Отказать Пигмалиону

Вадим смутился – он не мог подтвердить сказанное, поскольку компания только была учреждена, а помощь этой девушке была частью плана по собственному обогащению. Вадим уже несколько недель скупал книги о неизвестной ему доселе профессии «менеджмент в области музыки». Мать девочки недоверчиво посмотрела на благодетеля:

– Насколько я вижу, вы очень молоды. Ненамного старше моей дочери, позвольте мне усомниться в вашем предложении и в ваших намерениях. И потом, сколько будет стоить это обучение?!

Ответ прозвучал тихо, но очень определенно. Вадим пытался найти нужные слова, но не находил их. Что он мог сейчас сказать в этом кабинете. Что у него есть деньги, которые могут помочь получить надлежащее музыкальное образование? Что он хочет попробовать совсем неизвестное ему дело? Что его тронул голос этой девушки? Не внешность, необычно красивая, а именно голос – ведь тогда, стоя под открытым окном на углу сквера, он слышал только музыку и голос. Что он мог сказать этой сухой, похожей на классическую менторшу, женщине? Ее подозрительность рождала в нем сомнения. Сомнения в правильности его поступка, сомнения в том, что его кто-нибудь поймет. Жена уже несколько дней пытается выяснить с ним отношения. Она даже звонила матери (нелояльность высшего порядка в представлении Вадима), пытаясь поделиться тревогами. Хорошо, что мать лишь рассеянно выслушала сноху и отделалась дежурными фразами. И вот сейчас эта тетка…

– Простите, как вас зовут? – Вадим расправил плечи и как можно спокойнее посмотрел на мать девушки.

– Елена Семеновна. – Тетка была намеренно суха.

– Вадим Алексеевич, может быть, вы подробнее расскажете, как все это будет происходить… Здесь же детали важны – тревога родителей очень понятна в таких ситуациях, – пришла на помощь директор.

– Конечно, с удовольствием. – Вадим откашлялся и понял, что особо рассказать ему нечего. Не успел он узнать, в каких учебных заведениях лучше всего учат вокалу, как юридически оформить эту помощь, как объяснить, что деньги на обучение он даст в том случае, если в дальнейшем сможет сам распоряжаться карьерой этой девушки. Он неожиданно оказался авантюристом, и теперь нужно было не потерять лицо. Вадим вздохнул и вдруг вспомнил один из разговоров родителей. Речь шла о его сестре Ане, которую мать мечтала отправить учиться за границу.

– В Австрии есть прекрасные колледжи, есть школы, а сколько там полезного для человека, увлекающегося искусством, особенно музыкой. Я хочу оплатить ее обучение в одной из самых лучших школ вокала в Австрии. Точно сейчас называть это учебное учреждение я не буду – не хочу бежать впереди паровоза. В общем, это выглядит так – мы узнаем правила приема, если по своим вокальным данным ваша дочь подходит, я перевожу деньги за обучение на счет школы. Насколько я знаю, школа предоставляет пансион, если же нет – я оплачиваю жилье на все время обучения.

– Вы предлагаете мне послать дочь одну в незнакомую страну?

– Во-первых, она уже взрослая. Во-вторых, я никогда не слышал, чтобы студенты приезжали учиться в другой город или даже страну вместе с родителями. В-третьих, вы сможете сами все посмотреть – условия, переговорить с преподавателями, ознакомиться с расписанием.

– И оставить ее одну?

– А вы предлагаете мне оплатить ваше проживание там же? – Вадим не сдержался, поскольку его очень раздражало равнодушно-постное лицо собеседницы и внимание лишь к финансовой стороне дела. Мать Али не спросила ни о чем, кроме как о сумме, в которую обойдется обучение дочери. Такое впечатление, что она попросит ее наличными.

– Точную сумму я тоже не могу назвать – все зависит от тех предметов, тех лекций, на которые она запишется.

– Я не знаю. Вам-то зачем это надо? – После продолжительного молчания тетка посмотрела на Вадима.

