Отпуск

Я видел, что моему тихому другу неуютно среди этого культа удовольствия и вечного праздника, в котором проходила моя жизнь. Так что я понимал Вадима и был благодарен за усилия, которые он прикладывает, чтобы составить мне компанию. В качестве ответного жеста старался не слишком часто настаивать на совместных диких вечеринках и стойко поддерживал Вадима в таких вот семейных посиделках, какими был сегодняшний вечер. Послушно слушал разговоры о рыбалке, мини-вэнах и особенностях детского воспитания.

Когда Илья поднялся и пошел на балкон, мы с Вадимом увязались за ним. Мы иногда позволяли себе курить, если выпивали в компании курящих друзей и сейчас, как все эпизодические курильщики, неумело выуживали из протянутой Ильей пачки сигареты.

– Саш, я давно хотел спросить, – говорит Илья, поднося огонек зажигалки к моей сигарете, – почему ты не женишься?

Затягиваюсь едким дымом и кашляю. Со стороны это выглядит, как будто я поперхнулся от вопроса. Вадим улыбается – он знает ответ.

– Потому что не хочу, Илья, – отвечаю я любопытному приятелю, прокашлявшись.

– Как это не хочешь? – изумляется тот.

– У меня есть очень простая теория на этот счет. Я считаю, что невозможно желать связать себя узами брака, исходя из абстрактного желания женитьбы. Желать жениться или выйти замуж можно за конкретного человека, которого сначала нужно встретить. Потом понять. А потом искренне надеяться, что этот человек примет тебя в ответ со всеми твоими особенностями и благодарить Всевышнего за каждый день, который он соглашается провести с тобой. В вопросе «почему ты не женишься» я вижу призыв к ответственности за несоблюдение какого-то обязательного социального ритуала. А я редко руководствуюсь в своих действиях ритуалами, больше предпочитая следовать чувствам.

– Но если ты говоришь о чувствах, – Илья неловко стряхивает пепел в окно и Вадим заботливо пододвигает ему пепельницу поближе, – неужели тебе не хочется испытать серьезные чувства? Любовь?

– Использование в одной фразе слов «любовь» и «серьезность» вызывает у меня тоску. Уж чему-чему, а любви точно всякая серьезность противопоказана. Хочешь, я расскажу тебе о серьезности?

В какой-то момент наши с Вадимом одноклассники вдруг повально увлеклись серьезными отношениями. Настолько серьезными, что все, как один, парни и девчонки ловко связали себя узами брака. В те моменты, когда ленты социальных сетей белели вуалью, сверкали золотом колец и чернотой смокингов, счастливые друзья с торжественными аватарками призывали меня стать ответственнее и серьезнее.

В их понимании выход замуж или женитьба являлось главным критерием человека, способного брать на себя ответственность. Но знаешь, где сейчас все эти серьезные люди? Большинство из них развелись, матери-одиночки воспитывают детей, некоторые пошли по второму кругу бракосочетания. Разве это серьезно? Разве брошенные дети – это лучший образец ответственности?

Так кто из нас проявляет большую ответственность: я, разумно и трезво принявший себя таким, каким я являюсь и не пытающийся построить замки из песка или они, увлеченные блеском ритуала, не узнавшие толком себя и того, чего они на самом деле хотят в жизни?

Я не святоша, это правда. То, что мы в жизни наломали много дров – это бесспорный факт. Но я изначально признаю себя дровосеком и не пытаюсь изображать строителя. Мои намерения не расходятся с действиями. Ни одной из своих подруг я не клялся в вечной любви и верности, чтобы потом быть застуканным в постели с другой, как это часто происходит в браке. Так что не надо мне говорить про ответственность.

Вадим улыбается. У нас уже был однажды похожий разговор. Вадим тогда, хоть и не разделивший моей позиции до конца, все-таки признал, что в ней есть логика и его несогласие связано исключительно с нашими различиями во взглядах на жизнь. Теперь он, не скрывая, наслаждался нашей беседой, видя себя в запнувшемся в отсутствии аргументов Ильи.

– Даа… – задумчиво тянет Илья. – Я вижу, что ты долго над этим думал.

– Ты просто неправильно задаешь вопрос. Правильнее было бы узнать, почему я до сих пор не встретил ту, на которой бы захотел жениться. А может быть, и не захотел, но был бы от этого не менее счастлив с нею без штампа в паспорте.

– Так почему же?

– А черт его знает, – совершенно искренне отвечаю я и щелчком отправляю окурок в окно. Вадим смотрит неодобрительно, возмущенный то ли моей бестактностью в ответе, то ли актом утилизации мусора в мировое пространство через окно. Тем не менее, никак не комментирует и демонстративно тушит свою сигарету в пепельнице.

Мы некоторое время молчим, глядя поверх деревьев на светящуюся клетку окон соседних домов, раскинувшуюся до самого горизонта. Тишину снова нарушает Илья.

– А знакомства в сети ты когда-нибудь пробовал? – неожиданно спрашивает он.

Услышав вопрос, Вадим с интересом поднимает на меня глаза. Ему любопытно услышать мой ответ, ведь мы раньше никогда не обсуждали с ним способы, которыми в моей жизни появляются женщины.

– Пробовал несколько лет назад, – честно отвечаю я, – ничего хорошего.

– Почему же?

– Мне кажется, проблема любых сайтов знакомств в том, что в них отсутствует одна жизненно необходимая вещь.

– И какая же?

– Контекст! – многозначительно выдаю я и смотрю на реакцию приятелей.

Они молчат и ждут продолжения:

– Всем современным искусственным способам знакомства не хватает контекста. Какими бы навороченными ни были эти приложения и сайты, они все страдают одной болезнью: единственный контекст, объединяющий потенциальную пару – это само приложение. То есть единственная объединяющая в этот момент двух людей цель – это поиск новых знакомств. Я нахожу это сомнительным поводом для возникновения влечения. Приложение искусственно насаждает людям друг друга. Возможно, им повезет: и они случайно окажутся теми, кого оба ожидают. Но чаще происходит иначе. Это лотерея, Илья, а я с детства не люблю доверять свою жизнь воле случая.

– Что же такое, по-твоему, этот загадочный контекст? – включается в разговор Вадим.

– Что угодно! Два человека, столкнувшиеся на улице, из-за того, что оба увлеченно читали в этот момент книгу, имеют уже на порядок больше шансов найти общий язык, чем искусственно скрещенные алгоритмами дейтингового приложения безликие профили. Я, конечно, человек прогрессивный, но по-прежнему считаю, что люди должны знакомиться там, где им больше всего нравится проводить время.

– Они скорее столкнутся, вперившись в экраны своих мобильных телефонов, – хохочет Вадим. – Но скажи мне, много ли у тебя общего контекста с женщинами, на которых ты охотишься в барах?

– Много, – вполне серьезно отвечаю я. – Достаточно того, что мы оба пришли ночью в одно и то же место, чтобы как следует повеселиться. Можно по разному оценивать серьезность контекста, но ночью в баре мы вполне органичны друг другу. Наши намерения и интересы схожи, и знакомство развивается так, как нам обоим этого хочется.

– Общие интересы – это выпить и потрахаться на диване в офисе? – хитро прищурившись, спрашивает Вадик. И добавляет, видя мои удивленные глаза: – Ой, Саш, ну, конечно, я все знаю.