Открытый брак

— Нравится? — долетает вкрадчивый голос.

Вижу самодовольную улыбку, кривлю губы. Очевидно, соврал. Нет никакой татуировки. Это было сказано, чтобы проверить, заинтересовало меня или нет? Судя по тому, что я без труда попалась на крючок — да.

Саша вскидывает левую руку в воздух и тянется ко мне. Наплевав на то, что я замерла — устремляется к груди. Оглаживая, сжимая. Не церемонясь. Пока ему усердно сосут.

Амплитуда движений Наиля становится хаотичнее. Пальцы сильнее впиваются в бёдра. Его охуенную девочку трогают. И нет никаких сомнений в том, что он это видит.

Внутри меня зреют злость и возмущение. Теплые ладони вызывают жжение.

Муж сказал, что всё под контролем, но тогда почему чужие руки столь приятно ласкают соски, перекатывая их между пальцев?

Отпусти.

Потрогай ещё.

Уйди.

Оттяни и сожми.

Меня разрывает от противоречий и неправильности происходящего. Я не была готова к тому, что тело ласкают сразу два красивых мужчины. Что в сексе может быть больше, чем пара. Что нырнуть с головой в бездну не страшно. Там сладко, и океан разнообразных фантазий.

Опускаю голову, видя цветные блики и, очевидно, смиряясь с тем, что отключить чувства не получится. Сердце грохочет, бахает и сходит с ума.

Развожу ноги шире, прогибаюсь глубже. Встречаю размашистые и безумные движения.

Наиль перемещает ладони на ягодицы, впивается в них пальцами. Таранит сильнее — на максимум. Я сдавленно стону, зажмуриваясь и переставая искать мотив в царящем вокруг пороке.

Ладонь Журавлёва вдруг отпускает мою грудь. Едет по шее, сдавливает скулы и приподнимает подбородок.

Встретившись с заглядывающими в душу глазами, не смотрю, а бью, надеюсь, наотмашь.

Чувственные губы вздрагивают. Пальцы касаются моих губ, задевают. Большой — надавливает на нижнюю и толкается в зубы. Я сопротивляюсь, но недолго — вскоре размыкаю, впуская в рот.

— Соси, — просит беззвучно.

Тебе — уже.

Хочется протестовать, слать наглеца на хрен. Избавляясь от ненужного внимания и принимая лишь ласки Наиля, но все нервные окончания вдруг воспаляются, а картинки перед глазами меркнут. Есть только воздух — густой, наполненный жадностью и кишащий развратом. И запах, от которого привычный устойчивый мир падает и рушится, превращаясь в пыль и пепел.

Кино заканчивается, экран темнеет. Звук глохнет, выделяя лишь мои стоны.

Плавно идут титры.

Палец давит на язык, я смачиваю его слюной и обхватываю губами. Как и просил, сосу. Теряясь от удовольствия, скребя ногтями обшивку и попадая в капкан кайфа, который лишает возможности говорить, сопротивляться и мыслить.

Глава 27

Я просыпаюсь от громкого голоса за стеной. Нехотя открываю глаза.

Кажется, будто и не спала вовсе. Бодрости ноль, голова чугунная. Осознавать, что нахожусь не дома, а в чужой спальне, и вовсе мучительно.

Единственное, что утешает — близость мужа и его спокойное размеренное дыхание.

Жмусь к Наилю под бок, замираю. Постепенно восстанавливаю события вчерашней ночи и едва не стону от бессилия и невозможности всё отмотать.

Было остро, на пределе. Порочный секс, случайные зрители. Кинофильм, стоны и всхлипы. И взгляды, которых было запредельно много.

Низ живота сводит судорогой, наплыв желания обескураживает. Я свожу вместе колени и пытаюсь выровнять участившееся дыхание, но ничего не получается.

После того, как я поймала оргазм, Наиль вновь прижал меня к разгорячённой груди. Брал медленно, плавно. Куда смотрел, и какие фантазии прокручивал в сознании — предпочитаю не думать, но примерно догадываюсь.

Вскоре Настя забралась верхом на Сашу. Откинула волосы за плечи и начала двигаться. Живо, чувственно. Изредка бросая взгляды на моего мужа.

Как прощались — не помню. Только то, как шла в спальню на ватных ногах, принимала душ и смывала с бедер подсохшую сперму.

Зато уснула потом моментально, едва голова коснулась подушки. Наверное, организм решил включить защитную реакцию и таким образом оградить меня от навязчивых вопросов и мыслей.

Шумно вздохнув, смотрю в окно. В спальню заглядывает тёплое весеннее солнце, но я не воспринимаю ни пение птиц, ни вид на верхушки пышных красивых сосен.

Сердце сжимается от того, что после прошедшей ночи в отношениях с мужем что-то невообразимо изменится в худшую сторону.

Наступает откат после куража. Мне волнительно и чуточку страшно.

Будто уловив мой настрой, Наиль пробуждается и крепко, до стона, прижимает меня к себе. Молча поглаживает лопатки, успокаивая.

Я не рискую посмотреть ему в глаза и малодушно размышляю о том, что проще всего — вовсе не трогать эти темы. Сделать вид, что ничего и не было. Ни рук на моем теле, ни пальцев во рту. Ни космического оргазма с долгожданными мучительными спазмами.

— Поль…

Я зажмуриваюсь от накрывающей паники, едва слышу сонный и слегка хрипловатый голос. По коже гуляет морозец.

— Знаю, что ты не спишь, — дальше продолжает. — Дрожишь, как пугливый заяц.

Когда ни одно из слов не действует, Наиль ловко переворачивает меня на спину и нависает сверху. Такой родной и любимый, что за грудной клеткой болезненно щемит.

Наши взгляды встречаются, дыхание синхронно утяжеляется. Колени приходится свести сильнее.

— Как ты? — спрашивает осторожно.

Я облизываю пересохшие губы и коротко киваю, не вдаваясь в подробности. Внешне — ок. Внутри — разрывает от противоречий.

— Сходишь за водой?

Наиль поднимается с постели, понимая, что мне нужно время. Буквально минутку или две, чтобы прийти в чувства и побыть наедине с собой.

Он натягивает штаны и примятую футболку, скрывая под одеждой подтянутое обнаженное тело.

В этом мире для меня не существует человека ближе. Казалось бы, я знаю о нём буквально всё: повадки, манеры, мысли и планы, но вчерашняя ночь полностью перевернула мое сознание.

Оставшись в комнате одна, я откидываю одеяло и поднимаюсь с постели. Бреду в ванную комнату и умываю лицо ледяной водой, словно это поможет собраться.

Откат не просто догоняет — размазывает. Хочется телепортироваться домой сейчас и немедленно, не встречаясь ни с кем на пути, но я прекрасно помню, что Наиль специально подстраивал рабочий график, чтобы по-настоящему отдохнуть и повеселиться.

Сев на кровать, не оборачиваюсь, когда открывается дверь. Муж медленно подходит, присаживаясь у моих ног и протягивая воду.