Отравленная роза

Я вздохнула и улыбнулась в темноту, туда, где было лицо Люциуса, изредка освещаемое вспышками молний.

— Как же я могла… — тихо сказала я, но вспомнив одну деталь, сжала кулаки и опустила глаза. — Нарцисса догадалась о нас.

Я почувствовала теплое прикосновение руки на своей щеке, родное, необходимое как воздух.

— Это неважно. Она уже давно подозревает меня в измене, главное, что теперь ты можешь быть собой, а остальное — мелочи.

— Знаешь, я и так уже нарвалась на немилость многих. Половина присутствовавших сегодня меня просто ненавидит, — с тоской произнесла я и удивилась, оттого что услышала тихий смешок мужчины. — Другие же, как минимум, недолюбливают.

— Привыкай и не удивляйся, все, кого ты знаешь, претендуют на твое место. Это называется завистью, — прошептал он соадким голосом мне на ушко, он как никто другой знал, что это такое получать лавры на глазах у крысятников.

— Я имела ввиду Блейза.

Мы осторожно избегали щекотливой темы Северуса, делали вид, что его вообще не существует.

— Всякое случается, и потом, ты прекрасно понимаешь, что мальчик любит не грязнокровку, а тебя…

— Почему ты так равнодушен, Люциус? Разве ты не видишь, я принесла ему боль,— неожиданно сорвался мой голос.

— Ну-ну, прекрати, ты ни в чем не виновата, это всего лишь нелепое недоразумение.

— Недоразумение? Ты так легко об этом говоришь, — как-то разочарованно произнесла я, начиная привыкать к темноте и различать его черты и дыхание, опаляющее мою кожу. — Тебя совершенно не интересуют чужие проблемы. Не мне тебе объяснять, но, когда в дело вмешиваются чувства, человек способен потерять голову.

Он подтолкнул меня к дивану, как некстати оказавшемуся рядом.

— Ты права, Аллегра, меня совершенно не интересует мальчишка и дохлая грязнокровка, — но Люциус решил, что последнее его выражение было немного грубоватым и попытался обосновать свои слова. — Потерять голову? Не примеряй на себя чужие проблемы, я не хочу, чтобы ты мучилась из-за чьих-то глупых влюбленностей.

Долгое мгновение я вглядывалась в блестящие глаза моего мужчины и не верила своим. Неприятный комок задержался в горле и не давал вымолвить и слова. Снова обрушилось ядовитое одиночество, колкое и болезненное. Я не узнавала Люциуса, не могла поверить, что человек, чьи губы коснулись моих, так холоден и беспристрастен. Как-то само собой получилось, что я не смогла ответить на его поцелуй. Руки против воли отодвинули его от себя. Так странно, непривычно и горько…

— Неужели ты не соскучилась? — спросил он полушепотом, но ответа не последовало, он закатил глаза и цокнул. — Аллегра, прекрати вести себя как маленькая. Просто прими, что в жизни случается всякое, ты не можешь оживить её и что-то изменить. Нельзя думать обо всех вокруг, у тебя есть ты сама и твои личные проблемы.

— Люциус, меня поражает твое равнодушие, я не припомню за тобой такого, — холодно сказала я. — Я не верю, что ты такой черствый.

Его рука вновь оказалась у моего лица, но не приносила приятных ощущений, я не могла разобраться в себе, а главное в нем. Куда подевался тот человек, яркий, добрый, нежный и чуткий?

— Я эгоист, неужели мне приходится напоминать об этом? — он резко притянул меня к себе, пытаясь пошутить и разрядить обстановку. — Меня интересуешь только ты.

Едва ли хватит лексикона, чтобы описать мое состояние, после таких слов. Я всего лишь способ утолить его самолюбие, он интересуется мной, какая честь мистер Малфой! А чего, собственно, стоило ожидать? Нас ведь связывают нестандартные отношения. Я не люблю его, но нашла в нем друга, друга, который понимал, но это было раньше, нет, Люциус не был таким…

— Это неправильно… — пролепетала я, вспоминая, как он отогревал меня ото всех страданий, слушал мои слезы и был таким близким…

— Не будь глупой, дорогая, на тебя слишком плохо повлиял Хогвартс. Чтобы не трепать себе нервы, советую забыть обо всём, — он нащупал прядь волос, прилипшую к моим губам, и аккуратно заправил её за ухо. — О том, что тебя Не касается…

Я вздрогнула от его слов, в отвратительном ужасе.

