Отражение моей души

Стража вздрогнула от моей интонации, и они быстренько побежали исполнять приказ. А я уже был на полпути к кабинету. Хотя этим утром быстрые движения давались с трудом, похмелье уже стало привычным состоянием за эти несколько дней.

Тихий стук в дверь отвлек меня от созерцания сада, через окно.

— Войдите, — не оборачиваясь, сказал я.

Конечно, в душе было некоторое волнение. Я видел ее только раз, когда она приехала в замок и устроила настоящий переполох своим появлением. Но Лина могла каждый день такие переполохи устраивать, одним только своим хорошим настроением. Я не заметил, как улыбнулся. А когда скрипнула дверь, опомнился и натянул маску безразличия.

— Вы звали меня, Ваше Высочество? — еле слышно, опустив голову и сложив ручки, как ученица при храме, спросила Амелина. От этого образа как-то некомфортно внутри.

— Да, все верно, проходи, пожалуйста, присаживайся, — как можно вежливее, ответил я. Но когда я двинулся к столу, она вздрогнула. Я замер, анализируя ее реакцию, но ощутил только внутреннее раздражение.

— Я не хочу тебя обидеть, или испугать, но ты должна понять меня, что жертвой во всей этой ситуации оказался я.

Она слегка кивнула, также напугано глядя на меня. А я продолжил:

— Расскажи мне, пожалуйста, где ты была все это время? Я, имею ввиду, со дня нашей свадьбы. И почему ты пришла именно сейчас?

— Я все расскажу, только обещайте не сердиться на меня.

— Хорошо, я постараюсь, — склонив голову и прикрыв глаза, напряженно потер переносицу пальцами.

Несколько секунд тишины, я не торопил, она настраивалась.

— Когда объявили о моем замужестве и принце из соседнего королевства, я конечно обрадовалась. Ну, какая принцесса не мечтает выйти замуж?! И замужество мне представлялось таким иллюзорным событием, с прекрасным принцем, шикарной свадьбой, потом вечная любовь, — она прерывисто выдохнула и продолжила. — Но тут одна из моих камеристок нашептала, что слухи о принце ходят, что он кучу фавориток сменил, они сбегают от него и его жестокости, и некоторых даже не находят после этого, а ему все с рук сходит. При этом сам он горбатый и хромой со шрамом на лице, — последняя фраза прозвучала тише обычного.

А я пока ничего не понимал из сказанного. Видимо, она поняла по моему выражению лица это и продолжила:

— Я же прекрасно понимала, что отец выдаст меня за принца, во что бы то ни стало, потому что это в первую очередь политический брак и очень выгодный для государства. Так что я после этих новостей сидела и рыдала в своей комнате, но родителям признаться не решилась, дабы они не ускорили процесс. Наблюдая, как я мучаюсь, вмешалась моя няня, которая вырастила меня. Она сказала, чтобы я не переживала и она поможет мне сбежать. В день свадьбы, когда мы отъехали достаточно далеко от нашего замка, мне необходимо было только активировать артефакт переноса, а остальное, как няня сказала, она сделает сама так, что меня даже искать не будут, — она подняла на меня глаза, в которых уже стояли слезы. — Я Вас умоляю, только няню мою не трогайте! Она же мне хотела помочь! — сложив ручки на груди, Амелина почти упала на колени.

— Встань, пожалуйста, никто твою няню обижать не будет, если она просто тебе помогла, а не подстроила подлог против государства, — холодно отрезал я.

Мне показалось, или она побледнела.

— С тобой все хорошо? Может воды?

— Да, пожалуйста, — тихим голоском прошептала Амелина.

Пока она пила воду, я продолжил допрос:

— Скажи, пожалуйста, а зачем ты все-таки решила приехать сюда? — скрестив руки на груди, присев на край стола, спросил я.

Она перевела дыхание и ответила:

— Потому что до меня стали доходить слухи, через слуг того имения, где меня прятали, что принц очень красивый мужчина, что женился на принцессе, то есть на мне, и они живут душа в душу. Мне стало интересно, и я отправила своих слуг разузнать. А когда они подтвердили эти слухи, я решила, что должна заявить о себе и выгнать самозванку.

«Почему тот, кто задумал этот коварный план, не позаботился о том, чтобы спрятать принцессу подальше? Так, чтобы она не разрушила их задумки своим появлением»

Амелина встала и робко подошла ко мне почти вплотную. От чего уже напрягся я.

— Мой принц, простите меня за все, что вам пришлось пережить из-за моей наивности и глупости, если бы я не сбежала, мы бы с вами уже были женаты и счастливы, — она умоляюще вглядывалась в мои глаза, не вызывая в моей душе ни малейшего отклика.

Интересно, почему так? У меня психологическая травма? Или это прекрасное лицо перестало вызывать у меня чувства? Даже фраза, которой частенько называла меня моя Лина, не тронула меня совершенно! Бред какой-то!

— Вы ни в чем не виноваты! Не нужно извиняться! — раздраженно бросил я.

Принцесса отпрянула, испугано вытаращившись на меня. Но меня и это не пробило.

— А сейчас прошу простить меня, у меня слишком много дел, — и уже не глядя на нее, продолжил, — Вас проводят в ваши покои.

Она немного помялась, но потом тихонько вышла из кабинета.

А я откинулся на спинку кресла, и устало закрыл глаза.

«Как я хочу проснуться в нашей спальне, обнимая нежный стан любимой, слушая тихое посапывание, и чтобы все это оказалось дурным сном…»

От этих мыслей и воспоминаний, что сразу хлынули в голову мощным потоком, я зажмурился и положил голову на руки, сложенные на столе.

От внутренней истерики меня отвлек начальник охраны.

— Да, Верт, входи, — поднимая голову от стола, я ответил на стук в дверь.

— Ваше Высочество, я с докладом, — поклонившись, прошел он, и присел в одно из кресел напротив стола.

— Слушаю, — меланхолично отозвался я.

— Вчера я попытался поговорить с вашей…, - я увидел растерянность в его взгляде.

— Нет, Верт, она уже не моя жена, пусть пока официально ей и является, — отрезал я.

Он кашлянул и продолжил:

— В общем, она не стала со мной разговаривать, сказала, что будет говорить только с вами, и выставила меня вон!

«Чокнутая!»

— А вот сравнительный анализ крови обеих девушек показал, что они явно не родственники и даже не одной ветви родства. Это говорит нам о том, что, скорее всего, вся эта ситуация — это заговор против короны, и при помощи девушки, злоумышленники планировали уничтожить всю королевскую семью.

У Верта от страха расширились глаза, когда он увидел в моем внешнем виде явные признаки бешенства после его слов. Он подпрыгнул с кресла и выставил в защитном жесте ладони:

— Ваше Высочество, сейчас ни в коем случае нельзя пороть горячку! Мы должны подойти к делу с холодной головой!

«Да он издевается!»

— Нам необходимо сосредоточиться на расследовании, и ни в коем случае не допустить, чтобы информация просочилась за пределы замка!

Это я тоже понимал, но как мне совладать с чувствами, что кипятком жгли меня изнутри. Боль и обида от предательства, тоска от любви и жгучая злость на всех, кто выступил против моей семьи!