Отравленные корни

А вот эта новость вызвала удивление, но только мимолетное.

– Пытаешься оправдаться перед совестью за то, что бросил ее там одну и без поддержки?

– Я поклялся. Афия получит шанс выжить.

– А как же приказ?

– Ты же сам сказал, что выполнять можно по-разному, - Виттор посмотрел ему в глаза и усмехнулся, становясь похожим на того идеального наставника, каким казался когда-то. Вот только Олеж уже давно перестал быть учеником.

– Чем она тебя поймала? Раз ты поклялся, должно быть что-то серьезное.

– Я попался на том же, на чем и сама Афия...- со странной интонацией протянул Виттор и откинулся в кресле, соединяя пальцы обеих рук.

– Привязанности нас погубят.

Привязанности. Даже странно, что у непробиваемого нейтрального мага они есть. Он сам никогда не замечал ничего подобного, а она смогла что-то разузнать, даже находясь по другую сторону. Талантливо. Ждать пояснений, что именно оказалось слабостью руководителя, он не стал. Такие вещи действительно стоит хранить в тайне.

– Пойдем, - вдруг встал Виттор, - хочу тебе кое-что показать, чтобы сомнения отпали...

Олеж окинул его насмешливым взглядом. Сомнения... Будто они у него имелись. Но он все же пошел вслед за бывшим наставником. Они покинули кабинет, прошли знакомым коридором до лестницы, а там вниз до самого нижнего уровня подвала, где располагался схрон - собрание различных артефактов, запретных книг и прочего мусора, который оставался после расследований и ликвидации некоторых зарвавшихся темных. Старый маг остановился рядом с неприметной дверью почти в самом конце коридора, снял магический замок с индивидуальным доступом и вошел внутрь.

Лампы вспыхнули, стоило перешагнуть порог. Комната оказалась небольшой, даже откровенно маленькой, непохожей на другие помещения схрона. Площадь около четырех квадратов, низкий потолок, заставляющий невольно пригибаться и странная скульптура ровно в центре. Нечто гротескное из черного то ли камня, то ли металла, застывшего причудливыми каплями. Складывалось ощущение, что статуя таяла - основание было значительно шире верха и имело форму изломанной окружности. Виттор обошел скульптуру и встал боком к входу, а затем кивком указал на несуразное нечто.

– Узнаешь?

Олеж подошел ближе, медленно обходя изваяние с другой стороны. Высотой оно было всего около метра, диаметр в нижней части составлял примерно столько же. Верхняя же оказалась неровной, бугристой, и только дойдя до руководителя маг, наконец, понял, на что смотрит. Лицо Ивара Шеруда, потекшее и гладкое, словно выплавленное в камне, венчало странную конструкцию. Качественный покойник. Он даже сразу не смог припомнить более впечатляющую работу. Вот только убитые истинные маги не должны выглядеть так. Они отправляются к Абсолюту, физическая оболочка просто распадается на атомы.

– Как такое получилось?
– он попытался прощупать фигуру магией, но отклик не пришел. Вообще. Никакой.

– Хотел бы я знать...- Виттор закашлялся и достал из внутреннего кармана плоскую флягу, сделал из нее большой глоток.
– По предварительному заключению Илея он мертв. По крайней мере, здесь можно быть уверенным. А вот все остальное... Боевики, которые проводили задержание, оказались под впечатлением. Серьезным впечатлением. Пришлось наложить на них печать запрета. Болтать они не смогут, но поверь, после такого ни у кого из них даже не возникло сомнений, что Афию нужно отправить в крыло для особо опасных.

– Совет знает?

Глупый вопрос, если бы они узнали, суд состоялся бы уже сегодня без всякой статистики и продлился бы от силы полчаса.

– Нет. Целитель хочет изучить образцы и только потом поставить коллег в известность, а мне пока приходится прятать и охранять «тело». Никогда не хотел быть гробовщиком...

Олеж продолжал рассматривать останки князя. Он ведь плавился заживо, чувствовал дикую боль, которая длилась отнюдь не один миг. Секунды, минуты... Вряд ли больше. Его мучения порождали Тьму, много Тьмы, боль всегда ведет к ней. И она собирала дармовую энергию. Темные всегда стараются растянуть мучения жертвы, чтобы подпитаться ее эмоциями. Особенно когда умирают истинные маги, их сила порождает волнения магического поля, которые можно подавить, если выпить всю посмертную энергетику.

По спине пробежал озноб, стало даже как-то неуютно в замкнутом помещении со странными останками темного.

– Сколько боевиков проводили задержание?

– Считая со мной - четверо.

Олеж покосился на руководителя. Более чем впечатляющая команда, учитывая, кто ее возглавлял. Но после такой подпитки она могла бы запросто раскидать боевиков. Стражей просто смело бы. С подготовленными магами пришлось бы повозиться, но на своей территории, в собственном доме, зная примерный сценарий событий...

– Чем ты ее купил?

У княгини имелся реальный шанс скрыться, забрать ребенка и сбежать, но она предпочла сдаться. Зная, что ее ждет. Почему?

– Не купил, - Виттор поморщился.- Она сама предложила. Сказала, что убьет Ивара и сдастся, а взамен потребовала позаботиться о сыне и дать ему шанс на нормальную жизнь. Вдали от темных.

– А защита?

– Ее мы оговорили отдельно. Пришлось. Чтобы выбить из Совета протекцию для ребенка, мне нужно выставить поступки Афии в самом выгодном свете. В наиболее возможном, при сложившихся обстоятельствах. И она будет сотрудничать.

– И как сюда вписывается статистика?

– А ты думаешь, мы знаем обо всем?
– руководитель развернулся к нему всем корпусом.
– Цифры - лишь малая часть, и я даже не хочу представлять, сколько смертей на самом деле на ее совести. А также знать то, каким образом она убила князя. Афию не допрашивали и не будут. Мне хватило ее подписи под предъявляемыми обвинениями, которые, поверь, она прочитала внимательно и даже не пыталась возмущаться. И не нужно меня стыдить, я знаю свое дело, Олеж. Как бы это не выглядело со стороны - я выполняю клятву и действительно пытаюсь ей помочь.

Он понимал, вот только все равно ощущал гниль, которой веяло от слов старого мага. Собственный опыт давно научил, что слоев правды как минимум три, а порой и больше, и каждый маг выбирает именно тот, что удобен ему в данный момент.

– Что насчет решения суда? Они ее казнят? Ты же знаешь их настроения.

– Скорее всего, - Виттор снова хлебнул из фляги и вздохнул, - главное, чтобы не решили чего-то похуже. Я возлагаю большие надежды на Илея, завтра он проведет диагностику и возможно выяснит нечто такое, что заставит Совет задуматься.