Отморозок 5

— Не надо! Не надо! Не стреляй! — Кричит солдат, и, отступая, как рак пятится назад, спотыкаясь об лежащего на полу азиата. Тут же падает и, не отводя напуганного взгляда от меня, перебирая руками и ногами, отползает к стене.

— Брось оружие! — Слышу громкий крик от двери и вижу лейтенанта Чхеидзе с пистолетом направленным на меня.

— Все, все, я сдаюсь, — отвечаю ему, убираю палец со спускового крючка и, опустив ствол вниз, осторожно кладу автомат на пол.

— На колени! Руки за голову! — Кричит Чхеидзе, держа меня на прицеле.

Послушно выполняю приказ начальника гауптвахты. Он подбегает ко мне и бьет ногой в лицо. Я прикрываюсь руками накрест, но не отвечаю. Хотя, именно сейчас легко бы сшиб его на пол и отнял пистолет, если бы захотел. Но это было бы уже перебором, я и так достаточно тут накуролесил. В камеру залетает еще кто-то. Вместе с лейтенантом они начинают яростно пинать меня ногами. К ним присоединяются поднявшиеся с пола первые караульные, которые горят желанием отомстить за испытанный только что ужас. Какое-то время вся эта толпа бешено месит меня. Мне удается прижаться спиной к стене, и я скрючиваюсь там в позе эмбриона, подтянув колени к животу и прикрыв руками голову. Десятки ударов ногами градом сыплются с разных сторон. Хорошо, что прикрыта спина, иначе мне бы уже отбили почки. Удары в голову, смягченные моими руками, ощущаются яркими вспышками. Удары по телу, чувствую тупыми толчками. Боли нет. Есть только вспышки и толчки. Время растягивается, превращается в тугую липкую патоку, в которой я тону словно муха. Сколько еще? Не знаю. Спустя целую вечность, как сквозь вату, слышу крик.

— Стоять! Отставить, я сказал! В контейнер его!

Больше ничего не слышу и не чувствую, проваливаясь в липкую темноту.

* * *

Уважаемый читатель, если Вам интересно мое творчество, то ожидании новой главы Отморозка Вы можете прочесть мой полностью законченный цикл Каратила: https://author.today/work/232258

Глава 16

— Костыля на «киче» на пять суток закрыли — В бытовку в которой на койках валяются Жорж и Дато сильно прихрамывая вошел Леча Резванов.

— Отлично! Значит, я не зря кинул Расуловичу мысль немного помариновать Костыля на «губе», чтобы он стал сговорчивей. — Сел на своей койке Жорж, и улыбнувшись потер руки — У меня уже все готово. Там на «киче» его узбеки встретят. Я с ними заранее договорился, мы за это их в разборке с таджиками поддержим. Покалечат узбеки Костыля или нет, неважно. Главное, что мы его на время выключили из игры, так что, у нас есть хорошая возможность, чтобы заняться его «духами». Без Костыля они ничего не смогут и мы их офоршмачим. Так что, когда он выйдет с кичи, у него не будет людей, и мы его тепленьким возьмем.

— Надо, для начала, растащить тех, кто к нему поближе и мочить их поодиночке, так они будут посговорчивей, — задумчиво сказал Дато. — С Костылем больше всех трутся три пацана: один аварец из Махачкалы, второй осетин из Ставрополя, и третий еврейчик из Москвы. Помнишь, когда мы приезжали в поселок, все они как раз выходили в месте с Костылем на разговор?

— Помню, — кивнул Жорж. — Ну что, давайте сделаем так: пацанам с Кавказа надо еще раз предложить, чтобы они бросили Костыля и вошли в нашу команду. Если упрутся, просто ввалите им хороших пиздюлей, чтобы кровью ссали и несколько дней ходили держась за стенку. А еврейчика надо показательно наказать, чтобы остальные поняли, что с ними будет, если упрутся.

— А давай мы с братом этого еврейчика опустим, — ухмыльнулся Леча, зло блеснув глазами, — Я бы самого Костыля опустил с удовольствием, но пока сделаю это с его дружком, а потом и до него доберемся.