— Что с тобой, Люциус? Ты ли это?

От него послышался тяжелый вдох. Мужчина выпустил меня из объятий и откинулся на спинку дивана.

— Я не думал, что для тебя это так важно, — наконец выдавил он, это были слова, совсем непохожие на лед. Просто слова… — Аллегра, ты уже давно с нами, ты просто должна приспособиться. Пока идет война, кругом будут кривые ухмылки и чьи-то ненавистные взгляды. Смерть и кровь, мне казалось, что ты уже привыкла к подобному. Принимать все слишком близко к сердцу, так и с катушек съехать недолго.

— И ты предлагаешь просто забыть? — фыркнула я.

— Ты и так достаточно себя изматываешь подобными вещами. Инсендио… — в уютном кабинете загорелся камин, освещая полумрак родной территории и его лицо.

Люциус никогда не был примером благодетели, но он всегда защищал меня, понимал и помогал переживать сложности. Почему я требую от него того, на что он неспособен? Он пытается научить меня закрывать глаза на некоторые вещи и делает всё правильно, вот только мне от этого не легче. Острые аристократические черты лица, высеченные из камня смягчились, серые глаза снова отдавали теплом. Мужчина улыбался, он специально зажег свет, принуждая к зрительному контакту. И я успокаивалась под властью его странных чар. Привычка быть с ним, привычка скучать по нему и забываться в нём давала о себе знать. Он заключил моё лицо в тёплые, отзывчивые ладони, заставляя подчиняться себе, гипнотизировал.

— Как у тебя это получается? — сказала я, пытаясь сдержать улыбку, ведь только сейчас пришло осознание, что я скучала, хоть мы и не виделись сравнительно недолго.

— Что? — «непонимающе» спросил он.

— Ты заставляешь меня обо всём забывать…

— О, в этом виновата многолетняя практика, дорогая, — пафосно изрек Люциус, заставляя меня таять и поддаваться искушению, занять сегодняшний вечер.

Больше всего он ненавидел покидать её теплую постель и возвращаться в реальность. Многое должно было измениться с раскрытием Аллегры. Люциус не мог не заметить напряжения в осанке девушки во время доклада Тёмному Лорду. Отнюдь нервозность не была следствием встречи с Лорьеном, именно Северус стал главной причиной, совершенно неудивительной, даже сам вампир не был так опасен, как присутствие Снейпа, в моральном плане, конечно.

Хрупкая фигурка, в попытке сохранить человеческое тепло свернулась в комочек. Люциус не раз замечал за Аллегрой подобное, когда ему приходилось покидать её спящей. Одна и та же защитная поза, тихое недовольство сквозь сон, бормотание. Всё же она слишком мягкая для такой работы, если кровь на её руках и впредь будет продолжать приносить самоистязание, то Тёмный Лорд не долго продержит юную мисс Кэрроу в фаворитках. Кое-кто уже пытается занять её место. Снейп хоть и был молчалив на докладе, но явно претендовал на место под солнцем, а Белла… Белла всего лишь сумасшедшая ведьма, не более того, но и она может быть полезной. Интриги кругом… Аллегра еще до конца не осознает многих вещей, хоть и вляпывалась не раз…

Люциус подождал, пока она уснет, чтобы подло покинуть её и вернуться к себе. Он не собирался прятаться по углам, но и давать явные доказательства измены жене не стоило. Ночевать дома, у него всё ещё был долг перед семьей и обществом. Как будут неприятны взгляды коллег, если их отношения выплывут наружу. Белла растрещит округе.

Он вернулся домой через камин в западной гостиной, поскольку в кабинете находился Тёмный Лорд, обсуждающий еще какие-то дела со Снейпом. Как поведет себя Аллегра рядом с ним? Когда снята маска и можно не прятаться? Поживем, увидим…