Отец-одиночка

Приказываю десантироваться и навести конституционный порядок в Риге, столица Латвии захвачена фашистами. На территории республики вводится особый режим подсудности. Любой намек на сопротивление должен восприниматься, как сопротивление законной власти. Услышали слово против, открывается огонь на поражение. Намек на сопротивление или отказ выполнять законные требования считать доказательством в связи с нацистами. Пресекать высшей мерой социальной защиты. На любое сопротивление запрещенного нацистского формирования «Народный фронт» ответ один — расстрел на месте!

— Это как же товарищ капитан? Это же война… — Не удержался сержант, выслушав такой необычный «гражданский» приказ…

— Ты же знаешь, что происходит в Прибалтике?

— Все знают…

— Вот и поможем нашим парням. — Капитан Егоров так растерялся зачитывая текст, что даже не одернул своего бойца, задумался и выдал.

— Отставить разговорчики в строю, получаем оружие…

* * *

Взвод ОМОНа постепенно вытесняли, раздавались выстрелы. Причем стреляли из толпы, были уже первые раненые среди защитников Закона и Справедливости, но приказа стрелять в гражданских так и не поступало… Молодой боец обреченно поднял взгляд на небо.

— Командир, что это? — Удивленно сказал он своему взводному. Тот тоже посмотрел в небо. На лице его просияла улыбка…

— Десантники! — Я же говорил, наши придут… — Десантники приземлялись и что-то кричали взбесившимся нацистам, что бойцы ОМОНа слышать не могли, вскоре раздались выстрелы.

Капитан Егоров приземлился на площади и выкрикнул.

— Приказываю всем разойтись!

— Улетай в свою Россию!

— Приказывай в Москве! — Разладилось хаотичные выкрики из толпы, мат и в капитана полетели камни. Вокруг командира собирались его бойцы. Привыкшие к кровавой вакханалии и безнаказанности отморозки кинули бутылки с бензином в русских солдат, но пока промахнулись. Капитан же несмотря на четкий приказ стрелять в ответ медлил…

— Прекратить беспорядки или мы откроем огонь!

— Мы тебя не боимся!

— Палач!

— Стреляй русский варвар! — Кричали чухонцы уверенные, что огня открывать не будут…

— Огонь… — Коротко бросил капитан Егоров и сам открыл огонь. Не сразу, ибо было трудно стрелять в условных «своих» с задержкой в 2–3 секунды начали стрелять бойцы его роты, а парашюты десантников все приземлялись и приземлялись на площади. Людоеды опьяненные безнаказанностью и уверенные, что их-то точно никто не тронет испытали ужас и побежали. Одно дело издеваться, пытать и убивать беззащитную престарелую русскую учительницу*, другое дело получать пули за свои преступление.

Русскую учительницу* — в ходе событий «пропали» некоторые учителя и врачи. Их одно время пытались повесить на Рижский ОМОН, а затем когда не смогли «забыли» и упоминания об этих жертвах трудно найти в интернете. Хотя в репортажах тех лет иногда говорили. Короче очередные «мирные протестующие», которые «онижедети» и ничего плохого не делали по версии Западных СМИ…

Как раскаленный нож, сквозь масло двигались десантники через толпу фашистов, где только начинали оказывали сопротивление, или не убирались с пути работали пулеметчики. Если изначально у ребят было только личное оружие в основе АК, то теперь десантировались и пулеметчики. Постепенно они подошли к взводу ОМОН.

— Капитан Егоров, старшего ко мне! — Приказал офицер.

— Прапорщик Стрельцов. Я старший. — Доложил молодой командир взвода.

— Прапор ты что мудак? Тут нацисты, а ты не стреляешь… — Задал вопрос Егоров.

— Приказа не было… — Пожал плечами Стрельцов, а сам стоял и улыбался счастливой улыбкой дебила.

— Чего лыбишься? Это война! — Попытался построить прапорщика капитан…

— Война… Но хоть кто-то взялся навести порядок. Пусть и война… — Ответил он капитану…

— Наши…

— Пришли… — Услышал Егоров, обернулся и увидел, как незнакомые друг с другом русские парни обнимаются. Тут он понял, чему рад прапор.

