Отель "Калифорния"

— Настя, ты подумай — эта твоя Джоди лгунья и блядь! Я таких баб в Москве видел, у нее же на роже написано, кто она. Какой Нью-Йорк? Какое агентство? Этот Касабланка и не числится там!

Касабланки действительно в Нью-Йорке не было… В « Модел Менеджмент» —филиал «Элит» —никто о Насте не знал. Был уже февраль месяц.

— Вместо того чтобы поддержать меня, ты, наоборот, только сомнения в меня вселяешь! Я и так неуверенная, а ты…

«Я сама стала трусихой, — подумала Настя. — От мужа уйти не боялась, эмигрировать не боялась, а сейчас — боюсь? Или это что-то другое?»

— Иди домой, Саша. Извини, но я ужасно устала. Фотограф измучил меня. Отснял двенадцать роллов пленки. Двенадцать!

— Я не знаю, что это значит. И я сейчас уйду. Сейчас я только позвоню, попрощаюсь… — он выпил и придвинул к себе телефон.

По первым цифрам набираемого им номера Настя узнала телефон его родственников. Она взяла аппарат и унесла в Vanity room. Саша пил из бутылки, когда она вернулась.

— Все, я ухожу. Насовсем. Все, — он качаясь подошел к двери, посмотрел на Настю, махнул рукой и, сказав: «Эх…», выбежал из квартиры.

Настя постояла посередине комнаты, потом взяла ключи и побежала за Сашей.

Шел дождь. «Почему у меня в жизни, как в каких-то дурацких фильмах. Как в В movies [132] . Арчи с пистолетом… Саша под дождем…» Сашу она увидела бегущим по газончику мокрой и скользкой травы. Он несколько раз чуть не упал. По Кловердэйл ехала машина, медленно, в поисках паркинга. В лучах фар сыпал мелкий, частый дождь. Настя увидела Сашу, оттолкнувшегося будто от дерева к машине. Она побежала и успела схватить его за плечи. Он упал на капот. Водитель выскочил из машины, пряча голову под газетой «Woman's Wear Daily». На обложке была Настина фотография.

132

Фильмы серии Би, снятые на небольших студиях на минимальные суммы. Среди них иногда бывают шедевры.

— Он сумасшедший? Что он делает? Он болен? — кричал владелец машины, с которой Настя стаскивала Сашу.

— Простите. Он просто много выпил. Извините нас. — Настя теперь пыталась поднять Сашу, упавшего на дорогу.

Владелец машины помог ей. Саша повис на Насте, и она потащила его к себе.

Он плюхнулся на пол у стены. Она принесла полотенце и стала вытирать его мокрые волосы.

Дик подумал, что надо было заехать домой и, заперев селлер,взять с собой ключ. Он провел рукой по лицу, которое всего полчаса назад лежало на Настином голом животе. Рука пахла Настей. Он усмехнулся — пусси,Насти. Он разорвал пакетик finger wipe [133] . Ему стало стыдно — будто Настя сидела рядом и смотрела, как он вытирает ее со своих рук. «Сорри, пусс!» — сказал он вслух и, вытерев руки, бросил салфетку за окно. Она полетела по пустынной Ла Брея-авеню. Дик решил доехать до аэропорта улицами — в 3.45 ночи только громадные траки [134] встречались на дороге.

133

finger wipe — салфетка для рук.

134

Truck — грузовик.

Настя опять выпросила у него ключ от дома. В последний его отъезд она устраивала пати,и, вернувшись, он застал ее за уборкой. Почему она не приглашала никого в его присутствии? Из-за своего русского бой-френда,думал Дик. Но он был согласен на такие отношения. Из-за того, что сам не был свободен. От последней жены, например, дочь была связующим звеном. И они могли продолжать упрекать друг друга в столетней давности неверностях, ставить в вину друг другу несостоявшиеся карьеры. Продолжать террор друг друга.

Настя лежала в своей постели в обнимку с медвежонком. Под подушкой был ключ от дома Дика. В уме она составляла список приглашенных на завтра: «Всех-всех позову. Может быть, это будет мой прощальный вечер в Лос-Хамовске».

В половине десятого позвонила Джоди.

— Ты сама знаешь, что никаких гарантий в этом monkey бизнесе быть не может. Если в Нью-Йорке ничего не получится, ты сможешь поехать в Японию. На гарантированные четыре тысячи в месяц. Эти джапс [135] все берут на себя — визы, разрешение на работу, контракты. Главное, понравься им сегодня…

135

Japs — (жарг.) японцы.

