Откровение

Олег заворчал, когда рыцарь ткнулся ему в спину, спросил недовольно:

— Что там за рев?

— Амирани...

— Я знаю, как его зовут. Чего ревет?

Томас прислушался, губы его раздвинулись в усмешке. Потом сообразил, что калика не видит, пояснил с радостным изумлением:

— Он тоже ее не забыл.

— Ну?

— Иначе бы не стал так... Откуда и силы взялись.

Сзади грохот и треск не ослабевали, а будто бы даже стали громче. В спины толкнула волна спертого воздуха. Снова был треск, будто трещала раздираемая надвое скала.

Калика наконец пробормотал с недоумением:

— Чего это он разбушевался?

— Скалу ломает, — определил Томас.

— До скалы не дотянуться, — хмыкнул калика.

Томас сказал победно:

— Дотянулся! Он вытащил этот чертов кол!.. А сейчас проламывается к выходу. Только бы собаку не забыл взять, здоровяк...

Калика даже остановился, прислушиваясь. Лица его Томас не видел, но голос в темноте прозвучал явно озадаченно:

— Не понимаю... Столько веков не мог, а сейчас вдруг... Что его так зацепило?

Томас смолчал с чувством жалости.

Слабый свет от головки посоха осветил стену. Сплошную, без единой трещины. Подземный ход кончился, Томас чувствовал, как варится в собственном поту. Дышать стало тяжко, он понял, что дышит собственным воздухом, который перегнал через себя несколько раз.

Калика постучал посохом в стену. Томас слышал, как в голосе калики послышались несвойственные мудрости нотки:

— А, была ни была!

Томас зажмурился, отступил подальше. Калика мощно ударил острым концом в стену. Свет вспыхнул ярче, затем из-под ног послышался далекий рокот. Стены шевельнулись, затрещали. Посыпалась каменная крошка. Томас слышал, как вся гора содрогается, постанывает.

Внезапно впереди затрещало, блеснула полоска света. Калика вскрикнул:

— Быстрее!

Томас бросился за ним, к ногам будто привязали крылья. Они выбежали на свежий воздух, следом заворчало, грохнуло, и устрашенный Томас увидел, как их проход завалила огромная глыба. Сверху рухнула целая скала, а камни продолжали валиться, образовывая широкую каменную насыпь.

Пришлось подобно горным козлам скакать через валуны, у Томаса начали подгибаться колени. Сзади затихал грохот, но тяжелое пыльное облако по-прежнему стояло недвижимо, как красноватая стена гранита.

Томас спросил хрипло:

— Что значит «была — ни была»?

— Заклятие, — ответил калика странным голосом. — Я не знал, помню ли еще... Мы либо выскочили бы, либо нас бы задавило.

Томас зябко передернул плечами. Железо звякнуло. Дрогнувшим голосом спросил:

— Надо ли было так...

— Ты ж сам сказал, что без Яры тебе не жить.

— А тебе зачем рисковать?

Калика уже брел между камнями, ответил не оборачиваясь, голос прозвучал с прежней странной беспечностью:

— Не знаю. Просто иной раз: а, пропади оно все!

Томас огляделся по сторонам. Горы вздымались как заостренные мечи, калика кивнул на едва заметную тропку, что вела вниз:

— Уже близко.

Томас спросил удивленно:

— А чего мы ломились сквозь гору, как два кабана через хлебное поле? А перелететь эти горы?

— Пока это никому не удавалось, — ответил калика.

— А ты пробовал?

— Нет, — ответил калика, не заметив оскорбительного для мужчины подозрения в трусости. — Да и зачем? Умный гору обойдет.

— Гм...

Он шагнул за каликой, далеко-далеко послышался грохот обвала. Оглянулся, вроде бы ничего не обычного: только и того, что стена дальнего ущелья пошла паутиной трещин, вспучилась, словно гигантский нарыв. Беззвучно огромные куски камня, целые скалы, обрушились вниз, а в темном проходе возникла сгорбленная фигура. Человек отшатнулся, закрыл лицо ладонями, ослепленный, попятился в темноту. Запоздало донесся тяжелый грохот, глыбы рушились на дно, раскалывались в щебень.

Калика уже спускался, Томас успел еще раз увидеть в темном проходе гиганта. Теперь тот бережно прижимал к груди собаку, лицо прятал в ее шерсти, двигался вслепую.

Донесся слабый крик. В долине мелькнула легкая фигурка. Женщина неслась в сторону расколотой горы как стрела, коса расплелась, черные волосы трепало ветром, а руки женщины едва не отрывались, пытаясь обогнать хозяйку.

Выступ закрыл их, но улыбка еще долго не сходила с сумрачного лица рыцаря.

— Хоть они, — прошептал он.

Калика услышал, буркнул:

— Ты что там шепчешь?

— Пусть хоть они, говорю.

— Нашел сопереживальцев, — проговорил калика с издевкой, но Томас слышал, как голос друга потеплел. — Странно, что ничто и никто ему не мог помочь, а ты вон... одним словом.

Томас сказал счастливо:

— Зато каким! Твоими заклинаниями только сапоги вытирать такому слову! Да оно и не ходит в сапогах.

— Уже близко, — подбодрил Олег. — Вон по той тропке опустимся вниз. Там, в благодатной долине, нас ждет ответ.

Томас, изнемогая под тяжестью доспехов, назло поддал ходу, даже обогнал, благо дорога вот-вот пойдет наконец вниз. Калика слышал лишь тяжелые шаги, пыхтение, громыхание железа. Затем грохот затих, слышалось только надсадное сопение, а когда калика свернул за угол, услышал голос рыцаря:

— Этого парня зовут Ответ?

Дорога круто пошла вниз, среди зелени виднелись кусты и ручей, но дорогу загородил тяжелый воин в полтора человеческих роста. Справа поднималась отвесная скала, слева в двух шагах от края каменной плиты открывался обрыв. Воин в отличие от горных великанов был в тяжелом доспехе странной ковки, как отметил Томас, издали чувствуется их невероятная прочность, рогатый шлем надвинут на глаза, глаза круглые, как у орла. В одной руке держит меч, длинный и с голубоватыми знаками по лезвию, а в другой руке щит — огромный, в половину роста воина, целиком из металла.

Что-то насторожило Томаса именно в щите, хотя сам воин выглядел настоящим зверем.

— Я думаю, он нас не пропустит.

— Похоже, — согласился калика сухо.

Томас подобрал камень с куриной яйцо, быстро и без размаха швырнул в сторону воина. Тот не повел глазом, оставался недвижим, но в последний момент щит с непостижимой скоростью дернулся вверх, звонко стукнуло. Томас успел увидеть брызнувшие в стороны осколки.

— Ну и что? — поинтересовался калика.

— Чересчур быстро, — сказал Томас. — Давай попробуем вместе.