Открытия и гипотезы, 2015 №02

Почему же не тот, кто держался с достоинством до конца и избежал такой оплошности? «Супермен», выдержавший свою роль до конца, нравился значительно меньше. Оттого, что был слишком безупречным. Оттого, что его достоинства, столь очевидные и приятные, все вместе отдаляли его образ от зрителей, делали недоступным. И именно поэтому люди, сидящие в зале, неосознанно начинали искать в нем какие-то недостатки, неприятные черты, он казался не таким уж симпатичным. Лишь оттого, что по всем параметрам превосходил зрителей!

Так и в жизни: мы невольно сравниваем себя с собеседником, новым знакомым, невольно производим оценку своих и его качеств. Идеальное общение для нас — приблизительное равенство достоинств и недостатков. Если мы явно превосходим партнера по уму, эрудиции, общественному статусу, широте интересов и так далее, или если по большинству параметров партнер сильно отстает, общаться с ним будет не слишком интересно.

Общение будет продолжаться только в том случае, если партнер превосходит нас по каким-то иным параметрам (скажем, чемпион страны по японской борьбе).

Но с другой стороны, если мы чувствуем, что партнер намного превосходит нас во всем, — мы также не станем стремиться к такому человеку. Однако наше сознание, охраняя наши интересы лучше любой армии, не объяснит это как наше несовершенство. Подсознательно мы начнем выискивать в «супермене» неприятные черты и, сами о том не подозревая, можем даже придумать несуществующие недостатки.

Потому лишь, что он в чем-то лучше. Вероятно, стереотип «очень красивый — значит злой, плохой» утверждался с помощью именно такого механизма. И нежелание общаться с «суперменом» мы будем объяснять не неравенством наших достоинств, а тем, что этот, безусловно, неприятный человек не имеет с нами, естественно, во всех отношениях положительными, ничего общего.

Многие молодые люди не подозревают о такой на первый взгляд нелогичной особенности человеческого восприятия и, знакомясь, например, с девушками, попадая в незнакомую компанию, с первых же минут делают серьезную ошибку: они преувеличивают свои достоинства, приписывают себе порой несуществующие достижения — и вот складывается некий образ рыцаря без страха и упрека, теннисиста-разрядника, который и диссертацию в двадцать пять лет защитил, и читает свободно на трех языках, и за границу в командировки его посылают, и в джазе успевает играть. Кажется, такой образ как нельзя лучше способствует удачному развитию отношений. Но случается иначе.

Познакомившись с таким замечательным человеком, девушка может похвастаться им подруге, может пару раз сходить с ним в гости или в кафе — с той же целью. Но едва ли она решится продолжить знакомство — срабатывает тот же «защитный механизм»». Для серьезного знакомства девушка предпочтет внешне вполне обычного человека.

Потому что девушкам, как и зрителям, участвовавшим в эксперименте, как и всем нам, нравятся только те, которые чем-то похожи на нас, самых обычных людей. У которых есть маленькие человеческие слабости.

Сверхположительный человек на экране позволил себе слабость — он был взволнован пролитым на костюм кофе так же, как самый заурядный человек. У него, при всей его неуязвимости, обнаружилась естественная человеческая черта, и он приобрел симпатии зрителей. Ведь никто из нас не способен любить ближнего только за достоинства — мы любим и за слабости, и за недостатки.

Вообще образ супермена, человека исключительных достоинств, — одна из тех масок, которую многие из нас нередко примеряют в надежде на успех. А это-то как раз и мешает удаче. Хорошо иллюстрирует такое положение вещей коллизия фильма «Служебный роман». Оба героя открыли друг друга, начали жить настоящей, полной жизнью только после того, как сбросили привычные для окружающих личины — «железобетонной» начальницы и вечно виноватого недотепы-подчиненного.

Какие же качества все-таки способствуют возникновению симпатии? Таких качеств нет. Дело в том, что в зависимости от ситуации одно и то же свойство человека может быть оценено и положительно, и отрицательно, нет абсолютно «плохих» и «хороших» свойств. Ведь если разобраться, что значит, например, «мотовство»? Щедрость глупого человека. А щедрость — качество, безусловно, положительное.

Что такое хитрость? Ум нехорошего человека. Мы можем осуждать скаредного человека. Но это тоже относительно — в иной ситуации мы будем говорить уже не о скаредности, а о бережливости, то есть о том, без чего в семейной жизни, например, трудно.

Так же мы можем одного и того же человека осуждать за беспринципность, поощрять за доброту и возмущаться бесчувственностью по отношению к близким.

И ничего тут странного нет — потому что добрым нельзя быть вообще, так же как отважным и великодушным, можно только в определенной ситуации, по отношению к конкретным людям. Не всегда даже, казалось бы, очевидные достоинства приносят удачи.

Вспомните известную эпиграмму «и прекрасны вы некстати, и умны вы невпопад».

Чтобы достичь удачи, однако, хорошо бы помнить некоторые закономерности, связанные не столько со свойствами личности, сколько с манерой поведения. К примеру, одна из основных рекомендаций уже упоминавшегося Карнеги — «улыбайтесь» — как правило, оправдывает себя. Всегда приятнее иметь дело с приветливым человеком. чем с личностью угрюмой, хмурой. Нам приятнее разговаривать с человеком, который смотрит в глаза, а не изучает пейзаж за окном, пока мы ему что-то доказываем.

Приятнее с тем, кто нам доверяет. Однако в доверии также должна быть мера: человек, который с жаром рассказывает случайному знакомому самые интимные подробности своей биографии, скорее всего симпатии не внушит.

Существует между тем одна особенность, которая практически всегда вызывает симпатию к человеку. Это — удачливость. Один из очень распространенных стереотипов утверждает, что хороший человек — удачливый. И мы тянемся к тому, кто удачлив.

Группа испытуемых принимала участие в интеллектуальной игре. Вклад всех участников был одинаков, но одного из них время от времени экспериментатор награждал за успехи в игре. Конечно, все понимали, что на самом деле успехи у всех абсолютно одинаковые, но через некоторое время на вопрос, чей же вклад больше, многие ответили, что лучше всех проявил себя именно тот, кого награждали.

Большинство современных людей не верят в судьбу, в тайные силы природы и тому подобное. Но нередко у вполне образованного современного человека складывается такое впечатление, что удачливость (и в большом, и малом) как будто предопределена некоей закономерностью. Мы, например, склонны думать, что если кто-то десять раз подряд бросит монету, и она упадет десять раз подряд одной и той же стороной — это не случайно.

У Владимира Маканина есть такой рассказ — «Ключарев и Алимушкин», речь в нем идет о том, как одному человеку вдруг стало несказанно везти, в то время как другому не везти по всем статьям. Чем больше возвышался один, тем горше бедствовал другой.

Рассказ полон авторской иронии, но ведь для нее есть основания — наши представления в чем-то близки ощущению героев. Мы не хотим мириться с тем, что везение, удачливость посещают человека просто так, ни за что.

Не хотим хотя бы потому, что склонны думать: мир изначально справедлив. Безо всяких наших усилий добро в принципе должно победить зло, как в детской сказке.

Нам хочется верить, что в нашей жизни будет именно так. Эта наивная вера зиждется на предрассудках, а может быть, срабатывает и некий защитный механизм, ведь когда дело идет о судьбах стран и народов, мы мыслим вполне научно, реалистически.