Отложенная свадьба

– Ты считаешь, что мы – люди не твоего круга?

Повернувшись к зеркалу, она снова взглянула на свое отражение. Почти незнакомая женщина смотрела на нее: она и вроде не она.

– А ты считаешь, что вы – люди моего круга?

– Если хочешь, чтобы мы таковыми были, – кивнул он.

Их взгляды встретились в зеркале.

– Но еще не слишком поздно, – добавил он.

– Не слишком поздно? Для чего?

– Передумать и отказаться от свадьбы.

Вид у него был вполне серьезный, но, может, он шутит?

– Ошибаешься.

Не то чтобы она собиралась передумать и отказаться от свадьбы, и вообще, ей это в голову не приходило. Мало того, она понять не могла, почему разговор зашел на эту тему.

– Выглядишь испуганной, – заметил он.

– Еще бы! Как всякая невеста, боюсь свадьбы. Я, скорее всего, споткнусь на пути к алтарю. Но супружеская жизнь меня не пугает.

Она станет женой умного, достойного всякого уважения, учтивого Верна. Человека, который вложил деньги в ее компанию ювелирного дизайна. Он открыл ей мир прекрасного, подарил сказочный уик-энд в Нью-Йорке и еще один – в Париже. В Верне необычно почти все. Удивительный человек!

– А будущие свекор со свекровью? – спросил Хадли.

Криста выдавила улыбку.

– По правде говоря, они устрашают, но я не боюсь.

Пристальный взгляд Хадли немного смягчился. Он улыбнулся в ответ:

– Кого бы они не устрашили!

– Да всех и каждого, разумеется.

Манфред Герхард был угрюмым трудоголиком без малейшего чувства юмора, требовательным и педантичным, с резким голосом и бесцеремонными манерами. Его жена Делорес – сухая чопорная особа, строго чтит социальную иерархию и сознает свое место в ней. Но стоило Манфреду оказаться в комнате, она тут же начинала суетиться, выполняя малейший его каприз.

Если бы Верн был таким, как его отец, Криста пинками вытолкала бы его из своего дома. С подобным поведением она мириться не собиралась.

Ей вдруг пришло в голову, что Верн совсем не похож на отца.

– Он очень близок с родителями, – объяснил Хадли.

Она заметила, что он снова пристально за ней наблюдает, и на какую-то долю секунды задалась вопросом: что, если Хадли читает ее мысли?

– Он поговаривает о том, чтобы купить квартиру в Нью-Йорке, – сказала Криста.

Ей нравилась идея жить в отдалении от родителей Верна. Тот горячо их любил, но она не могла представить, что будет проводить каждый воскресный вечер в особняке.

– Поверю, когда это случится, – ответил Хадли.

Но Криста знала, что все уже решено.

– Это для того, чтобы расширить мой бизнес, – пояснила она.

– Начинаешь колебаться?

– Нет, – ответила она, оборачиваясь к нему. Она действительно не колебалась. – Что вызвало такой вопрос? Что заставило тебя сказать такое?

– Может, я хочу быть на месте Верна.

– Очень смешно.

Немного поколебавшись, он безразлично пожал плечами.

– Не уверен, что хотел бы жениться на ком-то из этой семьи.

– Как жаль, что ты уже член этой семьи.

Он взглянул ей прямо в глаза:

– Так ты уверена?

– Уверена. Я люблю его, Хадли. А он любит меня. Все остальное приложится и уладится.

Он кивнул:

– Ладно. Поскольку я не смог уговорить тебя отменить свадьбу, должен сказать, что лимузины прибыли.

– Пора?

Трепет в ее желудке обернулся спазмом. Но она сказала себе, что это вполне нормально. Ей предстоит идти по церковному проходу в присутствии сотен гостей, в том числе ее свекра со свекровью и всех сколько-нибудь известных чикагцев. Непросто в подобных обстоятельствах оставаться спокойной.

– Ты так побледнела, – обронил Хадли.

– Говорю же, боюсь споткнуться на полпути к алтарю.

– Хочешь, чтобы я тебя проводил?

– Мы репетировали свадьбу по-другому.

Отец Кристы был в тюрьме, и у нее не было близкого родственника-мужчины, чтобы проводить ее к алтарю. Не искать же, в самом деле, подставного отца, который мог бы «вручить» ее Верну.

– Но я могу это сделать, – настаивал Хадли.

– Не можешь. Ты должен дожидаться меня вместе с Верном. Иначе количество шаферов не совпадет с количеством подружек невесты. Делорес просто удар хватит.

Хадли одернул рукава смокинга.

– Это верно.

Криста представила шестерых подружек невесты перед собором, в нежно-голубых платьях, с бретельками через одно плечо. Букеты сливочно-белого цвета, такие же, как у невесты, только поменьше. Делорес заказала для Кристы букет из роз и пионов. Он наверняка будет тяжелым, но Делорес заявила, что при таком количестве приглашенных гостей букет должен быть виден на расстоянии. Ничего не скажешь, он будет виден даже с Марса.

– Цветы здесь? – спросила Криста, почти надеясь, что их еще не привезли и ей не придется таскать с собой это уродство.

– Да. Тебя ищут внизу, чтобы сделать фото до отъезда.

– Пора, – вздохнула Криста, набираясь храбрости.

– Еще не слишком поздно, – утешил Хадли. – Можем пройти через розарий.

– А тебе не мешает заткнуться.

– Немедленно затыкаюсь, – ухмыльнулся он.

Сегодня Криста выходит замуж. Пусть все случилось слишком быстро. Пусть церемония будет чересчур пышной. Пусть новая семья ее страшит. Но все, что ей нужно сделать, – дойти до алтаря, сказать «да» и улыбаться в положенные моменты.

К вечеру она станет миссис Верн Герхард. К этому времени завтрашнего дня она уже будет в свадебном путешествии по Средиземному морю. Роскошный личный самолет доставит их к не менее роскошной яхте, в полном соответствии с высоким положением семьи Герхард.

Хадли предложил ей руку, и Криста приняла ее, ощутив внезапную необходимость в опоре.

– Я провожу тебя в церковь, – предложил он.

Она может сделать это. Она сделает это. Возврата нет. И любая женщина была бы на седьмом небе от столь полного и всеобъемлющего изменения образа жизни.

* * *

В этот субботний день Джексон, в безупречном смокинге, чисто выбритый и коротко подстриженный, стоял у собора Святого Луки на севере Чикаго и делал вид, что тоже приглашен на венчание. Июньская погода идеально подходила для роскошной свадьбы. Последних, разодетых в пух и прах гостей только сейчас проводили в церковь, а шаферы собрались у крыльца. Верна Герхарда нигде не было видно. Возможно, сидит в ризнице с главным шафером, ожидая прибытия Кристы Кордей.

Джексон многое узнал о Кристе за последние три дня. Она красива, талантлива и большая труженица.