– У меня бизнес такой. Я вкладываю деньги в таланты. Раскручиваю их, даю им возможность славы и денег. Сам зарабатываю. Раньше это называлось – импресарио. Теперь продюсер. У нас в стране их практически нет. Я буду одним из первых. – Вадим теперь говорил спокойно, уверенно. Как только было произнесено, что им на самом деле движет, появился кураж. – Поймите, часто бывает, что человек талантлив, способен, трудолюбив, но нет возможности пробиться. Или характер такой, или обстоятельства сильнее, или конкуренция высока. Но чаще всего человек плохо себе представляет, с чего начать. А ведь старт – это чуть ли не самое главное…

– А я думала, что талант важнее всего. – В словах тетки слышалась неприкрытая ирония.

– Да, без таланта не будет ничего… Но иногда и с талантом ничего не случается. – Вадим помолчал. – Впрочем, решайте сами. Думаю, что способных людей немало и многие из них решатся рискнуть. Тем более что деньги на этот риск дает другой.

В кабинете директора повисла тишина. Чувствовалось, что мать девочки взвешивает все «за» и «против» и старается не прогадать. Опасения тоже присутствуют, но сейчас они уже не те, что в начале разговора. Вадим же теперь совершенно не волновался – он знал, что честен перед этими людьми, а уж как он собирается зарабатывать деньги, никого не касалось.

– Я поеду учиться, – прозвучало неожиданно. И все присутствующие уставились на девушку, которая умудрилась спрятаться за худой материнской фигурой.

– Тебе семнадцать лет. – В голосе матери послышалась привычная враждебная покровительность.

– В июне мне исполнится восемнадцать. И я смогу сама решать все вопросы. Я бы очень хотела учиться пению. – Последние слова были обращены к Вадиму.

– Аля, все равно надо прислушаться к мнению взрослых. – Директор пыталась не обострять ситуацию. – Мы еще поговорим с Сергеем Фомичом. Он все-таки работает с тобой несколько лет, он тоже должен высказать свое мнение.

Ирина Леонидовна, извинившись, выскочила в коридор и, поймав за руку первого попавшегося школьника, послала за преподавателем музыки.

Сергей Фомич вошел в кабинет с суровым, немного брезгливым выражением лица. Но, увидев там Алю с матерью, неожиданно расплылся в радостной улыбке.

– Вот кого чествовать сегодня надо! Аля, ты сегодня просто сама себя перехитрила! Не побоялась взять верхние ноты как положено – и вот, на тебе, все получилось!

– Сергей Фомич, присядьте на минуту! – Директор прервала поток дифирамбов. – Вот, Але предлагают учебу за границей. Как вы считаете?

Преподаватель внезапно огляделся – только сейчас он заметил в кабинете постороннего.

– А на каких условиях? Главное, в кабалу не попасть! Многие талантом хотели бы воспользоваться. – Сергей Фомич выразительно посмотрел на мать девушки, а все присутствующие за словом «талант» расслышали слово «красота». В том, как преподаватель музыки коснулся плеча своей подопечной, как он смотрел на нее, в самой позе было что-то суетливо-бабское.

– Простите, но ваше мнение я бы хотел учесть, обсуждая детали самого обучения. Ваши советы как профессионала могут быть чрезвычайно полезными, но все же остальные аспекты этого дела я предпочел бы обсуждать с самой Алей и Еленой Семеновной.

– Вы знаете, я педагог с большим стажем, и я тоже могу посоветовать, и в людях я разбираюсь. – Педагог передернул плечами и посмотрел на девушку.

«Да он влюблен в нее!» – промелькнуло в голове у Вадима. Он не был очень сметливым человеком в подобных вопросах, но ревниво-тревожный взгляд, который пожилой педагог бросил на свою подопечную, от него не укрылся.

– Вадим Алексеевич! Я очень хочу учиться петь, – прошептала Аля. Но ее услышали все.

В жизни Вадима наступил кошмар. Кошмар был всеобъемлющим – он распространялся и на собственный дом, и на работу, и на дом матери. Никто так и не смог понять, когда это безумное решение пришло в голову тихоне Вадиму, откуда взялась у математика идея стать музыкальным продюсером. Мать презрительно называла его «гастрольным директором».