Отражение измены

— Нет, Денис, нет. А если я тебе изменила, а если ты мне изменяешь, мы же оба не сможем с этой правдой жить, — я отступаю на шаг назад.

Денис кивает, соглашаясь со мной.

— Можешь остаться сегодня, поздно уже, да и выглядишь ты не очень. Я постелю на диване, — выскальзываю из кухни.

Горло сдавило тисками. Сил говорить что-то еще нет.

Еще долго лежа в кровати, я вспоминала прошлое, копалась в том, что могло привести к такому.

Мы любили друг друга. Заботились. Я может и не была образцовой женой, но мы же были друг у друга.

Как много если бы.

Утром в квартире Дениса не оказалось. Я просила его больше не приходить. И дала свое согласие на развод, если он не хочет ждать. Я его не осуждала. Но и измену его не могла простить.

Наташа заехала за мной в девять, и мы отправились к Добрынину.

Офис Ивана Вячеславовича находился в центре города, на десятом этаже обычного офисного здания.

Мы поднялись на лифте, вышли в просторный холл. Ничего выдающегося, обычный ресепшн с милой улыбающейся девушкой, которая предложила подождать назначенного времени на диванчике, стоящем здесь же.

Вдруг дверь одного из двух кабинетов распахнулась и оттуда вышла женщина средних лет, заплаканная, все еще продолжала всхлипывать.

— Леночка, дай успокоительное и вызови такси.

Женщина сжимала в руках тонкую папку.

— Прошу Вас, проходите, — он указал рукой на открытую дверь.

Мы с Наташей переглянулись и вошли внутрь. Перед большим письменным столом стояло несколько стульев, на них мы и уселись. Кабинет Добрынина не очень отличался от холла. Те же светлые стены, несколько шкафов, заполненных папками, плотно составленными на полках. Никаких безделушек или вещей, которые хоть что-то могли рассказать об этом человеке.

— Слушаю Вас, — он присел за стол и подтянув рукава белоснежной рубашки сложил ладони на стол.

Из-под манжета выглянули довольно дорогие часы. По ним одним можно было судить, что детектив вовсе не бедствует. Надеюсь, что это благодарность за успешную работу и он действительно профессионал этого дела.

— Мне посоветовала обратиться к Вам Инна, Инна Аркадьевна. Она моя начальница.

Взгляд мужчины стал заинтересованнее, более изучающим что ли и внимательным. Видимо Инна играла в его жизни какую-то роль.

— Так, если Инна, Инна Аркадьевна, — поправился он, — Посоветовала его, значит у Вас не простое дело.

— Ну я не знаю, насколько это сложный случай. Я очнулась в постели с другим мужчиной, меня обнаружил муж в придорожной гостинице, — я замолчала, трудно вспоминать события того дня.

— Лена, водички принеси, — позвонил он секретарю.

Я с благодарностью приняла стакан и отпила несколько больших глотков.

— Я ничего не помню.

— Давайте начнем с начала с самого начала, что-то же Вы помните? — Добрынин говорил мягко, не осуждающе.

Я начала с утра предыдущего дня. Стараясь ничего не упустить.

Детектив делал пометки, спрашивал точное время, названия клуба, отеля, такси. Все что могло бы помочь.

Он не делал выводов и предположений. Отметал эмоции и не позволял мне скатиться в истерику.

Вышла из его кабинета я уже с надеждой, небольшой, но все-таки это был шанс во всем разобраться. Хорошо, что Наташа была рядом, сама за руль я бы не смогла сесть.

Глава 30.

Конверт с теми злополучными фото я оставила у детектива. Они наконец-то перестали жечь мне руки, и я немного расслабилась. Словно сбросила часть ответственности за происходящее на другого человека.

Наташа высаживает меня у подъезда и сославшись на неотложные дела уезжает, я же медленно поднимаюсь в квартиру и просто бесцельно слоняюсь из угла в угол. Пока меня не отвлекает от этого занятия телефонный звонок.

Номер незнакомый, но я все равно отвечаю, наверняка очередной банк с кредитом.

— Анна Ивановна Трофимова? — Приятный женский голос.

— Да, это я, — я замерла в ожидании ответа.

— Ваш муж, Денис Алексеевич Трофимов находится в нашей больнице.

Я чуть выронила трубку из ослабевших пальцев.

— Адрес? — в горле пересохло.

— Беговая семь, на ресепшене уточните палату и все остальное.

Я сбросила вызов и вызвала такси. Спустилась вниз и нервно переступая с ноги на ногу ожидала прибытия машины, казалось она едет вечность, но на деле не прошло и пяти минут.

Когда я наконец-то оказалась в салоне автомобиля принялась подгонять водителя. Я нервничала, не понимала, что происходит, как себя вести в сложившейся ситуации.

Выскочила из едва остановившейся машины и бегом направилась в приемный покой. Я даже не успела переодеться и сапоги эти дурацкие на шпильке только мешали мне. Нужно было переобуться, а то выгляжу будто на концерт пришла.

Пока еще даже не понятно, что с Денисом.

На стойке приема посетителей мне велели надеть халат, выдали бахилы и шапочку.

— Что с ним? — расспрашивала я ее, пока одевалась.

— Черепно-мозговая травма, последствия пока не понятны. Возможна амнезия, потеря какого-то функционала. Речь, например, или слух. Вы только не волнуйтесь, все со временем должно восстановиться. Но пока никаких прогнозов мы не можем дать. Он еще не приходил в себя. Ваш контакт был указан, как экстренный в его телефоне.

Я кивала, торопясь за девушкой по коридору.

— Вот, можете войти. Приемные часы с десяти до двенадцати и с трех до пяти.

Я поблагодарила ее и вошла в палату.

Там стояло шесть кроватей, но не все из них были заняты. Дениса я узнала сразу.

Медленно, словно, не веря в то, что он там я приблизилась к нему. Всхлипнула.

— Деня, что с тобой случилось?

Естественно он мне не ответил. Голова его была перебинтована, лицо бледное, синяки под глазами. Казалось со вчерашнего вечера он неимоверно изменился и состарился.

Я подвинула стул и села рядом с его кроватью. Все еще всхлипывая. Взяла его кисть в свою и прижала к своей щеке. Она была теплая и такая родная.