Отельер из иного мира

— Во-первых, не всяких, — поднял указательный палец. — А от важных министров и ставленников самого императора. Во-вторых, ты нравишься мне куда больше, несмотря на старые замашки.

— Пфф… — она отвернулась от налетевшего с моря ветра. — Я же серожопый ослоухий недочеловек.

— Не мели чепуху.

— Мелю, что есть. Со мной считаются лишь потому, что сородичи отличились на войне. А если бы струсили — или, упаси боги — перешли на сторону врага…

Ривер закусила губу, избавив меня от подробностей — и так понятно, что бы сделали с детьми леса.

— В это сложно поверить, — подался вперед и облокотился на стол, — но я не делю люде… разумных существ по цвету кожи, вере, полу, богатству или положению в обществе. И сужу только по делам их — есть хорошие, как ты или Луис. Есть плохие — как Инга или Марта.

— Я — хорошая? — девушка запрокинула голову и захохотала. — Плохо меня знаешь.

— Раньше и я был не сахар.

— Да? — хмурый взгляд вперился так, что голова закружилась, а ватные ноги приросли к полу. — А кто ты теперь?

— Опять начинаешь? — встряхнулся, отгоняя наваждение.

— Нет, правда. Ты задумал копать под племянницу Кассия. Я должна быть уверена на все двести, прежде чем вписываться в такую авантюру. Вдруг тебя орки подослали? Провели обряд и поменяли души местами. Магия древняя, сложная и опасная, но вполне осуществимая. Так кто ты, друг?

— Я — странник со звезд, — с теплой улыбкой произнес в ответ.

— Ну да, ну да… — Ривер допила коктейль и натянула шляпу поглубже — солнце ей определенно не нравилось. — А я трахалась с императором.

— И как?

— Ты дурак? Кассий ненавидит нелюдей и скорее хрен себе отрежет, чем возлежит с эльфийкой. Да еще и темной, отродьем из отродий. Ты соврал, я соврала. Сарказм на сарказм.

Нестерпимо захотелось выдать все, как на духу. И про Землю, и про попаданцев, и про вот это вот все. А еще больше — обнять ее покрепче и не отпускать подольше. Но если обычная девушка в открытое сердце может плюнуть, то Ривер — ударить кинжалом. Нежность нежностью, но голову выключать не стоит — особенно сейчас, когда кругом враги, а доверия достойны единицы.

— Слушай, — накрыл сжатый добела кулак ладонью. — Если Инга в самом деле задумала меня убить, она крайне опасна для всех нас. Я — далеко. Она — у самого трона. Если орки — или иные заговорщики — и проведут обряд, то выберут целью вовсе не меня. Возможно, речь идет о банальной мести. Возможно, о чем-то большем. Но лучше рискнуть и потом объясняться перед инквизицией, чем пройти мимо и обречь империю на гибель. Ведь корона может достаться тому, кто на подвиги и заслуги уже не посмотрит.

Чародейка замолчала, уставившись на горизонт. Тело словно окаменело, но нервно шевелящиеся пальцы на ногах выдавали сильнейшее эмоциональное напряжение. Ривер не просто обдумывала предложение, а снова пронизывала меня невидимыми щупальцами, погружая то в душу, то в мозг в надежде выяснить истинность намерений. Я мелкими глотками допил коктейль, никуда не спеша и наслаждаясь чудесной погодой, и лишь тогда услышал ответ.

— Ладно. Согласна. Но то, что мы затеваем — и есть заговор. Если нас заметут, а девчонка ни при чем — мой допрос покажется щекоткой.

— Значит, — потер занывшую челюсть, — будем действовать умно, коварно и тихо — как и подобает настоящим интриганам.

— Ага. Именно поэтому сидим вместе у всех на виду.

Настал мой черед фыркать:

— Кому какое дело до влюбленной парочки?

— Это какой еще? — настороженно протянула Ривер.

— Нас с тобой.

— И когда это мы стали парой?

— Если спросят — скажи, вчера.

Переложив шляпу на стол, сжал потемневшие щечки в ладонях и прильнул к дрогнувшим губам. Ведьма не возмутилась, не попыталась настучать по черепу или шандарахнуть молнией, лишь до скрежета стиснула зубы. Осада длилась пару мгновений, а затем острый теплый язычок скользнул навстречу и вступил в неравную борьбу с интервентом. Кровь вскипела так, что я был готов взять колдунью прямо на столе, но Ривер ткнулась лбом в подбородок и прошептала:

— Для прикрытия этого хватит. Надеюсь, планируешь ты так же здорово, как и целуешься.

Никогда не считал себя знатоком поцелуев, а о тайных операциях только в исторических книгах читал. Но мы же не фюрера подорвать задумали, а просто покопаться в грязных вещичках. Нужно раздобыть ключ или отмычку, отвлечь Ингу хотя бы на часок — и дело в шляпе. Вот только как распределить роли? И тут меня осенило.

— Я отвлеку ее, а ты займись комнатой.

— Уверен? Может, наоборот?

— Нет. Я не почую магию. А за остальное не волнуйся. Проведай Луис, узнай, как дела у нашей грейсы, и начинай.

Эльфийка кивнула. В задуманное это не входило, но все же чмокнул ее на прощание, насладившись привкусом фруктов и рома, и вернулся в кабинет. От беспорядка не осталось и следа, а Инга с важным видом сидела в моем кресле и перекладывала папки — не иначе обустраивала рабочее место под себя.

— Хочу допросить Амелин, — заявил с порога. — Запишешь для протокола?

— Конечно, — без намека на энтузиазм ответила секретарь и взяла с полки стопку бумаг и набор письменных принадлежностей.

Арестованную нашли сразу — лишь у двух комнат во дворце дежурили гвардейцы. Возникла небольшая, но очень полезная проволочка — бойцы не могли пустить нас без разрешения начальства. Пока послали за Генри, пока нашли, пока привели прошло минут двадцать, а то и больше. Уладив формальности, вошли и застали горничную в углу — она стояла на коленях, низко опустив голову и обняв себя за плечи. Не самая удобная поза, особенно, когда есть и кровать, и стул, и я тут же наехал на охранников. Но как оказалось, это не издевательство, просто девушка так молилась, и даже шум в коридоре не вывел ее из глубокого транса.

— Вы обыскали ее комнату?

— Почти закончили, — Генри подбоченился, с отцовской грустью поглядывая на пленницу. — Пока ничего не нашли.

Инга устроилась за столом, брезгливо поглядывая на соседку, я же перенес стул на середину комнаты и сел в позе пахана — подавшись вперед и уперев кулак в бедро. С чего вообще начинаются допросы? Моя основная задача — тянуть время, так что сперва попросил Ингу обозначить дату, вкратце описать фабулу дела и перечислить всех действующих лиц, включая охранников — сгодятся, как свидетели.