Открытые сны. Раскаяние
Шрифт:
— Коньяка, Ванюша, коньяка, — нравоучительно сказал профессор и поднял палец вверх. — И лучше на берегу океана.
— Вам виднее, — пожал плечами Иван. — Что по делу?
Павел Федорович наклонился вперед и громко зашептал.
— Тянуть не будем. Сегодня же ночью приведи ее. Только тихо, без лишнего шума.
Иван нехотя достал пистолет, зарядил его транквилизаторами и засунул за пояс.
— Может, на деньги согласится? — еще раз попытался образумить он профессора, но тот яростно замотал головой.
— Во-первых, денег почти не осталось. Джон отказался дальше спонсировать, а сотрудникам
— А что там с последствиями?
Павел Федорович затушил сигару и раздраженно ответил:
— Оказывается, «Купол» забирает способности. Думаю, на это она не согласится.
Иван оставил попытки убедить его не нарушать закон. Если профессор что-то решил, спорить бесполезно.
— Во сколько?
— После полуночи, часа в два. Своих ребят позову.
Тут Иван, бывший сотрудник внутренних дел, не смог молчать и вспылил:
— Ага, давайте еще и телевидение позовем! А что? Пусть все видят, как мы похищаем человека и насильно проводим над ним эксперименты. То-то будет веселье! Нас потом не раз покажут: за решеткой на суде и после него.
Он резко махнул рукой и сбросил со стола стопку книг. Профессор принялся собирать книги и примирительно сказал:
— Ну, Ванюша, не злись. Не подумал. Но один я не справлюсь. Могу хотя бы Семена позвать? На него можно положиться.
Иван устало вздохнул, посмотрел на часы и кивнул.
— Сёму можно. Он такой же безумный, как и вы.
Глава 38
Ярослава подвинула табурет к плите и сидя жарила котлеты. Обычно родители забирали ее из больницы и обязательно привозили что-нибудь поесть, но в этот раз она хотела остаться наедине с собой, чтобы не выслушивать стенания мамы и не видеть укор в глазах папы. Она понимала их переживания, потому что сама погружалась в кому с паническим, почти животным страхом. Но благодарные глаза пациента и эйфория от победы перекрывали негативные чувства. К тому же сегодня был особенный день. Она в первый раз столкнулась с нерожденным ребенком. В реальной жизни он мог стать кем угодно, но сознание Константина сделало его скрипачом. Возможно, он когда-то сам мечтал играть на скрипке.
Ярослава сняла котлеты с огня, переложила в тарелку и поняла, что не хочет есть одна. Она набрала номер соседки Нади.
— Надь, приходи ко мне ужинать.
— Так-то мы уже поели, — замялась она.
— Мне нужна компания.
— Ну, ладно. Приду.
Ярослава не успела дойти до двери, как Надя принялась дергать за ручку. Она прижимала к груди бутылку вина.
— Вообще-то я не в этом смысле, — запротестовала Ярослава, но Надя шагнула в квартиру и безапелляционно заявила:
— Полезно для пищеварения.
Спорить совсем не было сил, поэтому Ярослава обреченно кивнула и захлопнула за ней дверь. Они сели за стол и повернулись к телевизору, по которому шел очередной нудный сериал.
— Что случилось? — спросила Надя и закинула в рот оливку из хрустальной пиалы.
— Ничего. Просто устала.
Ярослава ела котлету, закусывая свежим огурцом, и пыталась вникнуть в происходящее на экране. Надя разлила
вино по бокалам и жадно хлебнула.— Как хорошо! Наконец-то перестала грудью кормить, и теперь можно выпить. Что-то ты совсем, мать, вымоталась. Не думала я, что профессия психолога такая трудная.
Ярослава пожала плечами и отпила глоток красного вина. Сладкая жидкость приятно проскользнула по пищеводу и оставила теплый след. Когда-то давно она сказала Наде, что работает психологом с тяжелобольными людьми, и та искренне в это верила.
— Чем на этот раз тебя загрузили? — спросила она и захрустела огурцом.
Ярослава скользнула по ней взглядом и непринужденно спросила:
— Надь, а ты делала аборт?
Надя закашляла, и из глаз брызнули слезы.
— Подавилась…Вообще-то, это личное дело каждого, — огрызнулась она и вытерла глаза салфеткой. — Но если тебе интересно, то — отвечу. Нет! Никогда! У меня трое детей, которых, кстати, я совсем не планировала. Но теперь жизни без них не представляю.
Она выдохнула, допила вино и снова наполнила бокал.
— С абортницей работала?
— Нет. С мужем.
— И что он? Жалеет?
— Жалеет, — тихо ответила Ярослава и переключила канал. Скучный ведущий в коричневом костюме брал интервью у пожилого человека.
— Оставь, — напряглась Надя. — На днях показывали эту программу. Интересно.
Ярослава взяла бокал и прислонилась к спинке стула. Ведущий сверился с записями и спросил:
— Павел Федорович, какие исследования вы проводите?
— Во-первых, это различные виды томографии. С применением рентгена и магнитного резонанса. Во-вторых, это клинические наблюдения.
— Можете подробнее рассказать о клинических наблюдениях? — ведущий изображал интерес, хотя то и дело поглядывал на наручные часы.
— Конечно, — Павел Федорович уставился в камеру, и у Ярославы по спине пробежал неприятный холодок. — Мы разговариваем с человеком, следим за его поведением, проводим различные тесты.
«Знакомый голос. Откуда я его знаю?» — подумала она.
— Понятно, — между тем продолжал ведущий. — Интересные случаи были в вашей практике?
— О! — воскликнул профессор. — Их было столько, что можно растянуть на несколько программ.
— Поведайте нам хотя бы об одном.
— Ну хорошо, — он задумчиво прикусил нижнюю губу. — Не будем уходить далеко. Произошло буквально в прошлом месяце. К нам обратился мужчина, который спит всего два часа в день, и ему хватает, чтобы отдохнуть. Наш старший научный сотрудник решил проверить, какие области его мозга активизируются при показе определенных фото.
— Что за фото? — заинтересовался ведущий.
— Разные, — раздраженно махнул рукой профессор, было видно, что ему не нравится, когда его прерывают. — Фото с милыми котятами, с окровавленными трупами и тому подобное. Так вот, фото замелькали на экране, но реакции никакой. Представляете!
Профессор хлопнул в ладоши и заразительно засмеялся. Ведущий озадаченно уставился на него и робко спросил:
— Объясните, пожалуйста, нашим зрителям и телезрителям, что это значит?
— Ну как же! Это элементарно — он не мыслит. Понимаете? Его мозг так мало потребляет энергии, что двух часов сна ему достаточно.