Отдел странных явлений Часть 2 : Тайны Черной Земли

Он так сверлил ее взглядом, что девушка уже не знала, как бы ей подальше убежать от этого общения глаза в глаза.

— Я, — начала она, а потом, смирившись с мыслью, что Древней Руси пока не имеется в проекте мирового устройства, продолжила, — живу далеко на севере, где зимой идет снег, и так холодно, что мы вынуждены приносить в дома огонь и одеваться вместо плащей в шкуры зверей. Ой, да ты не знаешь даже, что такое снег. А в Турцию… то есть, в Хатти, — быстро поправилась она, — мы ездим летом отдыхать на море.

Неб такого явно не ожидал и, услышав заявление Маши, вытаращил глаза настолько, насколько это было возможно. Да уж, его географические познания на севере мира были ограничены Хатти, Месопотамией и Митанни, а дальше только край земли, за которым — хаос.

— И далеко это от Кемета? — то ли в испуге, что такой холод может прийти и в его страну, то ли из любопытства спросил он.

— Месяц на колеснице! — прикинула она расстояние от Москвы до древних Фив.

Бедному (не в смысле денег) кеметскому парню выпала ночь удивлений. Если бы еще собеседница сейчас сказала, что она живет в будущем, на три с половиной тысячи лет вперед, Неб, наверное, умер бы на месте.

— Хм, интересно. Может… — парень замялся, — встретимся завтра, расскажешь подробнее о своей родине, не хеттская женщина? Только этого… своего напарника… не приводи. Только ты и я…

Маша искоса посмотрела на нового знакомого. Все с ним ясно, делает вид, будто интересуется путеводителем по России. Ой-ой, подходит с той же стороны, что и ее соотечественники и современники: несет сначала насчет 'кто ты' да 'откуда', раздевает взглядом. А потом все сводит к тому, что общаться интересно, и не мешало бы встретиться где-нибудь в более 'подходящей' обстановке, в кино приглашает. Хотя, что может значить одно свидание с парнем? Поболтали и забыли.

Кроме того, он разговорчивый, может разболтать много полезного, что сейчас для Маши было крайне важным. Немного подыграть, поулыбаться, подарить несколько занятных вещиц из двадцать первого века, — и парень выложит как на духу все, что ему известно. Тут главное не переиграть и не подпустить его слишком близко к себе, использовать как информацию, не более того. Только в глубине души что-то говорило девушке, мол, окажись преследуемый не таким красавчиком, она бы не стала лелеять планов о хитроумном дознании.

— Ладно, в полдень на площади Астерикса и Обеликса, — немного подумав, согласилась Маша.

— Где? — нахмурился Неб.

Точно! Еще же ни один местный не знал нововведений! Как же Маша могла ляпнуть такое? И почему именно это место? Да просто название это оказалось запоминающимся.

— Нуууу, — протянула она, — у сфинксов там, за поворотом, на такой мелкой площади.

Неб многозначительно кивнул:

— Что же, буду ждать в полдень, чужестранка, на главной площади нашего города, она вовсе не мелкая, — он взял ее за плечи и снова посмотрел в глаза, — еще раз спасибо за фо-нарь, Маш-шу, да хранят боги твой сон.

Он закрыл глаза и… прикоснулся своими губами к её губам. Маша затаила дыхание. Ее руки сами обняли Неба за плечи, и девушка вовсе не хотела, чтобы этот поцелуй так быстро закончился.

— До полудня, — кеметец шепнул на ухо оторопевшей девушке и подмигнул, — буду ждать!

Он повернулся к ней спиной и, прихрамывая, направился прочь.

— До полудня еще так далеко… — прошептала Маша, глядя под ноги.

Что же сделал с ней кеметский парнишка с таким простым именем Неб? Она кокетливо подняла глаза и еще долго провожала взглядом своего нового знакомого, пока тот не свернул на другую улицу.

Уже брезжил рассвет. Начинался новый день. Маша не спала уже почти сутки и не хотела, потому что боялась обмануть того, кого еще так плохо знала, но к кому ее тянула неведомая ей самой сила.

Шорох в проулке заставил девушку заглянуть туда. Но там никого не было, только черная кошка, сидевшая на бревне, сверкала зеленым фосфором глаз. 'Показалось', - подумала Маша и побежала дальше искать брата.

— Мяу, Себек, чуть не спалились! — фыркнуло животное и отвернулось.

— Я, вообще, не понимаю, зачем ты подставила подножку этому пареньку? — пробурчал крокодил, коим на самом деле оказалось бревно.

— Все просто, коллега, — она забралась на край крыши одного из домов. — Мне это надо.

Может, она бы озвучила и более объективную причину, если бы крокодил, клацнув пастью, ее не прервал:

— Неужели ты не знаешь, что нельзя сводить людей из отдаленных друг от друга точек оси времени?

— Я богиня любви, и мне можно все! — она спрыгнула с крыши и, довольная, зашагала в сторону храма Аменхотепа.

Иван открыл глаза. Последнее, что он помнил — убегающая от него Ира, а дальше… Он, наверное, потерял сознание, а теперь на него, лежащего на спине у сфинкса, смотрела Иришка. Странно, но ее фигура будто была подсвечена, словно местная достопримечательность. В ночи не составляло труда разглядеть каждую волосинку на голове девушки, каждую складочку ее платья. Рыжая, настоящая Иришка-проводница, с красным флажком, которым она махала, когда поезд отъезжал от станции, но одетая в платье давешней египтянки, стояла на земле.

Удивленный программист вскочил, удобно усевшись на сфинксе.

— Ты нашел ее, — тихим, но ласковым, в отличие от давешней девушки, голосом сказала Ира.

— Кого? — не понимая, спросил Иван.

— Ее.

Сказка про белого бычка.

— Называй ее моим именем, — попросила девушка, не спуская с парня умоляющих глаз.

— Кого?

— Ее.

Да что такое? Что за недомолвки? Его любимая стояла напротив сфинкса, на котором он восседал, и теребила в руках скрученный флажок.

— Называя ее моим именем, ты даешь свободу моей душе. Той, другой, нужна жизнь. И не только. Она управляет мной.

— Ира, ты на меня сердишься? Почему ты говоришь загадками?

— Нет, Иванушка, прости меня! Я не могу иначе. Спаси меня, пожалуйста. Иначе однажды мне прикажут убить тебя!

Парень, услышав такое, спрыгнул на землю. Ему показалось, что его окатили ледяной водой. Близость смерти от руки любимой девушки ужаснула. Он попытался обнять любимую, но стоило прикоснуться к ее телу, как фигура девушки начала таять, а программист дико крикнул: