Отражение первое: Андерсы? Эвансы? Поттеры?

– Слишком потрясенными они были. Слизерин вообще объявил бойкот Большому залу.

– О, как интересно. А меня-то не было всего ничего, - пробубнил себе под нос Чарльз. Этот мальчик ему нравился, и в голове Чарльза появилась мысль помочь ему. Но сначала, надо понять, что же происходит в этой школе.

– Извините, что так вывалил на вас все, просто поговорить не с кем.

– Не извиняйся, Невилл. Захочешь поговорить, позови. Меня здесь все знают. Скажи, что ищешь сэра Чарльза и назови место встречи, я там буду, - ободряюще улыбнулся Чарльз.

– Спасибо, сэр Чарльз.

– Не унывай, Невилл. Все еще наладится, вот увидишь, - Чарльз принял окончательное решение помочь юноше.

– Я не прощаюсь с тобой. Увидимся.

– До свидания, - улыбнулся Невилл. На душе стало легче, он смог признаться себе и кому-то еще в своих страхах и желаниях. Успокоенный, он пошел в гриффиндорскую башню.

Гермиона с досадой захлопнула за собой двери своей комнаты.

– Как же они меня все достали, - раздраженно бросила девушка.

– Кто тебя достал, милая?
– раздалось в комнате. Гермиона резко обернулась. На картине, где была изображена дама, которая никогда не разговаривала с ней, была еще одна дама, в наряде шестнадцатого века, очень красивая, со светлыми волосами.

– Простите, не знала, что к леди Фортенгилл кто-то приходит, - произнесла Гермиона.

– А ко мне до сих пор никто и не приходил, - ответила дама.
– Это мой первый гость за триста с лишним лет, и самый дорогой. Разреши тебе представить леди Атрею.

Гермиона, не поняв сама почему, вдруг сделала книксен. Обе дамы улыбнулись и одобрительно покачали головами.

– Меня зовут Гермиона Грейнджер, я староста Гриффиндора.

– Совсем как ты, Клара, - произнесла леди Атрея.

– Вы были старостой Гриффиндора? Когда?
– удивилась Гермиона.

– С 1556 по 1558 года. В то же время, когда Атрея была старостой Слизерина, улыбнулась леди Фортенгилл.

– Старостой Слизерина? Но вы же общаетесь, как лучшие подруги, - недоуменно произнесла Гермиона.

– А мы и были лучшими подругами, - рассмеялась леди Атрея.

– Вы учились на враждующих факультетах и дружили?

– Да, как же все запущено, - тихо произнесла леди Атрея, внимательно смотря на девушку.

– Почему вы так говорите?
– поинтересовалась Гермиона.

– Что ты думаешь о Слизерине?
– вместо ответа спросила леди Атрея.

– Не знаю. Теперь не знаю. Я запуталась, - тихо ответила Гермиона.

– Почему?

– Все так изменилось.

– С чем это связано?

– Я думаю, что все стало меняться после исчезновения моего друга - Гарри Поттера. Я много думала об этом и сейчас не понимаю, почему его жизнь сложилась так.

Леди Атрея внимательно смотрела на девушку. Гермиона Грейнджер ей нравилась.

– И что же такого изменилось?

– Гарри был негласным лидером факультета. Сейчас его место занял мой второй друг - Рон Уизли, но…

– Что, Гермиона?

– Просто, у меня ощущение, что мы поменялись со Слизерином местами, - выпалила на одном дыхании староста Гриффиндора.

– Да, девочке надо выговориться, - леди Фортенгилл взглянула на свою подругу.

– Устраивайся поудобнее, Гермиона. Думаю, у нас будет длинный разговор. Тебе надо выговориться, - тепло улыбнулась леди Атрея. Гермиона села в кресло, предварительно повернув его в сторону портрета.

– И так, девочка, что тебя мучает?
– спросила леди Фортенгилл.

– Я, Рон и Гарри дружим с первого курса, - после длительного молчания начала Гермиона.
– Нас в школе даже звали Золотым трио…

Гермиона говорила и говорила: об их учебе, дружбе, жизни Гарри, о своих чувствах и сомнениях.

– А потом нам сообщили, что Гарри исчез. Дом, в котором он жил вместе со своими родственниками-магглами, оказался пуст. И до сих пор ничего не известно, - закончила Гермиона свой рассказ.

– Да, вот это история, - вздохнула леди Фортенгилл, но при этом она обратила внимание, что для Атреи история не стала откровением, словно ее подруга давно знала, о чем говорила девушка

– Я считаю, что Рон своим поведением предал все традиции факультета, - тихо произнесла девушка, уткнув голову в колени.

– Не переживай так, Гермиона, - сочувственно произнесла леди Атрея.
– Все наладится.

– Не думаю, - тихо ответила девушка.
– Сейчас я с удовольствием бы подружилась с тем же Малфоем.

– Хмм, а может тебе и стоит так поступить?

– Я для него грязнокровка. И этим все сказано.

– Ты в этом уверена, милая?
– спросила леди Атрея. Гермиона взглянула на портрет, вздохнула.

– Не отчаивайся. Мы что-нибудь придумаем, - твердо произнесла леди Фортенгилл.
– Тебе пора на обед.

– Уже?

– Да, милая. Мы очень долго говорили. Иди.

Гермиона попрощалась с дамами и пошла в Большой зал. Войдя в зал, она увидела слизеринцев, сидящих за своим столом. Демиан Андерс крепил письмо к черной сове. Слизеринцы о чем-то увлеченно беседовали между собой и не обращали никакого внимания на остальных. За гриффиндорским столом седьмого курса еще не было, за исключением Невилла. Гермиона подошла и села напротив него. Через пять минут в зал ввалилась толпа гриффиндорцев седьмого и шестого курса. Увидев слизеринцев, Рон скривился.

– Неужели наши слизни решили почтить нас своим вниманием?
– и откуда взялось столько сарказма в рыжем. Не успел никто отреагировать на такое поведение Рона, как в Большом зале раздался гневный голос Гермионы Грейнджер:

– РОНАЛЬД УИЗЛИ! ПРЕКРАТИ ВЕСТИ СЕБЯ КАК КРЕТИН!

Зал в полном изумлении уставился на разгневанную девушку. Глаза пылали огнем, выражение лица не предвещало ничего хорошего. И если бы Рон Уизли был бы хоть немного поумнее, он никогда не сказал того, что выдал в тот момент:

– Гермиона, Гарри меня бы поддержал. Это же слизеринцы.

– НИКОГДА! СЛЫШИШЬ, НИКОГДА БОЛЬШЕ НЕ УПОМИНАЙ ИМЕНИ ГАРРИ. У ТЕБЯ НЕТ ТАКОГО ПРАВА. ТЫ ПРЕДАЛ ЕГО ДРУЖБУ И ТРАДИЦИИ НАШЕГО ФАКУЛЬТЕТА!

Преподаватели с изумлением смотрели на развернувшееся перед ними действо. В зале звучали только голоса Рона и Гермиона. Остальные хранили молчание, наблюдая за развитием событием.

– Герми, что ты такое говоришь?

– Я согласна со всем, что тогда сказали Адриан и Демиан Андерсы, - гневно высказалась Гермиона.