Отравленная сталь

Как этот спортажный чиновник стал директором ФСБ?

Он обратил на себя внимание президента своей верностью и решительностью, когда с блеском и гораздо чище, можно сказать, повторил операцию Скорцени, выполнив похищение своего патрона и бывшего мэра Санкт-Петербурга из рук Генеральной прокуратуры. Прокуратура зорко присматривала за экс-мэром, который лежал в госпитале. Побег за границу был осуществлен на финском санитарном самолете.

Семья президента тоже страдала от излишнего внимания Генеральной прокуратуры. Они расходились во мнениях по вопросу, насколько государственная цель может оправдать денежные средства семьи президента. Ельцин жаловался на генпрокурора тогдашнему директору ФСБ, но тот только разводил руками, показывая, что его руки скованы законом. Это чистоплюйство хоть и заслуживало уважения, но все же надо было что-то с этим делать. И Ельцин, подумав и ничего не придумав, нашел себе нового директора ФСБ, чиновника президентской администрации, офицера действующего резерва, подполковника КГБ и мастера спорта («Борис Николаевич, своих не сдадим, чужих замочим!»).

Президент попал в десятку. Новый директор первым делом решил вопрос с генпрокурором: он пригласил его (или человека, похожего на генпрокурора) на конспиративную квартиру, где тот встретился с двумя очень привлекательными девушками. Девушки были в ударе, а записывающая встречу телекамера, напротив, в самом приличном состоянии.

Когда нужно убрать человека с глаз долой, из сердца вон, его проступки раздуваются до дурных размеров неуклюжего дирижабля. В противном случае действует всепрощающая корпоративная солидарность, и проступок стягивается в неприметную точку. Сцену с девушками показали по телевидению, и генерального прокурора сняли с должности. В кругу очень важных персон новый директор ФСБ приобрел авторитет человека и твердого, и решительного.

Складывается впечатление, что он поднимался по карьерной лестнице, будто сказочный принц к дворцовым дверям, и на каждой площадке стояли вазоны с цветами. Вовсе нет! Операция в стиле Скорцени всего лишь вывела его из-за спин других. Отсюда должность директора ФСБ даже не просматривалась. Его самого стало видно, и это был первый успех. Закрепить бы! В разгончик, в разгончик! Он стал подгонять время. Он подгонял время, подгонял подчиненных, запрыгивал в служебный джип «гранд чероки» и мчался по зимней дороге, обгоняя машины, лишь стеклоочистители круто разделывались с брызгами снега и грязи, летящими в ветровое стекло. Сам бедовый, и водитель бедовый.

Отличная машина джип «гранд чероки». Сделано для Европы, на двухстах километров в час нормально дорогу держит. В пятницу, за неделю до Николы-зимнего, вечером джип привычно гнал по Минке – Минскому шоссе, легко обгоняя берегущиеся погодных условий «жигули».

– Еще один старик Козлодоев, – ворчал водитель. – Ну, куда ты? Сиди в своем ряду, Шумахер хренов!

«Жигули», на которые сзади внезапно с жутко горящими фарами наседал большой джип, суматошно бросались вправо, а джип, не снижая скорости, пролетал мимо, встряхнув воздушным потоком упрямо катящуюся по своим нелепым делам жестянку. Вот джип ловко ушел со «встрепки», подрезав очередную «шестерку жигулей», и не заметил, а может, и заметил, как «шестерка» ударила по тормозам, ее понесло зигзагами, она выехала на обочину и уткнулась носом в снежный сугроб.

Впереди была еще одна «шестерка», а за ней фура: грузовой «мерседес» ходко пер впереди «шестерки», а та изо всех сил старалась держаться за ним, но не слишком приближаясь, чтобы не попадать под шлейф несущейся за большой машиной снежно-капельной смеси.

«Ты-то хоть завянь!» – подумал водитель джипа, обгоняя «жигули» и готовясь к обгону фуры.

Для обгона пришлось опять залезть на «встрепку», однако впереди фуры шла еще одна, точно такая же. Они шли дружно на высокой скорости, влезть между ними не удавалось, а навстречу спешили фары какого-то недотепы. Надо было от него увернуться, и джип круто сманеврировал, попав, не прицеливаясь, в поспевавшие за ним «жигули».

Джип весил две тонны, и потому «жигулям» разнесло слабенькую заднюю дверь, их выбросило с дороги, и они, потеряв на глубоком снегу скорость, въехали в столб.

У джипа лопнуло колесо, и он тоже остановился. Его водитель посмотрел на своего пассажира.

– Ну, правильно! – возмутился тот. – Бери на таран! Бей, колоти! Не свое, не жалко!

Водитель молчал.

– Ты как? – спросил его пассажир.

– Вроде нормально!

– Ну, так чего сидим, сопли на кулак мотаем? Давай действуй! Или мне прикажешь?

Водитель выскочил из машины и бросился снимать с нее номера. Его шеф, щурясь от холодного ветра, тоже вылез в серую мглу.

Пассажиры «жигулей» почти не пострадали. Кроме одного. В «шестерке» ехала семья: четверо взрослых и двое детей. Мальчик, сидевший у двери, был убит. Насмерть и сразу. Пятилетний мальчик.

Дело, конечно, замяли. Джип за два дня починили и продали. Его пассажир пересел на другую машину. Карьера не пострадала. В пути чего не бывает! Что сказать? Бедовый, конечно, но – надежный.

Ну вот, мы увлеклись рассказом, забежав вперед, а теперь вернемся к Косте. Он с приятелем продолжал путь в столовую. Тогда судьба еще только раздумывала над тем, стоит или нет подтолкнуть встреченного ими чиновника ко всем предстоящим испытаниям. Костя и его приятель, прежде чем забыть о встрече, нашли повод пошутить.

– Он меня тоже в чекисты записал? – со смехом спросил Костя.

– Да у тебя на лбу написано, что ты – чекист на пенсии. Из тех, что одним движением голову откручивают.

– У него глаза, как окошки в кассовом аппарате. Р-раз, и все вычислено. Не то что у тебя.

Конец ознакомительного фрагмента.