Отказ

Смотритель сам к ней подошел:

– Ну, голуба, что памяти нет? Решила волны рисовать? Рисуй, а мне не мешай.

Если бы ты еще немного в сторонку села от маяка, вон там, на валуне, и мне бы не мешала.

– Хорошо, я пересяду. Какие сегодня волны красивые!

– Чего ты в них нашла? А, все художники убогие, что на них обижаться, – проговорил смотритель и пошел к маяку.

Минут через двадцать показался музыкант – директор. Он подсел к смотрителю, потом поднялся на смотровую площадку, а вниз спустился без пакета. Ирина пакет заметила, и заметила, что его в руках, возвращающего домой музыканта – смотрителя, не было.

Смотритель после ухода музыканта, заметно повеселел, и подошел к Ирине.

– О, рисует. Смотри ты, а волны, как живые. Ну, голуба, а ты и впрямь художница!

Мне бы волны свои подарила, я их на стенку повешу.

– Один рисунок я Вам подарю, а сегодня и, правда, волны хорошо получились, но мне еще надо немного их дорисовать.

– Ладно, рисуй, голуба, раз мне рисуешь.

У нее возникло ощущение, что смотритель принял на душу грамм сто или больше, он был навеселе и взволнован. Ирина сидела, рисовала, и не поворачивала голову в сторону смотрителя. Прошло полчаса, на волнах перед маяком появилась яхта. Она тут же стала ее набрасывать на лист бумаги. Смотритель с пакетиком пошел к берегу, взял лодку…

– Ой, подождите! Я с Вами хочу прокатиться! – закричала Ирина.

– Ну, ты, голуба, чего сегодня ко мне привязалась? – недовольно спросил смотритель маяка.

– Я не к Вам, я к волнам привязалась, – сказала она и полезла в лодку смотрителя.

Рисунок я под валуном оставила.

– Ладно, поплыли, голуба на яхту.

На яхте поняли, что им смотритель везет товар, но что рядом с ним делает девушка?

– Бабу, зачем привез? – спросил матрос.

– Это не баба, а художница, волны все рисует, а теперь явно с вами захочет прокатиться.

– А можно?! – прокричала Ирина свой вопрос.

– Садись и не мешай, но мы сегодня сюда только к вечеру вернемся.

– А я не голодная.

Пакет с белым порошком исчез в трюме яхты. Она села на корме. Мужчины разговаривали. Смотритель сел в свою шлюпку и поплыл к берегу. Яхта взяла курс к князю Грише. Этот путь ей был уже знаком по морскому трамвайчику, она сидела, смотрела, молчала. Последнее, что она заметила, так это машину Чаркина.

Смотритель ему что-то сказал. Серж пошел и взял рисунок под валуном. Яхта набрала скорость, и маяк исчез из поля зрения Ирины.

К ней мужчины относились на редкость равнодушно, они ее воспринимали, как убогую личность, рисующую волны. С виду она напоминала серую мышь, весьма невзрачную.

Это певица Алина была вся из себя, и выпрыгивала при ходьбе из своего платья. А у Ирины все было закрыто и сама она скучная. Мужчины о ней забыли.

Глава 7

Артем понял, что ситуация выходит из под его контроля. Ирина скрылась во дворце Павлина…

Яхту встретил сам Гриша в шикарной светлой одежде на причале, к которому причалила белая яхта. Он не взял пакет из рук моряков, пакет один из моряков отнес в боковую дверь дворца. Он важно подошел к Ирине, когда она по трапу спустилась на причал. Он сказал ей, что ему уже известно, что она художница, и у него есть для нее заказ. Она тут же выросла сама в своих глазах. Яхта покинула причал, а она с Гришей зашла во дворец Павлина.

Ирине показалось, что число зеркал во дворце, больше числа самих стен, она отражалась со всех сторон, и мгновенно почувствовала, что ее одежда мало подходит к этому дворцу. Он заметил смену ее настроения. Показал ей свою картинную галерею, сплошь состоящую из одних павлинов на полотнах.

– Ирина, мне нужен павлин на фоне морских волн. Павлин у меня есть живой, его надо нарисовать на фоне моря. Это возможно?

– Думаю, да.

Он внимательно посмотрел на нее и решил, что ему срочно надо отправить певицу Алину назад в санаторий, не волновала его певица. Он вышел, позвонил на яхту.

Сказал охране, чтобы певицу Алину доставили в санаторий сегодня же на яхте, и чем быстрее, тем лучше. Провожать певицу он не вышел, но охрана предупредила ее о молчании. Певица обрадовалась тому, от чего недавно сбежала.

Ирине предоставили на выбор парчовые халаты с павлинами, они были относительно безразмерными, она надела один халат, и почувствовала себя вполне комфортно.

Гриша посмотрел на нее и понял, чем она отличается от нервной Ленки, и еще больше от нервной певицы Алины – спокойствием. В ней была основательность. Она ходила, а не бегала и не летала, она ничего не просила, но внимательно смотрела на картины.

Он предложил ей сесть в кресло, им привезли столик с едой и напитками. Впервые в жизни Гриша почувствовал себя в своем дворце Павлина – дома. Ирина без жеманства ела пирожки и запивала компотом, и была спокойна. С ней не надо было хитрить, ухаживать, выворачиваться наизнанку. Можно было просто сидеть, есть, пить, молчать. В ней не было кричащей сексуальности певицы, но она приятно радовала глаза, искушенного любителя женщин.

– Ирина, для Вас у меня есть комната, все, что нужно для написания картины Вам доставят, Вы только напишите, что Вам нужно.

Ирину проводили в золотую комнату, в которой только что была певица Алина.

– Я не буду работать в этой комнате! Здесь не тот свет. Есть комната выше этажом?

– Есть, но она намного проще, и сейчас она занята.

– Пойдемте, посмотрим на вид из окна из комнаты выше этажом.

Ей показали комнаты на верхнем этаже, она выбрала одну комнату с видом на море.

Комнату для нее быстро освободили, а того, кто в ней жил, перевели в другую комнату. Она четко написала перечень предметов, необходимый для работы над картиной. Он перед ней тушевался. Он стеснялся быть назойливым. Ирину оставили в комнате, а он пошел в свои покои. Она включила мобильный телефон, но он не работал.

В окно Ирина увидела, как певица Алина села на яхту, и та поплыла в сторону санатория. 'Смена пленниц', – подумала она, услышав крик павлина. Страшно ей не было, но скучно тоже не было. У нее были приятные заботы, ей привезли все, что она заказала для написания картины с изображением павлина и моря. Павлина она рисовала карандашом. Море на эскизах прорисовала весьма подробно, нужно был объединить рисунки, все изобразить маслом на холсте. Она трудилась в своей комнате на верхнем этаже дворца Павлина.

Гриша иногда заходил к ней в комнату, сидел в кресле, смотрел и уходил. Она все больше ему нравилась, но совсем ни так, как все прежние женщины. Он не пытался ею завладеть, не пытался напоить, околдовать ее своим богатством. Он хотел одного, чтобы она всегда была в его доме. У него не было рядом дочери, и впервые в жизни у него возникло желание оберегать, а не нападать. Он так же знал, что через четыре дня ей надо уезжать домой.

Успеет ли она написать картину? Скорее да, чем нет, но она об этом не думала.