не отставал от охранника Макс.

— Выяснить могу, но завтра. Сегодня у нас выходной.

Делать нечего. Надо поворачиваться и уходить.

— До свидания, — кисло сказали ребята.

— Всех благ, молодые люди, — вновь одарил их юноша лучезарной улыбкой. — Приятно было пообщаться.

И он скрылся за дверью.

А мальчишки сели на скамейку. На ту самую, где они сидели в Генкином сне.

— Как бы нам туда пробраться? — озаботился Горохов. — Может, через забор перемахнем, а, Самокат?

— Толку-то? Там же одни девчонки. Нас сразу вытурят.

— О! — блеснула у Макса идея. — А что, если нам девчонками переодеться?

— Охранник все равно нас узнает.

— Не узнает! Мы же в платьях будем!

— Узнает, — упорствовал Генка.

— Ну хорошо. Давай тогда придем, когда он сменится.

— Это другое дело!

И ребята поехали к Генке — примерять платья. По дороге они заскочили на Каменноостровский проспект. Самокатов запомнил во сне дом, где жили девочки-ведьмочки. Но наяву жилого дома на этом месте не оказалось. А была баня № 8.

Наконец мальчишки приехали на Лиговку, и Генка распахнул шкаф, в котором мать хранила свои наряды.

— Ого! — присвистнул Горохов. — И на фига женщинам столько тряпок?! Вон у меня две пары штанов, и мне вполне хватает.

Помимо одежды, у Генкиной матери нашлось несколько париков и полный набор косметики.

Друзья рьяно взялись за дело. Макс выбрал себе синенькое платьице в клеточку, а Генка — зелененькое в полосочку. Кроме того они натянули по парику. Горохов — с прямыми волосами, а Самокатов — с кудряшками… Все это сопровождалось взаимными подкалываниями и хихиканьем.

Когда мальчишки переоделись и подошли к зеркалу, они буквально упали от смеха.

— Ни фига себе! — хватался за живот Генка.

— Вот так фишечка! — вторил ему Макс.

И в самом деле, платья сидели на ребятах, как на корове седло. А парики — как на козе шляпа.

За платьями последовали сарафаны, юбки, блузки…

— Не то, не то, — морщились пацаны, крутясь перед зеркалом, будто заправские модницы.

— А давай пойдем в своем прикиде, — предложил Горохов. — Просто морды накрасим.

Сказано-сделано.

Мальчишки намазали себе губы, накрасили ресницы, подвели брови. И…

И вновь покатились со смеху.

— Нет, надо, конечно, какую-нибудь девчонку найти, — отсмеявшись, сказал Генка.

— Не просто девчонку, — уточнил Макс. — А крутую. Чтоб она могла все как следует разведать.

— Крутую, — в раздумье повторил Самокатов. — А что, если…

— Любка! — опередил его Горохов.

— Точно! Вот уж кто крутая!

— Да-а. Круче некуда.

Глава XIII ЛЮБКА КРУТАЯ