Открытие Антарктиды

Середина на широте 15°55'40'', долготе 145°56'.

Длина острова – девятнадцать, по направлению OSO и WNW, ширина – шесть, окружность – сорок шесть миль.

Я признаю сей остров за тот самый, который обретен капитаном Куком на пути его от острова Маркизы Мендозы к островам Общества 1777 года, апреля 19, и назван, с тремя другими, островами Пализер. Я их буду отличать номерами, так как они обретены один после другого. Когда капитан Кук прошел остров 1-й Пализер и находился у южной оконечности оного (на широте 15°31' южной, долготе 146°23' западной), тогда видел с высоты мачты к SO берег, и, ежели бы луч зрения можно было продлить на двадцать четыре мили по сему направлению, конечно, капитан Кук увидел бы остров, ныне нами обозренный.

Находясь сегодня у северной оного оконечности, мы с салинга усмотрели на NWtW тот берег, подле которого был капитан Кук, именно остров 1-й Пализер, а тот берег, у коего мы были, 2-й Пализер; на арроусмитовой карте сей остров назван островом Елизаветы, положен в той же широте, и только на 12' восточнее; нет сомнения, что остров 2-й Пализер тот же самый, что Арроусмит назвал островом Елизаветы.

Находясь от западной оконечности острова 2-й Пализер на одну милю к западу, с салинга увидели мы к западу берег; в сие время уже смеркалось, а потому для безопасности на ночь я придержался бейдевинд под малыми парусами на StW, при свежем пассатном ветре. Небо, покрытое облаками, изредка было освещаемо лунным светом.

18 июля. После полуночи облака разошлись, луна светила и ветер был умереннее. В начале второго часа ночи бдительностью вахтенного лейтенанта Торсона в ночную трубу усмотрен бурун, прямо перед носом шлюпа; мы тотчас поворотили, а с рассветом опять пошли к берегу. На пути поймали двух шарков [151] , из которых сварили для служителей на завтрак уху, а для лучшего вкуса приправили красным перцем, или каяном. Я был очень доволен, что матросы не имели предрассудков и ели всегда все, что для них приготовляли, в полной доверенности, что им не дадут ничего вредного.

151

То есть двух акул (англ. – shark).

Когда довольно рассвело, мы увидели перед собой небольшой остров, выше всех прочих до сего времени нами усмотренных коральных островов, коих немало осталось позади нас.

В половине девятого часа утра подошли к восточному краю острова менее нежели на полмили и легли вдоль берега к западу по северную сторону; в половине девятого часа находились против северо-западного крутого мыса, состоящего из слоистого плитняка. За сим мысом море было совершенно тихо и у берега весьма малый бурун, так что гребные суда свободно могли пристать к кораллам, составляющим взморье острова. Я сим воспользовался, придержался к берегу на расстояние менее полумили, спустил ялик и отправил на остров лейтенанта Торсона и художника Михайлова, с ними позволено было ехать астроному Симонову, лейтенанту Лескову и штаб-лекарю Берху.

При всяком таком удобном случае я вспоминал и жалел, что натуралисты Куне и Мертенс, дав слово с нами отправиться, переменили свое намерение тогда, когда уже было поздно найти других. Они отказались для того, что будто бы им дано мало времени на приготовление к путешествию; может быть, они и правы, но я, как военный, думаю, что ученому довольно привезти с собой одну свою ученую голову, книг же в Копенгагене у книгопродавцов во всех родах множество, ежели бы некоторых и недостало, в таком случае все книжные лавки в Лондоне были к их услугам, они бы ни в чем недостатка не встретили.

Лейтенант Торсон, художник Михайлов и прочие, побыв недолго на берегу, возвратились на шлюп. Они нарубили разных сучьев от растущих деревьев, которые все мягкой породы, наломали кораллов, набрали раковин и улиток, застрелили малого рода попугая величиной с воробья, у которого перья прекрасного синего цвета, ноги и нос красные, совершенно подобные сафьяну; застрелили также малую горлицу серо-зеленого цвета, набрали несколько грецкой губки, обложенной мелкими кораллами.

