Отдых с последствиями

— Мне тоже, — признался он и следом зарылся пальцами в моих волосах.

Ох… Мне хотелось, как кошечке, выгнуть спину и мурлыкнуть, требуя больше ласки. Но разве я могу?..

— Будем не спать вместе?

Вскинув голову, пыталась заглянуть ему в глаза, но в кромешной тьме не могла ничего разглядеть. Лишь силуэт мужчины. Жаль… В последнее время глаза Роса о многом говорили. Или же я видела лишь то, что сама желала из последних сил?

— Кстати, тебя завтра заберут, или ты на маршрутке? — заботливо полюбопытствовал он, и мое сердце судорожно сжалось.

Неужели и тут я слышу то, чего нет на самом деле? Вдруг Рос лишь из вежливости спросил.

— Меня брат заберет.

— Ладно.

Дальше образовалась неловкая пауза. Мне еще так много о чем хотелось спросить, только от смущения и неуверенности в себе боялась даже слово вставить. Нетерпеливо кусая губу, тяжело вздыхала и какой-то момент решалась… Ну не убьет же он меня за вопрос?..

— Говори уже, — мягко рассмеявшись, Рос нарушил тишину.

— Можно, я… — замялась и ощутила, как по телу прокатилась горячая волна легкой паники. — Кое о чем спрошу… — договорила на выдохе.

— Марин… я… Ладно, спрашивай, — словно отмахнувшись, дал он «зеленый свет».

— Почему у вас у всех одинаковые сережки?

После моего вопроса Рос застыл, даже, кажется, не дышал. Ну вот. Так и знала, что лучше бы просто молчала.

— Сережки? — недоуменно прохрипел Рос, а потом начал хохотать. — Сережки!..

Поджав губы, недоумевала, почему такая реакция? Мой мужчина все никак не успокаивался, от чего я еще большее негодовала. Да что не так спросила?! Вроде бы совсем невинный вопрос!

— Мариш, милая, ты неподражаема! — сквозь смех простонал Рос. — Я ожидал чего угодно, но… сережки!..

И хотя веселый концерт не закончился еще, я еле дышала, прокручивая в голове фразу… И это слово: «милая», оно так приятно окутывало и согревало душу, что на лице расплылась стеснительная улыбка. Я поняла, что Рос его неосознанно ляпнул, но ведь приятно же!

— Все, потешился за чужой счет? — я не злилась, наоборот, настроение моментально поползло вверх.

Блин, как нам мало надо для счастья. Поразительно, всего лишь одно слово, и я растаяла, как мороженое на солнце.

— Все-все! — Рос успокоился. — Сережки… — он коснулся мочки уха. — В них нет ничего такого. Все мы учились в одном классе, если по правде, то подружились не сразу. Изначально Демьян и Миша были закоренелыми друзьями, так как жили в одном доме. Я и Саша гуляли сами по себе. Ну и, как это принято у пацанов, мы часто дрались, порой из-за всяких глупостей. Враждовали, ходили на «стрелки», — у Роса явно на лице блуждала улыбка, я ее ни с чем не могла спутать.

И теплота в голосе подсказывала, что ему приятно вспоминать детство.

— В шестом классе мне и Демьяну приглянулась одна девочка, дальше сама понимаешь, каждый из нас хотел выделиться перед ней, что только не придумывали: и цветы, и серенады, и конфеты, и даже домашку за нее делал... я. В итоге не выдержали мы с патлатым и подрались, и знаешь, что потом?

Мысль о другой девочке не сильно порадовала меня, но ведь это же было давно. Значит… ревновать глупо.

— И что?

— Мы с Демьяном стояли за школой, злющие, как черти, метающие друг в друга молнии, а потом краем уха услышали разговор той, из-за кого все и началось. Она, оказывается, лишь потешалась, глядя на то, как мы соревновались между собой. Хвасталась подругам, да еще и твердила, что и дальше будет предпринимать попытки столкнуть нас лбами, потому как это ее забавляло! — рявкнул Рос.

