Открытие, которого не было

Кинжал подарил Аркадию один непростой человек. Как раз накануне его досрочной эвакуации из Европы.

Подполковник очень берег этот подарок. Настоящий булатный клинок, сделанный шесть веков назад в Дамаске, стоил огромных денег. В случае его продажи, подполковник мог, например, безбедно существовать после увольнения в запас в течение многих лет. Возможно, до конца своей жизни. Но дело было не в деньгах. Он не продал бы его ни за какие деньги.

Аркадию очень нравился этот сверкающий серп. Он даже не любил расставаться с ним надолго. Хотя бы раз в день он должен был почувствовать в своей ладони его теплую костяную рукоять.

Более того, кинжал был для него почти другом. Если вообще обладающие душой люди и не имеющие души вещи могут дружить.

Подполковник вложил стройное тело кинжала в ножны и осторожно положил на скучную стопку бумаг в нижнее отделение сейфа.

С сожалением простившись с булатным клинком, подполковник потянулся было рукой к пистолету, но, не завершив движение, вытянул руку из сейфа, взял со стола папку с информацией по делу Ван ден Роота и бросил ее поверх "Макарова".

Он еще немного посидел, неопределенно хмыкнул, закрыл сейф и вышел из кабинета.

2. Отставной майор

Майор внутренних войск в запасе Павел Сергеевич Папас стоял на балконе своей квартиры.

Его могучий торс обтягивала десантная тельняшка с обрезанными рукавами, а нижняя часть тела была укрыта огромными, как обвисший без ветра парус, спортивными штанами.

С высоты второго этажа он наблюдал, как его соседка Ольга Петровна Дорошенко возилась на цветочной клумбе.

На ней был короткий домашний халатик, в котором удобно работать на кухне, но совсем не на клумбе. Его полы разъезжались в стороны, как крылья театрального занавеса, а перламутровые пуговки на груди сами выскакивали из петель. То, что открывалось между раздвигающимися частями легкого дамского платья, должно быть, и привлекало внимание бывшего майора конвойной службы.

В свежий утренний воздух вплетался дразнящий аромат груш сорта «Дюшес». Но шел он не от окружающих двор старых деревьев, а рождался в глубине майорской квартиры. Из перебродивших плодов этого сорта Павел Сергеевич выгонял качественный самогон.

Отставной майор Папас находился в хорошем настроении. Его широкое лицо, шире которого невозможно было представить, излучало довольство жизнью. Короткая челочка над твердым лбом весело топорщилась воробьиным хохолком. Маленькие серые глазки, запрятанные в складках кожи, радостно блестели а солидные губы так и норовили растянуться в улыбку.

Отставной майор с удовольствием наблюдал за гнездившейся на клумбе соседкой. А на него самого с таким же удовольствием взирал пока еще находящийся на действительной службе подполковник Стеклов.

– Оля, хватит тебе по земле ползать. Поднимайся ко мне. Я тебя кое-чем угощу. – свесился с балкона Павел Сергеевич, улыбаясь всем своим безразмерным лицом.

Женщина подняла голову, поправила тыльной стороной ладони прядь выкрашенных в соломенный цвет волос и произнесла улыбаясь:

– Сейчас, лопух повыдергаю и поднимусь.

– Да ты и так уже все вырвала. Как комбайн. Оставь хоть чуток на завтра. Поднимайся! – настаивал Павел Сергеевич.

Аркадий сделал несколько шагов и оказался прямо под Папасовым балконом.

– Привет Оля! – кивнул он работающей женщине. – Паша, иди открывай дверь. Сейчас я к тебе поднимусь. – обратился он висящему над перилами объемному животу.

– Это ты, Аркадий? – Павел Сергеевич перегнулся через ограждение балкончика так, что от кувырка вниз его удержала только солидная нижняя часть. – О-о-о! Поднимайся скорей! У меня как раз кое-что есть! – радостно закричал он.

Обнаружив, что внимание к ней неожиданно исчезло, Ольга Петровна оставила ботанические занятия, решительно распрямилась, запахнула девичий халатик и вслед за Аркадием вошла в темный сумрак подъезда.

В кухне у Папаса благоухал фруктовый сад.

На газовой плите тихо грелся сделанный из нержавеющей стали сверкающий бачок самогонного аппарата. Из его витой трубки неторопливо капал в стеклянную банку прозрачный семидесятиградусный грушевый спирт.

– Я вчера два литра такого же выгнал. – с гордостью сказал Павел Сергеевич. – До сорока градусов разбавил, по бутылкам разлил и в морозилку засунул. Отпробуем?

– Отпробуем. Но позже. Я к тебе по делу.

– По трупешнику, что ли? Так я ментам уже пять раз все изложил. А он что, шпионом оказался? Что вы-то им заинтересовались?

– Заинтересовались, значит нужно. – заметил Аркадий и опустился на тяжелую табуретку, собственноручно сколоченную отставным конвойником из толстых чурбачков. Фабричные тонконожки веса хозяина квартиры не выдерживали.

– Паша, ты когда труп обнаружил, ничего случайно рядом с ним не находил, а?

– Нет. Ничего не находил. Если б я что-то нашел, разве я бы не сказал? Что я, не понимаю!

Павел Сергеевич, стоя к подполковнику спиной, что-то с усердием настраивал в самогонной установке.

Аркадий посверлил широкую Папасову спину глазами, ничего этим не добился, вздохнул и продолжил:

– И бумажника не было?

– Какого бумажника? – повернулся к Аркадию хозяин.

– С деньгами.

– С деньгами? – с таким удивлением переспросил Папас, как будто обычно в бумажниках хранили не деньги, а, допустим, бутылки с пивом.

– Так, не было бумажника?

– Так, я обыскивал его, что ли? Я сразу понял, что мужик свое отбегал… Пульс на сонной артерии пощупал и все… Что я, не понимаю?…

Аркадий упрекающе посмотрел на синее небо за окном и вздохнул.

– Слушай, Паша, а ты ничего другого рядом с трупом не находил?

– Ничего. – слегка удивившись, сказал Папас.

– Ну, может быть, неподалеку, что-нибудь такое необычное, валялось и ты подобрал, а? Карманный калькулятор, например?

– Да, ничего такого необычного я не подбирал… Да и вообще, ничего не подбирал. И никакого калькулятора не видел… – несколько озадаченно поскреб ногтями широкий лоб Павел Сергеевич.

В дверь позвонили.

Папас поспешно вылез из кухни и вернулся вместе с Ольгой Петровной. Ее мягкое лицо носило следы легкого макияжа: веки стали слегка сиреневыми, губы – бледно-вишневыми. На полной высокой шее появились бусы из крупных шариков полированного янтаря. Аркадию показалось, что и без того не длинный халатик Пашиной соседки стал еще на ладонь короче.

В руках у гостьи была большая сковорода под чугунной крышкой.

– Мальчики, я вам карасиков на закуску принесла… Утречком пожарила.