Открой чакры, или умри!

Хотя мы взяли её с собой как балласт, как случайную попутчицу, постепенно она стала частью нашей небольшой группы. Да, всё произошло очень быстро, и если бы она была в сознании, возможно, это и была бы точка расставания. Но Нина без сознания, принесли её сюда мы, и просто бросить девушку здесь и уйти, теперь мне казалось вариантом неприемлемым.

Конечно, если мы не найдём способ ей помочь, то и таскать её постоянно на плече я не буду. Это просто нереально. Нужно подождать до критического момента пребывания в убежище, когда оно начинает «выселять» задержавшихся гостей, и посмотреть, как Нина это переживёт. Если нормально, то придётся оставить её здесь. А куда её тащить дальше? Если мы не найдём выход сейчас, скорее всего, не найдём его и потом.

Да, в самом крайнем случае придётся оставить её в убежище, под присмотром местных. Наверняка здесь есть те, кто смогут за ней ухаживать и заботиться.

Единственный рабочий вариант по выводу Нины из комы, который я смог придумать, так это найти того, кто с ней это сделал и заставить расколдовать бедняжку. Но этот путь был очень сложным и долгим. Я ведь даже понятия не имел, где именно его искать, и как узнать, если даже найду. В общем, это придётся оставить напоследок. Сейчас были более актуальные вопросы и задачи.

— А куда твоя предыдущая баба делась? Или правильнее будет сказать, твоя старая баба? — и Алиса расхохоталась собственной шутке, — наверное, нашла себе другого мужика! — отсмеявшись, добавила Алиса.

Прибежала вторая близняшка с кружкой бусин. Первая уже тоже давно закончила их собирать и ползала по полу в надежде найти ещё хоть одну, но они ей больше не попадались, и она постепенно теряла надежду.

Они подошли ко мне и протянули свои кружки.

— Кто выиграл? — спросила одна из них.

— А вам это важно знать? — спросил я, — представьте, что одна выиграла, вторая ведь в таком случае расстроится, разве нет? Мы можем считать, что победила дружба! Просто очень не хочется, чтобы одна из вас была проигравшей!

Девочки переглянулись, потом снова посмотрели на меня.

— Нам тоже не хочется, чтобы кто-то из нас проиграл! Мы согласны на дружбу! — сказала вторая.

— Отлично! — сказал я, — пойду, отнесу эти кружки хранителю и обязательно скажу ему, что ваша помощь в этом деле была просто неоценима!

— Спасибо! — бодро ответили они хором, и, поняв, что разговор окончен, быстро убежали с весёлым смехом.

— Ты манипулятор! — вынесла свой вердикт Алиса, — заставил детей работать, в итоге ничем не отблагодарил, и даже не дал одной из них почувствовать себя победительницей, а ведь они из-за этого и старались! Ты страшный человек! — Алиса откусила яблоко и продолжила говорить уже с набитым ртом, — нами ты тоже так манипулируешь?

— Да уж, вами поманипулируешь, — усмехнулся я, — и хотел бы, да не получается!

— А то! — усмехнулась Алиса, жуя, — мы же тебе не дурочки какие-нибудь!

— Мы? — удивился я, — женская солидарность? Будете дружить против меня?

— Дружить? С кем? — искренне удивилась Алиса, — со спящей красавицей и пожилой бегуньей? Ты издеваешься? Не, я сама по себе!

Я порылся в своём рюкзаке, достал оттуда кое-что и засунул это в карман. После чего взял кружки с бусинами и направился к выходу.

— Пойду, поговорю с хранителем, нам с ним есть что обсудить! — сказал я.

— Передавай ему привет! — сказала Алиса, подняв вверх руку с огрызком яблока.

Кабинет хранителя я нашёл без проблем, мне сразу же указали, куда идти, не дожидаясь вопроса. Здесь все всегда обо всём были в курсе.

Хранитель расположился в кабинете, который по всем признакам раньше занимал директор клуба. Ничего сверхъестественного тут не было, обычный офисный кабинет, только вот рассчитанный на одного.

Жил хранитель тоже здесь, в углу стояла кровать, которой раньше тут наверняка не было. Как и многих других вещей.

Сам хранитель сидел в кожаном офисном кресле, за письменным столом.

— Куратор! — обрадовался хранитель, когда я вошёл и было видно, что он ждал меня с большим нетерпением, — надо было сразу сказать, кто ты такой! Хотя… тебе, конечно, виднее, как поступать! Теперь-то ты можешь мне всё рассказать, что происходит на самом деле?

— Ну, ты же понимаешь, что никаких кураторов не существует? — осторожно сказал я.

— Как? — оторопел хранитель.

— Ты хоть раз слышал про кураторов, или про какую-то организацию, которая следит за убежищами и контролирует их? — спросил я.

— Нет, — покачал головой парнишка, — наверное, мне просто раньше не нужно было об этом знать!

— Ты про это никогда не слышал, по простой причине: этого не существует! Я врал! — сказал я.

— Зачем? — хранителю очень не хотелось верить в то, что история с куратором оказалась выдумкой.

— Не знаю точно, — пожал я плечами, — это была импровизация. Возможно, чтобы придать вес нам и убежищу в глазах нападающих. Чтобы они не думали, что здесь просто подвал под руководством ребёнка… пусть и не простой, а магический подвал. Но тем не менее их это не особо пугало и уж тем более, не вызывало никакого уважения. А так они будут думать, что за убежищем стоит какая-то мощная организация, что убежище — это часть сети, под одной крышей и под одним руководством. Есть некоторый шанс, что благодаря этому они поменяют свои планы по нападению, или, по крайней мере, будут более осторожны и не полезут так нагло, как сегодня. Я, конечно, заранее обо всём этом не думал, но идея была неплохая, хоть и спонтанная. Эдакий вариант психологического давления на противников. Ты в школе, наверное, не учился, а если и учился, то до биологии точно не добрался. Так вот, в животном мире все существа всегда пытаются казаться больше. Иногда в разы… но в разы это чаще у насекомых встречается. Именно поэтому те, у кого есть шерсть, её вздыбливают, выгибают спину, встают на задние лапы. Всё это для того, чтобы казаться хоть немного больше и сильнее, чтобы противник дрогнул и испугался. Так что, мои слова про куратора, это своего рода попытка вздыбить шерсть!

— Интересно… но вы же всё равно всех перебили. Получается, что никто никому ничего не расскажет, — сказал задумчиво хранитель.

— Когда я это говорил, я вздыбливал шерсть перед теми, кто стоит напротив меня. Если это пойдёт дальше, то будет вздыбливать шерсть у всего убежища перед Водяным, если то, что нам рассказал этот человек, правда. И ты ошибаешься, мы перебили далеко не всех, многие убежали. Слышали ли они этот разговор… мы не знаем. К тому же это слышали твои люди!

— Они не будут докладывать об этом нашим врагам! — жёстко сказал хранитель.

— Я не утверждаю, что в твоём окружении есть предатели, но доверять всем на сто процентов я бы тоже не стал. Просто на всякий случай. Хранитель — это не добряк, с душой нараспашку. Это человек, который отвечает за убежище, и ему нужно быть и хитрым, и жёстким, а иногда и безжалостным, — сказал я.

— Не думаю, что ты прав, — с сомнением сказал хранитель.

— Не нужно быть подлым, лживым, корыстным, это да, — кивнул я, — но жёстким и хитрым вполне можно и, на мой взгляд, даже нужно. Мне кажется, что задатки у тебя к этому есть, но вот жизненного опыта мало, хотя иногда в разговоре ты и кажешься совершенно взрослым человеком.