Самым последним делом в Лос-Анджелесе и Беверли-Хиллз считалось не попробовать суши бар [136] ,не носить свитера Кензо и не побывать в Токио. Джоди еще долго говорила о том, какой это ужасный бизнес и что она могла бы написать бестселлероб этом ужасном бизнесе, но «ты же знаешь, Настья, они меня засудят в Америке!».

Настя дала себе честное слово, что больше выпивку приносить не будет. Уже было выпито четыре бутылки шампанского, две — водки, две — джина и неизвестное количество вина, которое она приносила в кувшинчиках, наполняя их из бочки в погребе. Струйка из крана становилась все скромнее и скромнее. Кто-то принес с собой вино. Настя уже не помнила кто — приглашенные привели друзей. Ей не очень это понравилось. Но Друг успокаивал и говорил, что всем всего хватит — он принес огромную turkey, и Люська зажарила ее в духовке по-американски: с какой-то кашей внутри. Сейчас она хотела танцевать русского. Но Настя заранее убрала все русские пластинки Дика, зная уже привычки подвыпившей женщины «без мужа, без сына сдающих на лайсенс дантистам».Саша играл в чипс с другом рыжей Шерол. В отличие от Дика этот был архитектором. Ромка клеил Шерол, а пьяная уже Келли, подламывая каблуки сапог, слонялась из комнаты в комнату и запускала пальцы в чаши с соусами. Валерий доказывал Другу, что Советскому Союзу будет очень выгодно пускать эмигрантов обратно: «Они привезут с собой валюту, на которую будут покупать квартиры. Мы ведь, например, не захотели бы жить где-нибудь в провинции, захотели бы в Москве. Вот и придется платить долларами», — он и не заметил, как перешел с предполагаемого на то, что будет на самом деле. Жена Валерия, Таня, что-то объясняла Кенту Маршалу, сверкающему затылком-клумбой.

136

Sushi (bar) — национальное японское блюдо из сырой рыбы.

Келли чуть не упала в селлер,и Настя сказала, чтобы та не спускалась, что она уже идет. Она взяла бутылку джина, подумав, что раз его пьют с тоником, то медленнее. «Ричард меня убьет! Ну и хуй с ним!» — она заперла дверь и положила ключ в кружку с надписью «Keep your hands off me» [137] .

— Настия! Ты хочешь ехать в Токио? — Келли соскребала оставшийся в миске авокадный соус.

— Ох, я не знаю. Я не очень доверяю Джоди в последнее время. — Настя достала из холодильника тоник и обнаружила там бутылку водки. Достала и ее.

137

«Держи свои руки от меня подальше».

Пришла раскрасневшаяся Шерол, в платье с крылышками. «Почему она все время носит какие-то мексиканские одежды?» — подумала Настя. Сама она была одета в наряд Муз Модерн. Шелковое джерси юбки падало фалдами к полу. Маленький верх прикрывал грудь несколькими рядами струящейся ткани, оставляя спину и плечи голыми. Настя ничего не надела под наряд и чувствовала себя голой.

— Я хочу ехать в Токио. Я вообще нигде не была. И потом, я никогда не заработаю в Лос-Анджелесе двенадцать тысяч за три месяца. — Келли облизала пальцы.

— Что же ты, ни цента там не потратишь? Жизнь в Японии еще дороже, чем в Нью-Йорке. И здесь придется за квартиру платить. — Шерол открыла бутылочку тоника.

— Можно сдать кому-нибудь на три месяца квартиру. А, у меня все равно здесь ма. Почему я ненавижу Лос-Анджелес? Я родилась здесь.

Настя этого не знала. Она думала, что Келли из глухой провинции. И вообще, ей казалось, что в Лос-Анджелесе никто не рождается, что все приезжают сюда откуда-то. Она поставила на поднос бутылки тоника и дала его Шерол. Давать что-либо в руки Келли было опасно — она уже подержала в них ма-аленькую бутылочку Аксидента.

Друг сидел в кресле и наблюдал. Настя взяла огромную подушку, несколько таких она нашла в гараже, и, бросив на пол, села рядом с ним.

— Почему ты ни с кем не познакомишься… поближе? Вон ту девочку, Лиз, она одна, можно трахнуть. Она тебе не нравится?

Друг захохотал, показывая свои большущие зубы. Настя подумала, что они, наверное, мешают; если целоваться с ним… и она вдруг вспомнила, что по пьянке однажды очень даже целовалась с Другом… и зубы не мешали.

— Мне здесь все нравятся. Чудные девки. У этой вон ножки так и подламываются.