Отличник

– Ну, так в чем дело? Опять пломба вылетела? – поинтересовался Леонид.

– Да в том-то вся и беда, что нет. А зуб под пломбой болит, и вся десна распухла от зуба. Я всю неделю к десне столетник прикладывал, чтобы боли утихли. Все в мозг отдавало, да и сейчас дергает.

– Некрасивый, говоришь? – раздумывал Леонид. – Так что же нам делать?

– В платную надо, – взмолился Керя. – Я знаю хорошую. Там укол сделают и лечат без боли.

– Поехали? – поинтересовался Леонид у меня. Я кивнул головой, согласился.

Керя повез нас на край Москвы, от станции метро вел извилистыми тропами, вел очень долго. Уверял, что иначе никак не добраться. Оказалось, что прямо у платной этой поликлиники стоит остановка и почти все автобусы (одним из которых мы на обратном пути и воспользовались) везут от станции метро. Ну, да ладно.

Что же поликлиника? Как выяснилось, совсем недавно она была бесплатная, районная. Теперь же бесплатно обслуживались только пенсионеры, инвалиды, всем остальным приходилось платить. Платить пришлось сразу, еще до того, как Халуганов попал к врачу. За карточку, которую на него завели и за предстоящий осмотр. Пока он был у врача, мы его ждали у кабинета и беседовали. Почему-то вспомнился мне порнофильм, и я у Леонида спросил:

– А чего бы тебе не жениться на ней, если говоришь, что ни одна не даст того, что даст она?

– Ты это о ком? О Бландине? Надо будет тебе рассказать о ней еще кое-что. Слишком сусальный образок получился.

Из кабинета в этот момент выскочил Керя.

– На снимок послали, – пояснил он. – Вот как у людей все это делается, а то трусы сняла и в рот полезла. Только бы сверлили не больно.

– Больно не будет, я за укол заплачу, – успокоил его Леонид. – За все заплачу, пусть пломбу самую хорошую поставят. Пусть не торопятся. Мы ждем, не переживай.

Проводив взглядом убежавшего в рентгенкабинет Керю, Леонид принялся рассказывать мне о Бландине то самое «кое-что».

– Понимаешь, – начал он, – Бландина – это вавилонская блудница, которая превосходит всех падших женщин в разврате и похоти. Скольких состоятельных мужей она разорила, пустила по миру, скольким карьеру сломала – испортила. Сколько талантливой молодежи, с чистыми помыслами, готовых на великие подвиги, сбила с пути истинного. Все у них прахом пошло. Пожирала свои жертвы со страстью, губила с наслаждением. И с колдовством она знакома, заклинаний много знает. Хотя, казалось бы, и женских чар одних достаточно, чтобы любого смертного в сети свои заманить. Заманить и погубить.

– Тебя же не погубила?

– Наверное, потому что я не любой, – отшутился он. – Да и потом, кто знает. Может быть, после знакомства с ней, я безнадежно потерян для здоровой, нравственной, семейной жизни. В конце концов, для любви. Бландине нормальные, человеческие взаимоотношения скучны. Ей нужны сильные ощущения, высокие или низкие, все одно. Как, собственно, и актерам и режиссерам. Но мы все это реализуем на сцене, а она этими страстями живет. Все просила «поиграй со мной», ну я и играл.

– Во что? – не понял я.

– Есть игры такие. Любовники придумывают для себя маски, чтобы не смущаться ничем. Я, к примеру, был фараоном, а она моей рабыней, наложницей. Интересно проводили время. Муж ее, конечно, ничего похожего дать ей не мог.

Из рентгенкабинета вышел Керя, проследовал к лечащему врачу, но долго у него не задержался.

– Чего так скоро? Залечили? – поинтересовался Леонид, после того, как Халуганов закрыл за собой дверь.

– Нет, только старую пломбу сняли, да корень насквозь просверлили. У меня там, в десне, вокруг зуба гной скопился. Она этот гной выпустила, теперь надо неделю подождать. Сказала, чтобы я полоскал зуб водой с содой, а когда есть стану, чтобы дырку в зубе ваткой закрывал. Таблеток велела купить целую гору.

Он протянул Леониду бумагу. Москалев стал читать:

– Таривид, по одной таблетке в день, после еды.

– Это антибиотик, – пояснил Керя.

– Кларитин. По одной таблетке на ночь.

– Это чтобы аллергии не было на лекарство.

– Нистатин. По одной, три раза в день.

– Чтобы микрофлора в кишечнике не нарушалась. Когда пьешь антибиотик, микрофлора нарушается.

– Глюконат кальция. По одной таблетке три раза в день.

– Это для укрепления зубов.

– Поливитамины.

– Это она сказала, для того, чтобы иммунитет в организме поддержать. Антибиотики его угнетают, а поливитамины поддерживают.

– Ну, поливитамины можно заменить тебе фруктами. К Сабурову поедем на рынок, чего-нибудь вкусненькое тебе купим. Ну, пойдем в аптеку, здесь уже больше ничего не высидим.

В аптеке Керя, довольный тем, что Леонид, несмотря на дороговизну, купил ему таривид (от которого, узнав цену, сам решил отказаться), рассказал щекотливые подробности посещения врача.

– Там у них кресла, как в театре, с подлокотниками. Я на подлокотники руки положил и сижу себе, ничего не подозревая, а она мой снимок глянула на просвет и давай мне корень сверлить. Но как? Навалилась самым низом живота на мою руку, лежащую на подлокотнике и засопела. Сверлит и аж повизгивает.

– Что, и эта, увидев тебя, трусы скинула?

– Клянусь. Я даже чувствовал, как пульс у нее там бьется. Сверлит и улыбается от наслаждения. Сами видите, какие дорогие лекарства выписала.

– Да, это показатель, – успокоил Керю Леонид. – Давай, не снижай накал чужих страстей, не обманывай возложенных на тебя надежд.

Из аптеки мы направились на рынок, к Сабурову. Долго мотались, теряясь в толпе, пока набрели на того, кто нам был нужен. Леонид первый заметил улыбчивого молодого человека, торговавшего специями. Заметил и через головы толкавшихся у прилавка покупателей, один из которых требовал себе хмели-сунели, крикнул:

– Эй, хмели-сунели, давай-ка, положи мне набор для плова.

– Один момент, товарищ капитан, – закричал в ответ Ренат Сабуров и зачем-то солгав покупателям, что Леонид – это их участковый в штатском, прекратил торговлю и пробрался к нам.

– Салам, – сказал он мне, пожимая мою правую руку двумя своими. Я было подумал, что он принял меня за своего единоверца, но он точно так же поздоровался и с Леонидом и с Керей. Это был жизнерадостный человек, улыбка не сходила с его лица ни на мгновение. Ренат оставил вместо себя своего младшего брата Шамиля и пригласил нас к себе в гости. Он жил в двух шагах от рынка. Халуганов от приглашения отказался:

– Вы там жрать будете, водку лопать, а у меня вместо зуба дыра, мне надо лечиться, медикаменты употреблять. Купите мне фруктов побольше да помягче, я и пойду своей дорогой. Через неделю звякну.

Кере купили фруктов и он отправился домой, мы же направились в гости к Ренату. Ренат жил в коммунальной квартире, был женат. На момент нашего прихода ни жены, ни соседей в квартире не было. Ренат готовил сам, когда подавал плов, все извинялся:

– Наверное, еще не готов.

– Давай, накладывай, – говорил Леонид, смеясь. – Станем мы еще в ЧК разбираться.