Отец моей подруги

Как же! Останусь!

Ты один раз дыхнешь на меня перегаром, и я замертво грохнусь!

Терпеть не могу пьющих людей, не переношу их на клеточном уровне, но они, видимо, мое наказание за грехи прошлых жизней.

Подхожу к двери и прислушиваюсь. Вдруг мне повезло, и он сегодня по-быстрому свалит?

– Что, Дан, снова облом? – раздается ехидный женский голос. Узнаю соседку по этажу. – Ты у нас, конечно, красавчик, но белокурой принцессе папиков подавай. Не дорос ещё.

Её смех удаляется и тут же гаснет в череде громких ударов.

– Ясмина, я начинаю выходить из себя, живо открывай! – гремит его голос.

– Проваливай! – отмираю не выдержав. Сколько можно меня изводить?! – Если не уйдешь, я полицию вызову.

На несколько десятков секунд повисает тишина. Когда я начинаю думать о том, что мой навязчивый ухажер ушел, раздается заливистый мужской смех.

– Ты серьезно такая глупая, а? Вызывай! Так даже лучше! Отец тебя ко мне быстренько доставит.

От бессилия хочется плакать. Неужели жизнь действительно так несправедлива? Я знаю, уже донесли, что отец Богдана – какая-то высокопоставленная шишка в правоохранительных органах, но не может же в Москве все так легко решаться деньгами и связями.

Я родилась и выросла в небольшом городке на юге нашей страны. Кроме туристической и строительной сферы в родном городе вообще ничего не развито. Перспектив не было никаких. Стены родительского дома давили так, что жить не хотелось.

Переезжая в столицу, я надеялась вырваться из капкана предрассудков, сплетен и обреченности. Но прошлое меня догнало и здесь.

Бабушка с раннего детства мне говорила, что яркая внешность станет моим наказанием. Так и случилось. Различие лишь в том, что в школьные годы я слышала фразы по типу: «Кто ж ещё у шлюхи родиться может, только ещё одна шлюха», а теперь меня записали в охотницу за богатыми мужиками. Хотя поводов я не давала никогда.

Бесформенная одежда, отсутствие макияжа, волосы, постоянно затянутые в высокий хвост… Разве так выглядят роковые красавицы? Очень сомневаюсь.

Ну не могу я себе ноги укоротить или губы уменьшить! Могла бы, давно изменила внешность!

Стесняться быть красивой? Такое тоже бывает.

Богдан снова орет и долбится в двери.

Мне страшно.

В Москве я совсем одна, и случись что, никто меня защищать не кинется.

«Не льсти себе, дома защитников не больше», – напоминаю себе.

От неприятных эмоций кожа покрывается мурашками. Ноги наливаются свинцом и слабеют. Бреду к дивану. Опустившись на него, подбираю ноги под себя и закрываю лицо ладонями.

Накопившиеся в душе страхи и физическая усталость дают о себе знать. Мгновенно расклеиваюсь, ощущая приступ головной боли и слабости во всем теле.

Ещё в первую неделю после заселения одна из одногруппниц дала мне совет, дескать, Дану проще дать, чем отвязаться. Он якобы часто преследует девушек и сразу после первого секса теряет к ним интерес.

Не знаю, так ли это или нет, но я точно её советом не воспользуюсь! Хватит с меня того клейма, которое в школьные годы повесили из-за разгульного образа жизни матери.

Поблизости звонит телефон. Взяв его в руки, вглядываюсь в экран.

Лилия, она же Лия. Моя подруга, пока что единственная на новом месте.

В столичный вуз я перевелась после второго курса. Не без труда, но старания были вознаграждены сполна. Стипендия, пусть и небольшая, место в общаге… Я о таком и мечтать не могла. Грех жаловаться.

– Да, Лиля, я тебя слушаю.

– Яська, ты чего трубку не берешь? Я уже начала волноваться, – начинает она с легким укором. – Потеряла тебя.

Вот же Богдан гад! Задурил мне голову так, что я звонка не услышала.

– После смены душ принимала. Не слышала, – вру без зазрения совести. Я действительно только недавно вернулась в общагу, но в порядок себя привести не успела. – Ты что-то хотела? Лекции скинуть?

Лиля демонстративно цокает.

Так и вижу, как подруга закатывает глаза.

– Яся, ну какие лекции? – смеется. – Сегодня суббота! Не нуди! Я хотела пригласить тебя на одно очень важное мероприятие.

В её голосе скользят лукавые нотки, и я, кажется, начинаю понимать, о чем речь идет.

Лиля мне все уши прожужжала про главного конкурента своего отца, главу крупного строительного холдинга. Мужчина стал её первой любовью и, судя по всему, одержимостью.

– Нет! Даже не думай. Ты сама говорила, если отец узнает, что ты общаешься с Титовым, спустит с тебя три шкуры.

– Он не узнает! – выпаливает без задержки. – Ясенька, ну пожалуйста! Составь мне компанию. Из наших никто не согласится, – под «нашими» она имеет в виду людей её круга: друзей и знакомых. – Все знают, какие терки у папы с Титовым. Они друг друга на дух не переносят. Ты мне как воздух нужна! На твоем фоне меня никто и не заметит.

– Не говори глупости! – подруга задевает меня за живое, и я мгновенно реагирую. Не хочу ничего о своей внешности слышать. – Ты же красавица, как тебя могут не заметить?

– Я замаскируюсь. У него годовщина открытия холдинга. Я с трудом билеты достала. Вдруг именно сегодня он обратит на меня внимание? Ну пожалуйста!

Что-то в её плане меня очень пугает. Как бы ни угодить в эпицентр взрыва…

Из-за двери доносится неимоверный грохот, отрывая меня от диалога с подругой. Похоже, Богдан снова долбит ногами.

Испытываю прилив раздражения.

Что же за дурак?!

Поднявшись на ноги, иду к небольшому кухонному гарнитуру и ставлю на плиту чайник. Облить его кипятком не решусь, но хотя бы попугаю.

– Это Богдан опять, что ли? – оживает в телефоне голос подруги. – Вот урод! Давай я охранника отправлю его прогнать?

Нет уж, спасибо! Тогда меня точно запишут в ряды продажных девок, больно уж солидно выглядит секьюрити Каримовой.

– Он скоро уйдет, – проговариваю неуверенно, косясь на свой чайник, который никак не хочет закипать.

– Давай ты ко мне переедешь? Квартира большая. Нафиг нужен этот клоповник, – Лиля фонтанирует идеями. – Даже не спорь. Обсудим при встрече. Давай быстренько собирайся, мы скоро заедем за тобой. И оденься нормально, хотя бы как на работу, а не в эти твои сарафаны пятидесятого размера, – фыркает пренебрежительно.