Отпуск с бывшим мужем

— Не глупи Милена, — цедит сквозь сомкнутые зубы, — с Беркутом у тебя не будет счастливой жизни, он снова изменит тебе, а ты останешься у разбитого корыта. Отец больше не примет тебя, а вот я…не знаю, — его слова бьют больно.

Я не ожидала такого. Передо мной не тот прежний Рома, который всегда был за меня, это незнакомец. Сердце сжимается от сказанного Тихоновым. Больно видеть, как человек, которого считала другом, так реагирует на мое счастье.

Но я не собираюсь раскисать. Принимаю удары судьбы и стойко держусь.

— Хватит. Не говори, чего не знаешь, — рычу на Рому.

— Милена, — неожиданно он хватает меня за ладонь, сильно сжимает, словно боится, что я в эту же секунду исчезну, — почему он? А? Скажи мне. Я ведь все делал для тебя, был рядом, вытирал слезы, заботился о тебе и Яне. А ты кинулась ему на шею, стоило ему замаячить на горизонте, — он скалится от злости.

— Я не давала тебе надежд на нас. С чего ты решил, что между нами, что-то может быть? — выдергиваю руку, даже повышаю голос, но вовремя себя останавливаю. Мы в людном месте и нельзя привлекать внимание.

— Между нами все будет! Вот увидишь, — Рома болезненно улыбается, говорит какую-то чушь. — Развлекайся пока, придет время и ты станешь моей.

Страх охватывает меня ледяной хваткой. Рома ведет себя как безумец. Единственное желание, это взять Яну и поскорее уехать. Я даже не знаю, чего можно ожидать от него. Молчу, не провоцирую больше Тихонова, хотя изнутри разрывают эмоции.

Мои мысли в этот момент, кружат бурлящим потоком. Как он осмелился предположить, что я когда-либо согласилась бы стать его? Мы всего лишь друзья, и никогда не было намека на что-то большее. Но его уверенность, его слова и странный взгляд заставляют меня чувствовать себя неуютно.

С ним без толку говорить и просить не рассказывать пока ничего отцу.

Стоило вспомнить папу, как телефон высвечивает его имя. И звонит он, конечно, по видеосвязи. Делаю глубокий вдох и умоляющим взглядом смотрю на Рому.

— Не сейчас, — шепчу, а Тихонов в ответ улыбается так хитро, что становится тошно.

— А что мне за это будет, Милена?

Игнорирую Рому и отвечаю на звонок. Здороваюсь с родителями, Тихонов подсаживается ко мне. Делаю счастливый вид, словно ничего несколькими минутами ранее не произошло.

Еще немного разговариваем, отец спрашивает про Яну, про отдых, говорит, что скучает по внучке.

Собираемся прощаться, но тут Рома хмыкает и влезает в разговор.

— Кстати, вам Милена хочет рассказать важную новость, — довольно говорит Тихонов, после чего поворачивается ко мне.

Время вмиг останавливается. Эмоции кипят внутри. Я чувствую внезапную волну гнева, направленную на Рому.

«Неужели так сложно держать язык за зубами? Бесит!» — мелькает мысль в голове. Понимаю, что нужно сохранять спокойствие, но контроль над собой ускользает.

— Слушаю, — серьезно говорит отец.

Мне кажется, что мир вокруг меня рушится.

37 глава. Дамир

Сижу в своем номере и не могу поверить собственным глазам. Пялюсь в телефон, внимательно изучая фотографию, которую прислала Лина, на которой Рома держит за руки Милену.

Становится не по себе. Горький привкус предательства заполняет каждую клеточку тела. Я чувствую, как горечь поднимается в горле и уже готов бежать из номера, чтобы найти эту парочку и разобраться во всем. Но вдруг понимаю, что нужно сохранять спокойствие.

Дождусь Милену и вытрясу из нее всю правду.

А если она не поверила в то, что у нас с Линой ничего не было и, таким образом, решила мне отомстить?

«Нет, нет, нет», — повторяю про себя, пытаясь отогнать эти мрачные мысли.

Но сомнения продолжают сверкать в голове, как зловещие молнии в темной грозовой туче. Эмоции пытаются взять надо мной верх, но здравый смысл вопит о том, что Милена не могла так поступить. Она не из злопамятных девушек.

Сконцентрироваться на чем-то другом просто невозможно, все мои чувства и мысли заняты Миленой и ее возможной изменой. Даже думать об этом невыносимо.

Я в шоке, что до сих пор сижу на месте, а не рушу все и всех вокруг.

Скорее всего, Милена встретилась с Ромой, чтобы рассказать ему о нас и поговорить об отце. Только вот почему этот ублюдок держит мою Лебедеву за руки? Почему она соврала мне? Столько вопросов, на которые я потребую объяснений.

Сейчас бы сходить в зал и сбросить всю дурь или завалиться к Кириллу. Но Милена должна появиться с минуты на минуту, после того, как уложит Яну. Я написал ей, чтобы пришла ко мне одна. Жажду во всем разобраться.

Сердце бешено колотится, словно тысяча барабанов и я не могу усидеть на месте. Нервы шалят, разум в беспорядке. Мне нужно выпить либо виски, либо успокоительного. Второго в наличии нет, а вот алкоголь присутствует.

Беру из мини-бара бутылочку и наполняю бокал. Первый глоток обжигает горло, но затем приятное тепло разливается по всему телу, на короткое время успокаивая каждую клеточку.

Тянусь к бутылке, чтобы обновить содержимое, как слышу щелчок замка, а после открывается дверь. Заходит Милена, вид у нее совсем не веселый. Она молча подходит и быстро меня обнимает. Так сильно, будто я единственное спасение в этом мире и она, наконец, нашла меня.

Понимаю, что тут явно не все просто. Злость отходит на второй план. Задаю тот вопрос, который меня интересует, но захожу издалека.

— Как прошел девчачий день? — чуть отстраняюсь, чтобы увидеть лицо Милены.

— Нормально, — она отвечает безэмоционально, меня это волнует, как и то, когда она расскажет про Тихонова. — Я так устала, пошли спать, — она кивает на входную дверь, намекая, чтобы мы пошли к ним в номер.

Но я никуда не уйду, пока не узнаю правду.

— Скоро пойдем. Где вы были? — настаиваю на разговоре. Приходится вытягивать каждое слово, чему я совсем не рад.

— В парке, — Милена на мгновенье замолкает, — потом в кафе, ели мороженое. Дамир, пошли спать, это обычный день, — она вспыхивает. Тоже начинает нервничать. Не хочет рассказывать про Рому?

— Я тебе кое-что покажу, а ты скажи правду, — достаю телефон и нахожу фотографию.

Поворачиваю сотовый экраном Милене. Она сначала не понимает, а потом, приглядевшись, сильно удивляется. Ее глаза расширяются, она смотрит то на меня, то в телефон и молчит.

— Это все не то, чем кажется, — говорит дрожащим голосом.