Открытие Антарктиды

Орудия их во многих путешествиях описаны, но я сообщу об оных подробнее. Для военных действий они употребляют обыкновенно пики из дерева или, лучше сказать, стебля смолистого дерева (Gummy plant); сие необыкновенное дерево, принадлежащее собственно Новой Голландии, изображено в помещенном в атласе виде Порт-Джексона, отличается длинным прямым стеблем от семи до десяти футов, вырастает прямо из средины невысокого черного пня, который кажется совершенно обгоревшим; листья узкие, плоские и длинные, от нечаянного прикосновения к оным, даже на проходе, можно легко обрезать руки.

Когда дерево коротко для делания пик, наставляют другим таким же, и обыкновенно в замок, посредством связывания шнурками, свитыми из коры дерева, называемого англичанами веревочным деревом (Stric wood), которого в лесах повсюду много; кору распластывают наподобие лыка. Для большей крепости пики сии мажут смолой из разных деревьев, более же употребляют смолу из мимозы (Mimosa); к острому концу иногда прикрепляют острую зазубренную кость, дабы наносила более вреда.

Действуя сим оружием, употребляют еще особенную палку с сучком под острым углом и, держа оную в руке, наклонив назад, упирают малым сим сучком в задний конец пики, потом, махнув палкой, придают большую силу удару пики. Употребляют также плоский кусок дерева, длиной три фута, шириной два с половиной дюйма, загнутый наподобие серпа; сей кусок дерева искусно и метко бросают рикошетом, ударяя концом в землю [184] ; имеют и дубины длиной три фута, а для обороны – деревянные щиты, выкрашенные белой сухой краской, на коей выведены красные полосы.

184

Речь идет, конечно, о бумеранге.

Острога, или оружие, которым бьют рыбу, также сделана из вышеупомянутого смолистого дерева гумми-планта и разнствует от обыкновенной пики тем, что оканчивается тремя и четырьмя острыми концами из сего же дерева; концы сии также с острыми костяными зазубринами.

Природные жители Новой Голландии весьма вздорны между собой: они грозят и ругают друг друга по нескольку часов, как весьма часто слышать можно, однако ж редко доходит у них до драки; в последнем случае ловко владеют своим оружием и щитами.

Сражение между ними происходит по большей части за похищение женщин, и тогда все, и сами женщины, выступают в поле. Когда с обеих сторон устроились в боевой порядок, тогда пред началом всеобщего сражения несколько женщин выходят вперед, осыпают себя пылью и грязью, и каждая сторона бранной песней возбуждает противников своих к бою. Сражение оканчивается по большей части несколькими ранеными; обе стороны возвращаются в свои места с восклицаниями, криком и пением. Иногда вражда продолжается не один день, так что они по нескольку раз сходятся и после небольших сшибок опять расходятся. Иногда неприятелей своих убивают спящих, ибо черезмерно мстительны, и кажется, только кровь их примиряет. Причиной раздоров и смертоубийств обыкновенно бывают женщины, которые, впрочем, весьма снисходительны.

Когда юноша вступает в мужской возраст, ему выбивают два передних зуба; для сего прежде сажают его на плечо к другому человеку или на пень дерева и потом выбьют зубы, и тогда почитают его уже возмужалым и он может носить всякое оружие, сражаться и жениться. Выбирает себе жену обыкновенно в другой станице, и чтоб ее похитить, пользуется отсутствием ближних и друзей. В сем случае никакое затруднение мужчин не удерживает: они несколько времени терпеливо выжидают удобного случая и наконец успевают в своем предприятии.

Поймав невесту, жених поспешно с ней убегает, неся на своих руках или, иногда, волоча за руку через камни и пни. Несчастная почти всегда бывает полумертва, когда достигнет места пребывания жениха; но для него все равно, в каком бы положении она ни была. Первый встретившийся после сего куст служит свидетелем их сочетания – новобрачная принадлежит уже к станице своего мужа и не предпринимает покушения от него бежать.

Вообще, мужья поступают с женами своими как с рабами. Около Сиднея, или где только море близко их местопребывания, бедные жены должны весь день сидеть в лодках и ловить рыбу, между тем мужья их скитаются или спят. Ежели ловля была удачна, тогда жен ласково принимают, а в противном случае нередко бьют; другие работы также возложены на женщин: они собирают дрова, разводят огонь, сбирают цвет с деревьев банксии и проч.

Природные жители, живущие около морского берега, питаются рыбой, которую, лишь только поймают, бросают на уголья и едят, не отделяя внутренности; точно так поступают и с прочими животными. Змеи составляют лакомое для них яство.

Курительный табак и крепкие напитки сделались им необходимыми, и, невзирая на черезвычайную леность, они за табак и вино принуждают себя к работе, рубят дрова и носят воду.

Содержатели трактиров по большей части нанимают природных жителей выполаскивать водочные бочки. Первую воду, которая имеет еще сильный водочный запах, они называют булл, принимают платой за труд их, наливают в сосуд и по окончании работы допьяна оной напиваются. Хотя сие запрещено, однако хозяева трактиров находят такую плату за разные работы весьма выгодной и потому не смотрят на запрещение. Природные жители наперед делают договоры с хозяевами, и ежели придет другой на работу или просить милостыни, они его с сердцем прогоняют. Во многих домах употребляют их для разной работы, особливо для чищения стекол; большими своими перстами они сие исполняют весьма искусно, так что ни один европеец их в том не превосходит; невзирая, что работники совершенно наги, по привычке смотрят на них без отвращения.

Все, живущие в близости городов, особенно около Сиднея, умеют несколько объясняться по-английски, как-то: «дай мне денег», или, «не дадите ли вы мне гинею» (около 6 рублей серебром) или «думп» (около 40 копеек), и проч.

Дети, прижитые с европейцами, смуглы. В изображении группы новоголландцев под начальством Бонгари ясно отличить можно молодую, приятного вида девочку, дочь Бонгари; сам Бонгари признавался мне, что она на него не похожа. Такое сношение европейцев распространило болезни, а как природные жители не умеют лечиться, то больные их редко выздоравливают.

Завезенная европейцами оспа также производила пагубные следствия и уменьшила число жителей. Нам рассказывали, что в пещерах около Брокен-бая видны кости людей, без помощи умерших.

Жители Новой Голландии вскоре после рождения младенцев отрезают им два сустава мизинца левой руки: полагают, что при ловле рыбы без сих суставов удобнее наматывать лесы на челнок. Мне кажется, что причина сия весьма маловажна для предпринятая такого болезненного действия над младенцами и не могла бы побудить жителей мест, отдаленных от приморского берега, лишать детей сих суставов; вероятно, что истинная причина сему обыкновению забыта. У некоторых других народов Великого океана то же делают; поводом к сему бывает смерть самого ближнего родственника, как мы видели у жителей острова Оно. Вероятно, и на островах Фиджи, ближних к Оно, такое же обыкновение существует.

До прибытия европейцев в Новый Южный Уэльс природные жители не имели никакой одежды, кроме узенькой повязки, которая даже худо покрывала обыкновенно закрываемые части, и то только у мужчин. Уже 33-й год европейцы стараются обратить внимание жителей Новой Голландии на пользу и приличие одежды, но все тщетно. Многие, получив полное одеяние, отдавали оное за ром или табак. Но как им было объявлено, что они не получат никакого вспомоществования, ежели будут ходить вовсе без платья, то в город ходят в рубищах, а по возвращении домой тотчас оное снимают. Женщины в холодное время покрываются шерстяным одеялом через плечи. В сем состоит их одежда.