Отпуск на Земле

Мы переглянулись и рванули вперед. Местность пока была ровная, почва напоминала песок. Я бежал со скоростью Ларисы, Олег и Павел ушли вперед. Медленнее всех бежала Анюта, рядом с ней держался Илья. Респиратор почти не чувствовался, только дышали все как паровозы: воздух шипел, проходя через фильтр. К счастью, в наушник рации был встроен собственный микрофон, иначе в ушах постоянно стояло бы чье-то сопение.

Примерно через километр мы добрались до обрыва. Олег с Павлом уже спускались, Игорь помогал Насте зацепиться за край. Я оценил высоту на глаз – где-то 10 метров, есть места, чтобы поставить ногу и схватиться рукой. Перекинув Ларису на первый уступ, я начал спускаться сам и тут услышал вскрик Павла. Повернувшись, я увидел, что он валяется на земле и держится за ногу.

– Чего там? – спросил я Олега, который склонился над ним.

– Похоже на вывих.

– Сейчас спущусь, не трогай его.

Это и впрямь был вывих. Лодыжка начала распухать, поэтому вправлять на месте я не рискнул.

– Надо позвать врача, – сказала Лариса.

– Тогда нас снимут с дистанции, – заметил Олег.

– Паша, ты можешь прыгать на другой ноге? – спросил я.

– Постараюсь, – проскрипел он зубами.

Я помог ему подняться и сделать пару шагов, опираясь на меня. В принципе, держался он не так плохо.

– Продолжаем гонку, – решил я. – Анюта бежит медленно, поэтому у нас есть шанс. Олег, вы с Ларисой идите вперед, мы за вами.

– Я бы все-таки позвала медиков, – с сомнением покачала головой Лариса. – Травму нельзя так оставлять.

– Ничего, я в порядке, – заверил её Павел.

Молодец, что и говорить, я же видел, как ему больно.

Я кивнул Олегу, и он потащил за собой Ларису. А мы с физиком заковыляли следом. Или с химиком. Кстати, вот прекрасная возможность выяснить.

– Паша, ты физик или химик? – надо отвлечь его от боли.

– Биолог, – буркнул Павел.

– Надо же. А столько знаешь о других пространствах и Марсе…

– Я хорошо учился в универе, – сейчас, когда Лариса на него не смотрела, он кривился и морщился на каждый шаг.

– В московском?

– Да. Биофак МГУ.

– Давно закончил?

– Восемь лет назад.

– В НИИ работаешь?

– Да. Пишу диссертацию, – пропыхтел биолог.

– Что за тема?

– «Синтез сложных эфиров в условиях смещения основных констант взаимодействия атомов».

– А-а…– сам виноват, что спросил.

– Хочу создать искусственную панацею, – пояснил Павел.

– А чего в охотники пошел? Надо было вместе с остальными учеными, в лагерь исследователей.

– Кто ж меня туда возьмет, – усмехнулся он через силу.

– Как это кто? – удивился я. – Да корпорация должна в первую очередь тебя принять, это ж прямая выгода, если ты преуспеешь.

– Дело в том… ох! Дело в том, что подобные разработки идут со времени открытия панацеи. В исследования вкладывали миллиарды зеленых, но за семнадцать лет не удалось синтезировать ни грамма. Так что это направление было признано бесперспективным. Если я приду с такой идеей в офис корпорации, меня сочтут очередным чокнутым ученым, наподобие тех, которые всю жизнь изобретают вечный двигатель.

Конец ознакомительного фрагмента.