— М-да…

— С того дня и началась наша с ним дружба. Потом и с Мишей нашел я общий язык, а уж когда к нам присоединился Саня, мы стали прямо-таки грозой района. Дальше почти не интересно… Кажется, в девятом классе у патлатого возникли проблемы с шайкой дворовых пареньков, я даже уже и не вспомню всех подробностей… Естественно, мы друг за друга стояли горой и никогда не оставляли в беде. Тот борзый пацан позвал нас на разборки, и когда конфликт был исчерпан, мудак пырнул ножом Демьяна чуть выше почки, а сам умотал. Честно… я там тоже чуть не окочурился, пока ждали «скорую»… Все обошлось, но не так просто, как хотелось бы. Мы с пацанами почти не вылезали из больницы, ожидая, пока наш друг оклемается. Организм молодой, выкарабкался, правда, Демьяну не одно переливание сделали. Вот после этого каждый из нас проколол ухо и носил одинаковые серьги. Нам казалось, что так мы ближе по духу. Как братья… Ну а как подросли, не стали изменять юношеским закидонам и до сих пор носим серьги в знак того, что наша дружба жива и крепнет с каждым днем.

Короче, я даже благодарен той девчонке, ведь если бы не она, не видать мне таких друзей.

У меня не было слов… По щекам катились слезы, и я шмыгала носом, переживая, как наяву. Надо же… Демьяна ранили. Сердце болело за него, ведь по рассказу Роса, тот пострадал ни за что!

— Не разводи сырость. Уж сто лет прошло с тех событий, — Рос нежно стер слезинки со щек и ласково поцеловал меня в губы, почти сразу же отстраняясь.

— Я даже и не видела, что у него есть шрам… — совсем растерялась, ведь действительно, не видела ничего.

— Его нет, Демьян убрал рубец хирургическим методом пару лет назад и теперь там тонюсенькая светлая полоска, ее и не заметишь, если не присматриваться.

— Понятно. А… а сколько вам лет? — все-таки, я не могла толком понять, больше тридцати или меньше…

— Любопытная какая, — хитро выпалил Рос, притягивая меня обратно в объятия. — Двадцать девять.

— О-о-о! — протянула я и цокнула языком. — Совсем ты у меня старичок!

Понимая, что ляпнула, икнула и ойкнула следом. Хорошо, что сейчас ночь… Щеки моментально запылали от стыда, и мне стало не по себе. Только бы не упрекнул… Кошмар, я уже неосознанно называю его своим. Ну все, мне хана. И сердцу тоже. С опаской ждала неудовольствия или чего-то похожего. Но Рос меня совсем удивил.

— Старичок, да? — и в тоне столько игривости… — Да твой старичок кому хочешь даст фору!

Не успела переварить полученную информацию, как меня повалили на кровать и придавили горячим телом. Уф… Мысли разбежались и на смену пришли другие, более интересные. Так и представляла, как мужчина снова решительно войдет в меня и подарит заветный билет в рай. Дыхание сбилось, и жар полыхнул в груди, разливаясь по всему телу.

— Рос…

Я люблю тебя! Побоялась произнести вслух, но себе призналась. Только понимание не принесло мне радости, совсем. Ведь я так и не поняла, что будет дальше. Судя по всему — ничего. И от этого внизу живота противно тянуло, а желудок сворачивался в тошнотворный узел.

ГЛАВА 31

Поспать мне так и не посчастливилось. Да и как тут уснешь, когда волнение простреливало грудь и мешало дыханию. Меня сотрясала крупная дрожь неприятного волнения, и под кожу словно вгоняли иглы. Взглянув на время, горько улыбнулась. Пять утра. Посмотрев на Роса, подметила, что он безмятежно спит с милой полуулыбкой на лице. Аккуратно потянула руку к его щеке и, почти не касаясь кожи, погладила. Ну вот и все… Пора уходить.

Встать с кровати оказалось той еще пыткой. Все мое естество противилось подобному решению, а сердце так и вовсе замедляло ритм. Смахнув одинокую слезинку, тихонько поднялась и сделала шажок в сторону.