Отомстить и умереть (сборник)
Шрифт:
– За мной?
– А кто у меня лучший друг? За тобой, Василий Давыдович, за тобой…
– Чем мотивировал?
– Мол, кто его знает, что произошло в парке… Неровен час, Егорка найдет виновных и устроит самосуд.
– Я могу.
– Зная твой норов, в этом никто не сомневается.
– Чует мое сердце, что начальству больше нас с тобою известно, Шеля… И это настораживает…
– Почему?
– В нашем деле самым информированным человеком должен оставаться кто? Правильно – опер. А никак не кабинетная крыса. Выходит, где-то ты недоработал, пока я по
– Опомнись, Василий, суток не прошло! Что я мог узнать за это время?!
– Ладно, товарищ капитан… Пока других дел нет…
– Как это нет?
– Целиком и полностью поступаешь в мое распоряжение. Я тут вот что надумал. Скорее всего, Аню кто-то толкнул или напугал. Может, зверь какой из клетки убежал, может, кто-то гулял с собакой, как водится – без намордника… Может, модная тачка летела слишком низко…
– Ты считаешь, что произошел несчастный случай?
– Конечно.
– А Рахит сказал: «Смотри за ним, Андрей Иваныч, в оба глаза… А то он его точно укокошит»…
– Вот видишь, что-то наши боссы знают… Что?
– Может, на самом деле лев сбежал из зоопарка или тигр, а они не хотят сеять панику среди населения?
– Неубедительно.
– А может, с собакой гулял кто-то очень крутой или в машине ехал?
– Уже теплее.
– Либо того проще – твою дочурку толкнул мажор, сыночек какого-то влиятельного папика.
– Совсем тепло. Я бы сказал даже – горячо… Обычно ведь как бывает: случилось преступление, а начальство хочет подать его, как несчастный случай, чтобы не портить статистику. В нашем же случае – все наоборот.
– Точно.
– О чем это говорит?
– Что они хотят вывести кого-то из-под обстрела, подставив «левого человечка».
– И ради этой «высокой цели» пойдут на все…
– На что именно?
– На то, о чем ты подумал…
– Тогда Анюте грозит серьезная опасность.
– Вот-вот… Не зря к твоему Шапиро сегодня Левитин приезжал!
– Ну дела… Сам Анатолий Борисович? Чего он хотел?
– Рассказал сказки о моем буйном нраве и распорядился поставить в палате охрану!
– О, дают суки… Слушай, Вася, надо, чтобы возле нее постоянно находился кто-то свой… Может, вызовешь Ирку?
– Умоляю… Не называй вслух это имя!
– Тогда братца своего…
Иван был уже в дороге, точнее, в полете, но об этом Егоршин решил пока не распространяться.
– Ладно. Что-нибудь придумаю, – бросил небрежно. – Давай в зоопарк, расспроси администрацию, сторожей, а я – в спорткомплекс. Попытаюсь установить, с кем ушла Анюта после тренировки… Встречаемся через полчаса. На этом же месте.
– О’кей! – согласился Шелягов.
Спортивный комплекс «Динамо», в котором раньше тренировался он сам, а теперь дочь Анюта, стоял прямо на берегу стремительной и чистой речки-невелички. Наверное, поэтому главное внимание его руководство с недавних пор стало уделять водным видам спорта: плаванию, гребле на байдарках и каноэ (для этих недавно прорыли канал), водному поло. Силовые единоборства, к развитию которых в обществе всегда относились
«трепетно и нежно», оказались не в чести – слишком мало кубков и медалей в последнее время привозили местные самбисты и дзюдоисты. Некогда шикарный борцовский зал с дорогим паркетом из сибирской лиственницы быстро пришел в упадок, со стен стала осыпаться штукатурка, в подвесном потолке появились первые бреши…– Вам кого? – раздался сзади зычный бас.
Майор повернул голову.
Напротив него стоял Алексей Никитин – ветеран угрозыска, уволившийся в запас в том месяце, когда Василия приняли на работу.
– Узнаете?
– Нет.
– Я майор Егоршин. Мы с вами служили в одном отделе. Правда, всего несколько недель…
– А… Егорка! Сколько лет, сколько зим? Как я тебя сразу не признал? Впрочем – не мудрено… Ты ведь худой был, как охотничья колбаска, а теперь – вон какая глыба!
– Где пропадаешь? Почему не заходишь?
– Да я только недавно воротился.
– Откуда, если не секрет?
– Из Беларуси… Моя красавица родом из под Гродно. И ни ногой из родной деревни, несмотря на все мои уговоры. Впрочем, понять ее можно… Бацька для сельчан все условия создал. Трудись – не ленись… Но не царское это дело в земле ковыряться! Вот я и сбежал на историческую родину. Пока обосновался, нашел посильную работенку.
– А твоя… Как ее…
– Наташа? Она там осталась. С детьми-внуками. Мы не разводились. Так. Разбежались на некоторое время. По обоюдному согласию…
– Ясно…
– Ты по делу али как?
– По делу, Алексей Витальевич. Вчера вечером с моей дочерью случилось несчастье. Сейчас она в реанимации…
– Я-то тут при чем?
– Аня возвращалась домой после тренировки. И не дошла.
– У кого она занимается?
– У Олега Владимировича.
– Он будет только вечером…
– У тебя есть его номер?
– Да, сейчас найду…
Никитин достал мобильный и углубился в телефонную книгу.
– А, черт, – раздосадованно бросил спустя минуту. – Чего я мучусь? Вон список на стене… Строев его фамилия.
Егоршин по старинке записал номер в блокнот и протянул руку для прощания.
– Ты заходи, – сказал при этом. – Не зазнавайся!
– А чего мне у вас делать? – пожал плечами Никитин. – Там, наверное, из стариков никого больше не осталось.
– И то правда… Раньше меня в управление только Рахит пришел.
– Кто-кто?
– Петр Петрович…
– А… Рахитский… Мы его называли Петр Великий. За барские замашки, карьеризм, стремление руководить вся и всеми… Высоко залетела эта птица?
– Как по мне – не очень… Начальник управления УГРО. Полковник.
– Видно, кто-то обломал ему крылья… Честно говоря, я думал, что Рахит – давно генерал, большой начальник в министерстве. Ну, ладно, будь здоров! Да… Вчера вечером дежурил не я. Пашка Синицын. Ты должен помнить. Он в охране служил.
– Когда?
– Лет тридцать тому назад.
– Я в то время под стол бегал!
– И то правда… Запомни его телефон. Домашний. Очень просто… Первая – пятерка, за ней одни двойки.