Лейтенант Торсон по возвращении объявил, что приметил следы людей и даже места, где разводили огонь, но жителей не видал. Видели разных малых береговых птиц, малых ящериц, небольших черепах, которые уползали в воду и прятались в кораллы. В лагуне была вытащенная на берег старая лодка; вероятно, на сей остров, подобно как и на многие другие, жители больших островов приезжают для промысла.

Все мои спутники были довольны, когда увидели остров, который выше прочих коральных островов; полагали, что мы уже вышли из архипелага, коим плавание несколько затруднительно, как утверждают и прежние мореплаватели: Рогевейн, Шутен и Лемер, командор Бирон, Уэльс, Бугенвиль и Кук. Хотя остров более прочих оброс высокими деревьями, однако с салинга через лес видна была лагуна; на берегу нашли глинистые каменья.

В полдень шлюп «Восток», по наблюдению, был на широте 16°10'4''южной, долготе 146°19'46''западной, от западного мыса прямо на N, на расстоянии одной мили. Середина острова на широте 16°11'18'', долготе 146°15'50''; диаметр середины пять с половиной миль. Я назвал сие обретение наше островом Вице-адмирала Грейга, под начальством которого служил на Черном море.

Скоро после полудня, кончив опись острова Грейга, я пошел на NtW, прямо к восточному мысу того острова, который мы ввечеру накануне с салинга усмотрели на запад. Ветер дул свежий, от востока, волнения не было, и мы имели хороший ход. Берег показался с салинга на расстоянии восемнадцати миль, прямо по водорезу.

В 4 часа 17 минут пополудни мы подошли к восточному, лесом поросшему мысу сего корального острова; берег имел направление в NW четверть и, склоняясь дугою к W, терялся из вида. Южный берег, вдоль коего мы шли на SWtW, состоял из корального рифа. Некоторые кораллы возвышались из воды до шестнадцати футов и были подобны безлиственным старым дубам темного цвета; мы держались на расстоянии полумили и более, в параллель сего страшного для мореплавателей рифа, о который величайший бурун с ревом разбивался. Отойдя от восточного мыса вдоль рифа восемь миль, опять увидели несколько лесистого берега. По белесоватому цвету воды в лагуне я заключаю, что оный не глубок, и в разных местах видны вершины кораллов; у NO стороны в лагуне вода синеватого цвета, следовательно, глубина немалая. Вскоре, по наступившей темноте, я привел шлюп к ветру на юг и короткими галсами во всю ночь под малыми парусами держался на одном месте.

Лейтенант Лазарев шел за нами в кильватере; на шлюпе «Восток» несли мало парусов, чтоб не уйти из вида от «Мирного» и не разлучиться при ненастных погодах. Теплота на шканцах в полночь была до 20°, в палубе, где спали служители, – до 21,5°.

19 июля. Ночью ветер дул свежий, пассатный, от О. В половине шестого часа утра я лег на NNW, но когда увидели с салинга, а потом с марса на коральном рифе бурун, тогда склонил курс к западу, дабы подойти около полудня к западной оконечности острова и определить положение оного.

В 11 часов приблизились к острову, увидели перед собой лесистый мыс. Южная сторона большей частью состоит из корального рифа, северного же берега, по дальности и наступившей темноте, мы не видали. Капитан Кук проходил от восточной оконечности вдоль сего берега и говорит, что остров совершенно таков же, как и прочие низкие острова, только меньше совокупного берега, состоит как будто из нескольких небольших островов; идучи вдоль берега около полумили, видел пиками вооруженных островитян, их шалаши, лодки и строения, в которых они вялят рыбу; приблизившись к западной оконечности, увидели берег на NNO в шести милях.

Мы также рассмотрели на западном берегу у леса несколько шалашей, около которых стояли островитяне и бегали собаки. Два островитянина сели в лодку и пригребли к шлюпу. Мы легли в дрейф, чтоб дать им возможность пристать. Они по первому приглашению взошли на шлюп; сначала были несколько робки, но когда я повесил им на шею медали, дал каждому пояс из выбойки, нож и другие вещи, они скоро ободрились и были так свободны, как будто бы уже давно с нами знакомы. Один из них, подобно вышеупомянутому Эри на острове Нигира, вынул из-за пояса сверток с несколькими мелкими жемчужинами, отдал мне и, указывая рукой на берег, говорил: «Нюй! Нюй!» («Много! Много!»); я ему дал зеркало.