— Извини прапорщик, от боя не отошел… — И широко улыбнулся во все свое рязанское лицо.

— Бывает… — Согласился Стрельцов, улыбаясь в ответ.

В Литве войска и без моей подсказки выступили против фашистов. Правда не стреляли, всем нужно было, дабы кто-то принял на себя ответственность. Тоже мне «генералы», все бы им полумеры, когда выполнять присягу. Потому когда дивизия оказалась в Латвии, двинулся с одним из батальонов в Литву. Переподчиняя себе, как законному правительству СССР воинские части. Вот тут была тишь да гладь. Генералы с огромной радостью отдали власть в мои руки, когда же попытались связаться из Москвы и заставить не подчинятся присяге, то Миша был послан на хер…

Сразу по подчинения войск в Литве, аналогично решили поступить советские войска Латвии и Эстонии. Решительные действия по наведению конституционного порядка показали, что оказывается во всей Прибалтике, нет никого, кто бы желал отделения от СССР, более того региональные парламенты были экстренно собраны. В ходе голосования единогласно признали, что они Русско-Литовская республика (аналог Русско-Литовского княжества) и входят в состав СССР, не имея каких-то желаний на сепаратизм…

Однако все же де факто псковская область и Русско-Литовская республика отделились. В целом, как и планировал Маши Меченный, так да не совсем так, были свои нюансы…

Одновременно в СССР было объявлено ЧРЕЗВЫЧАЙНОЕ ПОЛОЖЕНИЕ, где я требовал войка СССР соблюдать присягу и не подчинятся антиконституционному режиму в Москве. В некотором смысле всегда мятежный Ленинград сразу же присоединился к нашей республике, что входила в состав СССР, но было явное противостояние и столица была перенесена в Ленинград, второй центр вещания телевидения и радио по стране… БССР так же присоединилась к верным ленинцам, коими мы сами себя и объявили. Но тут понятно они фактически единая часть «Прибалтийского военного округа», где большая часть военных и генералов там и остальной военный округ, а патрициев из партийцев, что были против мы просто выгнали пинком под зад!

В течение следующих двух суток под наше подчинение перешла вся группа войск расположенных в Восточной Европе. Тут нужно понимать мотивацию в том числе высшего командного состава. Скажем группа войск в ГДР, совсем не желала покидать Германии. Слишком хорошо они там жили, а Миша Меченный собирался вывести офицеров банально в чистое поле, им даже квартиры были не положены. Если бы генералы выступили с инициативой на дальнейший вывод и не подчиняться истинным ленинцам, то могли бы повторить судьбу генерала Шевелькова и получить пулю в лоб от собственных подчиненных и так и так войска бы перешли под мое командование. Более того разрушенный ГДР был восстановлен силами Группы Войск в течение двух дней. Единственное изменение из-за снесенной берлинской стены, столица ГДР была перенесена в Лейпциг, второй по величине город советской Германии… Хлебнув горюшка от западных немцев, сразу после падения стены, когда народ ограбили например украв вклады в банках, начав процесс приватизации, закрывая и распиливая многие заводы и фабрики, выкидывая восточных немцев «на мороз», без работы и средств к существования, ФРГ добились удивительного эффекта, что Москва не могла добиться многие годы.

Сразу после восстановления ГДР и без какого-то финансирования со стороны государства (нам не до этого было), жители бывшей столицы сами отремонтировали стену и еще со своей стороны обнесли ее колючей проволокой. Установив многочисленные плакаты с матерными надписями* (на немецком естественно) рассказывая, что они думают о ФРГ и об «объединении».

Матерными надписями* — все знают про «лихие 90-е», что были у нас. В ГДР они были легче, не было гражданских войн и т.д. только своя боль всегда ближе и больнее. Даже сейчас крайне популярны футболки среди восточных немцев с надписью: «Русские верните стену и сделайте ее на 2 метра выше»! Восточники сразу же стали людьми второго сорта, вроде неграждан в Прибалтике, как сами себя называют не граждане — «негры». Ну и вклады отжали в восточных марках. Закрыли производства и т.д.