— Остынь Мага, дайте просто ему хорошей пизды, только не убейте, а то он хлипкий какой-то. А Костылю сейчас и без вас узбеки «шоколадный глаз» чистят, — заржал Жорж. — Они любители этого дела. В общем, выдергиваем дружков Костыля по одному и с каждым вдумчиво беседуем, согласно плану.

* * *

Рамазана перехватили вечером в спортгородке, куда он, еще не зная о том, что Юра попал под арест, вышел позаниматься в одиночку. Раздевшись до пояса, Баиров работал в круговую, чередуя подходы к турнику и на брусья, в промежутках делая выпрыгивания лягушкой. Он только что легко соскочил с брусьев, и его крепкое разгоряченное тело, было густо покрыто крупными каплями пота.

— Ас-саляму алейкум, уважаемый!

— Ва-алейкум саляму! — Автоматически ответил Рамазан, оборачиваясь назад.

Перед ним стояли четверо парней в спортивных костюмах и кроссовках. Они подошли и уважительно поздоровались с Рамазаном за руку. Потом крепыш с бритой головой и сломанными ушами обратился к нему.

— Ты же из Махачкалы, брат?

— Да, — кивает Рамазан настороженно смотря на вопрошающего.

— Я тоже из Махачкалы, — расплывается в широкой улыбке крепыш. — В Кировском районе живу, а учился в 36 школе. Занимался вольной борьбой там же в зале, у Гамедова Султана.

— А я жил в Советском районе и учился в в 5 школе которая на Советской улице — расслабившись улыбается в ответ Рамазан. — Тренировался по чуть-чуть много где.

— Как хорошо здесь встретить земляка, — обнимает Рамазана крепыш. — Меня зовут Омар, я уже скоро на дембель пойду. Услышал, что среди «духов» есть мой земляк из Махачкалы, решил подойти спросить, может помочь чем, поддержку оказать?

— Да нет, не надо, — снова улыбнулся Рамазан — У меня все в порядке, я и сам за себя постоять могу.

— Тут брат, сам не получится, — нехорошо улыбается Омар, качая головой. — Здесь в армии все в стаи сбиваются, а одиночек, даже самых сильных, давят толпой. Поэтому я и подошел к тебе, чтобы ты правильную стаю выбрал и пошел к своим. Иди к нам, и у тебя до конца службы будет все хорошо. Будешь хорошо пить и кушать. Со временем, у тебя будет спортивный костюм не хуже чем у меня, ты забудешь, что такое военная форма, работа и построения, а самое главное, никто на тебя косо даже не посмотрит, потому, что ты будешь вместе с путевыми пацанами.

Рамазан смотрит на Омара, а потом на его стоящих молча спутников и отрицательно качает головой.

— Спасибо, Омар! Извини за отказ. У меня уже есть своя команда и свои друзья. Я друзей не предаю.

— Подумай брат, — делает еще попытку крепыш. — Русские и евреи тебе не друзья, ты же аварец и мусульманин. Будь со своими, а им все равно конец придет. Как вашему Костылю уже сейчас конец пришел.

— Я не предаю друзей. — Упрямо повторяет Рамазан, и сжимая, кулаки твердо смотрит в глаза крепышу.

— Смотри брат, ты сам выбрал, — разводит тот руками, и без паузы, делает проход в ноги Баирову, прихватывая его левую ногу обеими руками.

Рамазан, уловив движение, быстро сделал спролл, резко отбросив ноги назад, накрывая крепыша своим телом и обхватывая руками его корпус, тем самым, не давая повалить себя на землю. Но крепыш, хоть и оказался снизу, но крепко сковал его захватом за левую ногу и сейчас загребая ногами упрямо прет вперед и вбок, пытаясь перевернуть и завалить на землю. На Баирова тут же налетают спутники Омара и начинают бить ногами по голове и ребрам стараясь не попасть по своему товарищу. Рамазан пропускает многочисленные удары, но скованный противником, не может нормально ответить и защититься. Он еще какое-то время держится, отчаянно пытаясь выйти из сложного положения, но все же нападающих больше, они действуют слаженно и вскоре свет в глазах Рамазана тухнет от сильного удара по затылку. Четверо в спортивных костюмах еще некоторое время бьют бесчувственное тело ногами, а потом уходят в сторону, оставив потерявшего сознание Баирова лежать на земле.