Отравленная роза

Затем еще один колпачок отлетел. Наверное, тот крем был защитой для рук.

— Откройте глаза, мисс Кэрроу, – попросил он, и я, подчинившись, вновь ощутила, как что-то капает на их уставшую поверхность.

Щелчок оповестил о снятии новой пробки с какого-то флакона, на этот раз звук был глубже, ниже, емкость была объемнее. Я почувствовала, как что-то жирное ложится на мое лицо, шею, руки. Ни о чем не спрашивая, Северус расстегнул две пуговицы воротничка моей рубашки и аккуратно смазал зону декольте в пределах допустимого. Слова были лишними, протесты не озвучивались, он ведь не касался интимных мест моего тела, просто лечил. Я готова была растаять под его приятными, ласкающими прикосновениями.

Просто руки, просто лицо, просто шея, однако эти участки превращались в пылающие пламенем участки. Это казалось заоблачной мечтой, осуществившейся угоду случая. Я ловила каждый момент, изучая его пальцы, впитывая отпечатки в омут сознания, желания…

Еще какая-то жидкость приятно начала покалывать электрическими импульсами, или это он виноват? Ладонь снова оказалась внутри рубашки, и я больше могла терпеть это наказание сладостной пыткой. Тело предательски дрогнуло, и Снейп резко убрал руку, распознав это как жест протеста.

— Эванеско, — скомандовал он голосом, вернувшийся в привычное русло монохрома.

Северус, видимо, очистил мою одежду от гноя и крови, затем проделал то же самое со своей.

— Мисс Кэрроу, почему вы не сказали, что у вас сильнейшая аллергия на сок бубонтюбера?

Если бы я могла видеть, то непременно состроила непонимающее лицо.

— Я не знала, профессор… — честно ответила я.

— Но вам же было невыносимо больно, — все же его голос дрогнул на этой фразе.

– Я думала так и надо… — прошелестела я едва различимым шепотом.

~~

— Мерлин, Аллегра, вы что, считаете меня извергом?

Сидя на полу перед коричневой софой, которой практически никогда не пользовался, Северус неожиданно схватился за голову, утонув в мрачных мыслях. Он же не инквизитор! Как она могла думать о подобном? Аллегра не ответила, её воспаленные глаза были закрыты. Она казалась такой беззащитной, а все потому, что он, идиот, придумал её это архи-суровое наказание.

Синеватые, желтоватые и красные подтеки разноцветных зелий, густо нанесенных на кожу, даровали ей вид нарисованной маслом картины...

— Я бы никогда не сделал ничего подобного студенту, простите меня, — зачем-то оправдывался он. — Еще никогда я не видел такой реакции на это растение…

Северус находился в неподдельном шоке, нахлынувшем параллельно зарождающейся в хрупком теле на диване истерике. Только сейчас, перенеся ни с чем несравнимую боль, она позволила своему телу содрогаться.

— Аллегра, вам нельзя плакать, — обеспокоенно произнес Снейп.

Она закусила незажившую губу, и сразу отпустила, почувствовав укол неприятных ощущений.

– Я буду видеть? — сдавленно спросила она.

Её лицо с мольбой обратилось к нему, глаза распахнулись.

— Люмос.

Он направил яркий свет прямо на нее и стал осторожно всматриваться в хрусталики, с которых сползала кровяная завеса, однако краснота склеров заставила его поежиться и вспомнить о неприятном. Именно в этот момент в голове предстал Волан-де-Морт со своими змеиными глазами, наполненными пустой ненавистью и яростью, ждущий Аллегру в своих рядах.

Один глаз был белее, второй выглядел заметно хуже, однако ясная серая радужка не была повреждена, оболочку восстановят зелья, а кожа пройдет за два дня. Признаться, он не ожидал столь быстрого эффекта от лекарств. Кровавые бугорки на руках, шее и лице заметно уменьшились. Слишком быстро, как-то неправдоподобно.

– Вы различаете свет? — спросил он.

— Сейчас начинаю понемногу, до этого не могла.

— Значит, не все так страшно, думаю, вы быстро восстановитесь. Нокс, — приказал он, гася свет волшебной палочки, отчего-то не веря своим словам.

— Спасибо, что спасли мои глаза, — совсем тихо проговорила она, будто чувствовала себя виноватой.

Северус не знал, что на это ответить, чувствуя, что не заслужил подобных слов, пропитанных искренной благодарностью.

— Вам нужно в больничное крыло…

– Нет, профессор, — повышая голос, перебила Аллегра.

Он смотрел в невидящие глаза, различая в них беспокойство, неуловимые эмоции.

— Я не хочу, чтобы вся школа узнала об этом инциденте.

Она беспокоится за него? Или из-за себя…

— Но не обязательно рассказывать…

Северус запнулся, это выглядело так, будто он себя выгораживает, ужасное чувство вины подкатило к горлу комком. Это были слова труса, не готового отвечать за свои ошибки, он вовсе не хотел говорить их…

— Если это можно будет скрыть от школы, то от профессора Дамблдора вряд ли.

Северус всё сильнее вглядывался в Аллегру, пытающуюся принять сидячее положение. Он помог ей сесть. Не верил в то, что услышал. Что нашло на нее? Вчера готова была проклясть, а сегодня защищает. Выгораживает от ненужных разговоров с Альбусом, который не будет ругаться, промолчит, но ни в коем случае не поймет…

Он удивлялся все больше и больше. Её реакция оказалась непредсказуема. Снейп снова увидел в ней тихоню, скромную девочку, неспособную причинить кому-либо проблем. Нет, сегодняшняя оплошность едва не лишила ее зрения, отчего же Аллегра так добра с ним? Невозможно поверить…

— Просто помогите мне добраться до комнаты, если меня еще не выселили, — с улыбкой, от которой ему захотелось взвыть, проговорила она.

— Аллегра…

– Я думаю, через камин будет удобнее всего, только определите мне эльфа, а то я сама не справлюсь с пижамой.

Еще одна неподходящая к месту улыбка слетела с юных губ…

Северус вглядывался в черты её лица незаполненные враждебностью, открывающие старый забытый мир светлого ребенка. Сравнения с Беллатриссой больше не приходили на ум. Аллегра сделала попытку встать, но с потерей зрения терялось и чувство равновесия. Он снова подхватил её под локоть. Невидящий взгляд обратился прямо к нему, она старалась разглядеть. Странное ощущение заполнило его нутро — будто его скомкали и кинули на пол как ненужный черновик. Почему она так смотрит? Пускай не различает, но смотрит. Глаза практически избавились от крови, однако были все еще красны.

— Закройте глаза, не раздражайте слизистую, — прозвучал его уверенный голос.

* * *

Я видела его темные очертания в ореоле каминного света, слабое ощущение блаженства освобождало от ненависти. Он спас мои глаза, которые были не нужны, как спас жизнь тогда на Астрономической башне. Неправильные чувства: хотелось прижаться, обнять, снова почувствовать его прохладные руки на своей коже… но момент осуществления мечты прошел. Северус подвел меня к камину, и я ощутила, как языки пламени поглотили нас, унося прочь.